Гибискусу не хватает света - Кирилл Андреевич Кузин
— Какая милаха, — по-змеиному зашипел тот, что был уже в двух шагах от пленников, указывая на Таркелью. — Но грустная! Может поможем ей обрести радость?
— Это можно устроить, — поддержал его один из товарищей, и все они снова тихо засмеялись.
От этого смеха у Немана по телу пошли мурашки, настолько он был уродлив.
— Не трогайте ее! — крикнул контрабандист, когда один из четверки поставил свою бутылку поодаль, схватив ноги Таркельи, а двое других старались зафиксировать ее тело и голову, причем тот, кто держал тело девушки, без стеснения держался за ее грудь.
— Нет, нет, пожалуйста, — старалась вывернуться Таркелья.
Где-то с той стороны от происходящего рычал, кричал титанец, обещая четвертовать каждого «чертового ублюдка». Неман попытался было лягнуть ближнего к нему пирата, но расстояние для этого оказалось слишком большое. А те не замечали ни криков, ни угроз. Как и те, кто спал пьяным сном в зале у костра. Парень, заметивший пленников, поднес ко рту сопротивляющейся Таркельи свою бутылку, и начал лить ее содержимое в рот девушке, сразу же прекратившей кричать. Она слегка захлебнулась и жидкость вылилась на нее. Один из пиратов давил на ее скулы, чтобы она не закрывала рот, и ей ничего не оставалось кроме как делать глотки шипящей жидкости, обильно стекавшей на ее горло и подбородок. Игорь совсем обезумел. Неман чувствовал, как титанец старается вырваться из наручников — конструкция, к которой они все трое были прикреплены, ходила ходуном, но не ломалась.
Человек с бутылкой выпрямился и посмотрел на Игоря, все еще обещающего всевозможные адские муки всем четверым.
— О, нет, — не согласился этот парень. — Зачем ты так? Мы наоборот хотим показать тебе вход в райский сад.
И снова этот отвратительный смех раздался в зале с костром. Трое державших Таркелью, уже пытались совладать с Игорем. Девушка же отплевывала оставшуюся у нее во рту жидкость, кашляя и стараясь вытереть свой подбородок о свою одежду.
— Ты как? — спросил ее контрабандист.
Она только покачала головой, мол все в порядке, и снова зашлась в кашле. Угрозы Игоря смолкли. Вместо них по помещению разносилось бульканье и его кашель. Он сильно поперхнулся, от чего пиратам даже пришлось приостановить вливание в него своего алкоголя, ожидая, когда же он сможет нормально дышать. И в тот момент, когда они снова услышали проклятия, продолжили свое дело.
Следующим был Неман. Он сопротивлялся только для вида, не давая разомкнуть свои челюсти. Затем жидкость, пенящаяся в его рту, хлынула бесперебойным потоком внутрь тела. Она была горькой и отдавала вкусом свежесрубленного дерева, но контрабандист решил, что лучше он это выпьет, чем будет попросту тратить свои силы.
— Вот ты молодец, — обратился к Неману один из пьяной четверки. — С такими людьми приятно иметь дело.
Послевкусие этот напиток оставлял довольно неприятное. Это явно был не тот дорогой алкоголь, к которому имел слабость Неман.
— Что это было? — спросил он, кашляя.
— Брага, — протянул один из пиратов, улыбаясь во всю ширину рта. — Брага.
— Отличная вещь, — подхватил второй. — Вы нам еще спасибо скажете. Такие сны увидите.
Они снова захихикали, а Неман начал чувствовать себя не очень хорошо. Что-то происходило внутри его организма. Что-то пыталось завладеть им.
— Наш повар изобрел этот напиток, — поделился информацией тот, кто обратил внимание на пленников. — Сильнейшая вещь. Пока вы к ней не привыкли, будете ловить отличные приходы.
— Правда, после всего вы захотите умереть, такой сильный от нее эффект, но вы справитесь.
Теперь их смех исходил как будто из-под потолка зала, на котором плясали тени, вдруг ставшие намного длиннее, чем были до этого. Неман с удивлением впялился в потолок, закрыл и снова открыл свои глаза. Тени опять удлинялись. Он повернул голову в сторону товарищей. Таркелья смотрела на символы, что были высечены на стене со стеклянным взглядом, растянувшись на полу. Игорь же мотал своей головой из стороны в сторону, медленно и так, будто он перекатывал сосуд с драгоценной жидкостью.
— Что с нами? — еле выдавил из себя Неман.
Его язык плохо слушался, а в ушах начал нарастать звон. Поле его зрения стало постепенно сужаться в точку. Немана это испугало — он слышал, что от дешевого алкоголя можно ослепнуть, но никогда в это не верил.
— Все будет хорошо, — услышал он издалека голос пирата. — Просто вы некоторое время будете не тут, а там, где вашей душе угодно.
Силуэты пиратов начали размываться, а контрабандист безуспешно старался сфокусироваться на них. Но чувства подводили его. Смех веселой четверки стал заглушаться звоном в ушах, перерастающим в тонкий писк, от которого хотелось зажать уши. Кажется, Неман закричал, но он этого не помнил. Он не был уверен, что мог издать хоть звук, потому что не слышал уже ни окружающего мира, ни себя, ни даже своего сердца. На какое-то время его разум пропал в темноте, и не было ни холодного пола, ни огня от костра, ни уродского смеха. Только спокойствие и темнота.
Темнота, которая начала рассеиваться. Она начала стекать черным мазутом в точку света, сначала похожую на пылинку, неожиданно появившуюся перед взором Немана. Эта точка света начала расти, как будто была выходом из туннеля подпространства, увлекая Немана в себя. Он зажмурился, стараясь спрятать свои глаза от ослепительного света, но тот проникал даже через закрытые веки, заставив контрабандиста снова их раскрыть.
И тут он впал в оцепенение. Неман лежал на мягком покрытии и смотрел на голубое небо. Он сразу же узнал его. Это земное небо. Оно было безгранично глубоким и чистым. Взгляд терялся в нем и возникало ощущение нереальности. Неман провел рукой по поверхности, на которой лежал. Его ладони стали влажными от росы, что покоилась на травинках, мягко соприкасающихся с кожей.
Контрабандист приподнялся на локтях и окинул взглядом местность перед собой. Он лежал на равнине, покрытой невысокой зеленой травой и уходящей вдаль до леса, что стоял в многих километрах от него. Неман повернул голову. То, что он увидел, заставило его мгновенно вскочить.
