Кристаллы надежды на осколках веры - Нил Л.
— Господа президенты, — отрапортовал вошедший в кабинет военный со знаками отличия армии Джунди, — армия ждет вашего приказа. Выступаем по первому требованию.
— Мои люди не готовы, — возразил Кейн. — Выйдем только после того, как они будут знать расстановку сил противника.
Утро началось с тренировки, сменившейся изучением чертежей всех уровней до вечера. Затем я пошла к отцу, который с группой ученых «Гаммы» и Джунди обсуждал, как поступить с теми, кого подвергли КР или СВ. По плану базы мы пытались рассчитать, где и с каким сопротивлением нам придется столкнуться, и предполагаемое место содержания подопытных. Я беспокоилась, не станет ли тема опасным триггером для отца, прошедшего через подобное. Он держался хорошо. Наблюдая, как он изучает карты, обсуждает и убеждает коллег, невольно вспомнила детские годы. Жаль, что папу лишили возможности вернуть память о том времени.
Через две недели активной подготовки и уточненных данных разведотрядов армии трех стран отправились в гористую местность, где располагалась база «Бетарон». Я знала, что в горах проще найти руду, из которой извлекались дополнительные элементы, усиливающие действие люмитиста. Когда существовал «Гаммарон», его корпуса исследовательских лабораторий также строили рядом с пологой горной грядой. Еще издали мы заметили странное явление. Пилот вертолета, а на вооружении Джунди была собственная авиация, сообщил, что выходы базы, включая ведущие из подземных бункеров, блокированы смерчами.
Приблизившись, перед нами предстала картина, от вида которой все невольно испытали леденящий страх: огромные смерчи с воронкой до четырехсот метров в диаметре замерли столпами по периметру «Бетарона». Кто-то указал на дрона, который казался воробьем, подлетевшим к вихрю и исчезнувшим в нем.
— Скорость ветра в смерчах пятьсот километров в час, — отрапортовал замерщик, сверившись с приборами.
— Одного такого смерча будет достаточно, чтобы стереть здесь все, и людей, и технику. А если они объединятся, то и бетонные стены базы превратятся в пыль.
— Вот оно какое секретное оружие Вистра, — недовольно произнес командующий армии Нордии, присутствующий при беседе с главой НИИ. — Он представляет большую опасность, чем Норр с его идеальной армией. Надо сначала остановить, а затем искоренить такое оружие. Я к президенту.
— А я немедленно сообщу Ниро Акселу, чтобы он с армией был готов, — предложила я и, получив разрешение, поспешила к группе радистов.
Командиры отрядов, посовещавшись с президентом, решили начать с ультиматума. Артиллерийская техника, не приближаясь к смерчам, заняла позиции на случай отражения атаки. «Бетарон» ответил выпуском дронов с бомбами, ударив по технике.
— Норр, не глупите! — произнес в громкоговоритель президент, пытаясь перекричать шум ветра и подъезжая под прикрытием минометов к воротам подальше от внешней границы смерча. — Вы же понимаете, что мы спустим смерчи, и на месте базы останется лишь котлован.
Ответом стала пулеметная очередь с четырех точек, которые обезвредить удалось не сразу. Альянс ответил артиллерией. Пускать вертолеты сквозь воронки было опасно для пилотов. Но несколько смельчаков все же прорвались сквозь стихию, сбрасывая снаряды на территорию и расстреливая атакующих дронов.
— Последний шанс, Норр, или я дам сигнал Вистру спустить торнадо и снести «Бетарон» к чертовой матери!
То ли Норр понял, что так или иначе им не выйти живыми, то ли слова о Вистре повлияли на него. Он вышел первым с поднятыми руками, за ним директор и управляющий состав НИИ. Мы встретились взглядами, в его глазах читалась ненависть, как, впрочем, и в моих. В тот же день их переправили в тюрьму строгого режима при здании парламента Альянса.
Меня вместе с учеными «Гаммы» с военным сопровождением отправили исследовать помещения базы. Моа мы нашли не сразу. Сначала обнаружили гигантских размеров амфитеатр с настоящей ареной, утрамбованный песок которой был в бурых пятнах. «Зрительские ряды защищало пуленепробиваемое толстое стекло, местами поцарапанное или треснувшее. Кто-то указал на дверь, за которой начиналась лестница. Перед нами оказалось несколько уровней камер в ряд, где за решеткой прямо на полу сидели и лежали люди.
— Эльда? — послышался знакомый голос.
— Демир, ты все-таки жив! — воскликнула я, подбежав к решетке, где сидел раненый Моа, и, остановившись в сантиметрах от нее. — Я знала и верила.
— Не прикасайся! Она под напряжением, — предупредил он, выставив руку вперед.
Я оглянулась в поисках щитка, чтобы отключить электричество, подведенное к металлу. После того как удалось обесточить автоматику запоров, мы освободили несколько сотен пленников, которых использовали для тестирования разработок военной техники. Иногда людям надевали специальные шлемы и снаряжения, создающие иллюзию настоящего поединка против роботов и боевых машин. В тот вечер я выслушала истории о том, как пленники думали, что погибают по-настоящему, а затем оказывались невредимыми. Только порой с тем же оборудованием проходили настоящие бои. По словам Моа, никто не сообщал, какой бой им придется выдержать: настоящий или в созданной реальности, поэтому на арене сражались до победы.
Глава 21. Сердце Вистра
Путь до Кормонда прошел гладко. Долгая дорога позволила узнать друг друга лучше. Я с интересом наблюдал за военными, ведь моя прежняя работа во многом была схожа с их. Тем не менее, до приезда в «Альфарон» солдаты не воспринимали меня наравне с ними. Хоупрей нас встретил грозой. Частое явление в июне. Глядя в небо, я подумал о родителях. Такой своевременный дождь ждут все фермеры.
— Любишь дождь? — заметив, что я стою, не спеша укрыться под навесом, спросил меня Эр Джи, сержант армии Остона.
— Летний, — ответил ему, заметив, что он тоже не спешит. — После него дышится легче.
— Согласен. Говорят, раньше после дождя вырастала трава, и поля становились зелеными. Как думаешь, наши дети когда-нибудь увидят настоящую зелень, а не работу генетиков-озеленителей?
— Может, и нам еще повезет, — хлопнул я по плечу мечтателя, намекая, что еще немного, и мы промокнем, — пошли.
Пока мы шли обратно, я вспоминал Эльду и бирюзовые кристаллы люмитиста. Не уверен насчет «Альфарона», но моя любимая и ученые «Гаммы» точно нашли бы способ вернуть жизнь планете. За время, проведенное с ними, я узнал, что существуют ученые-альтруисты, готовые помогать не ради денег. Конвой охранял Вистра, который, в свою очередь, с ухмылкой наблюдал, как солдаты открывают опечатанную дверь. Особое чувство подсказывало, что нельзя оставлять его без надзора. Мы входили в главное административное здание, то, что выходило фасадом на центральную улицу. Производственные корпуса располагались за стеной, отгороженной деревьями.
На проходной НИИ пришлось подождать, пока из кармана Вистра достанут ключ. Поднимаясь на лифте, затем проходя по знакомым пустым коридорам, где шаги отражались гулким эхом, я вспоминал дни, когда работал тут. Глава
