Сергей Кусков - Игрушки для императоров
Королева Аделлина в первый год своего правления приняла исторический документ, создала «Кодекс о знати» — небольшой свод законов относительно аристократии, регулирующий взаимоотношения в этой прослойке общества и не допускающий со стороны отдельных семей возможности творить беспредел по отношению к королевской власти. Эдакая подушка устойчивости. Хотите власть захватить, диктовать монарху свои условия? Пожалуйста! Но делайте это цивилизованно, уважая монархию, как институт, да еще попробуйте преодолеть сопротивление других семей, которые вряд ли захотят диктата товарищей по сословию. А если не нравятся правила игры? Пожалуйста, вот вам билет до Земли, в один конец, приятно было иметь с вами дело.
Кодекс этот до сих пор не имеет аналогов мире, несмотря на то, что во всех странах… ну, богатых странах… сложилась аналогичная система взаимодействия элит и власти. Сложилась-то она везде, но юридически прописана только у нас! Так что мы все же самое передовое государство, что бы там ни говорили про нашу отсталость.
Многие считают, и правильно считают, что этот документ отбросил Венеру на тысячу лет назад, в эпоху средневековья, юридически сделав страну полуфеодальной (или неофеодальной, вопрос терминологии). Власть в стране напоминает пирамиду, существовавшую в далекие-далекие средние века. И пусть многие утверждают, что это только внешнее проявление, что суть нового средневековья при внешней похожести разнится, по большому счету это опять-таки, вопросы терминологии.
Согласно этому своду, все аристократические фамилии, поддержавшие юную королеву во время восстания, переписывались в особый реестр, оформивший существование знати как таковой. Фамилий там более четырех сотен, но не всем повезло, как представителям «золотой сотни»: кто-то разорился, кто-то так и не поднялся, и в итоге кланов, реально что-то контролирующих, имеющих огромные материальные или финансовые ресурсы, осталось чуть больше двухсот. Остальных вроде как и нет: они богаты, разумеется, по нашим плебейским меркам, принимаются на тусовках элиты по праву рождения, но всерьез их не воспринимают.
Каждая занесенная в реестр семья, согласно закону, превращалась в клан — особую единицу, королевство в королевстве, в котором собственность — заводы, шахты, космолеты, торговые и посреднические компании — принадлежит всему клану. То есть структуре, где все члены являются друг другу родственниками — двоюродными, троюродными, нанадцатиюродными — и поддерживают друг друга по этому признаку. Каждый клан имеет официального главу, представляющего семью и имеющего право распоряжаться ресурсами рода. Он автоматически контролирует не менее двадцати процентов акций любого предприятия клана, только благодаря статусу, имеет право ставить во главе компаний семьи того, кого хочет, исходя из личного впечатления, разрешать мелкие споры между членами своей структуры и много других полезных вещей. Наверное, только права брачной ночи не имеет, что прискорбно. Еще бы и это право — вообще бы получился конкретный феодализм. Потому что глава клана, глава рода, не избирается и не назначается. Он власть наследует. Как монарх. По праву рождения.
Да-да, именно так. Дело в том, что со временем любая семья плодится и размножается, и вот уже не один человек носит фамилию, скажем, Гонзалес, а десять-пятнадцать. Внуки, правнуки, внучатые и правнучатые племянники. И так далее — чем дальше, тем больше. Ресурсы же клана при этом разбазариваются.
«Ну и что, что у нас одна фамилия?» — скажет со временем кто-нибудь. — «Я не имею к той семье никакого отношения!» А разбазаривание ресурсов в условиях, когда иностранные семейные корпорации обладают колоссальными финансовыми возможностями и могут развалить и скупить по частям раздробленный и разобщенный бизнес… Мягко говоря, контрпродуктивно.
Это и есть официальная версия: королева пошла на такой шаг, чтобы защитить собственный крупный бизнес от иностранных посягательств. Таким вот радикальным способом, но, дескать, и время на дворе стояло непростое. Дальше еще больше: по сути, весь клан, все его ресурсы, принадлежат главной линии наследования, то есть семье главы рода. Остальные же члены имеют лишь процент акций и только так влияют на дела семьи. При этом их может быть десятки, сотни человек, тогда как у главы в любом случае пакет из минимум двадцати процентов голосов по любому внутриклановому решению. Те же, кто не хочет мириться, хочет основать свой собственный бизнес и ни от кого не зависеть, проходит процедуру выхода из клана, и выходит из него, как можно догадаться, голым, как сокол. Клан поддерживает своих во всём, но он же и отбирает всё у ренегатов — таковы правила. И судя по прочитанному, за сто лет существования таких порядков эту процедуру проходило всего несколько человек, причем дальнейшая их судьба незавидная.
И где здесь не средневековье?
Для отличия глав родов, прямой линии наследования, от остальных членов клана, многим из них были даны титулы — графы всякие, бароны, герцоги. Титулы раздавались в зависимости от лояльности и степени поддержки молодой королевы во время восстания, а также за заслуги перед отечеством, как правило, военные. Например, спонсировавшие Аделлину деньгами и поставлявшие за свой счет оружие повстанцам Сантьяго Феррейра и Иоахим Сантана получили для своих семей герцогские регалии, став первыми герцогами юного королевства. Фернандо Ортега, командовавший флотом во время Меркурианского сражения во Вторую Имперскую войну, наголо разгромивший закованные в броню линкоры бывшей метрополии, стал графом. Также и с остальными.
Титулы передаются по наследству, причем согласно закону о наследстве венерианского королевства — не старшему сыну, а старшему ребенку. Посему у львиной доли кланов номинально во главе стоят женщины, старшие дочери своих отцов, мужья которых согласились, чтобы их дети носили фамилию жены.[7] Как в случае с семьей моей Бэль.
Титулы получили не все: где набрать четыреста титулов в юном маленьком государстве? За какие заслуги? Их имеют только те, кто оказывал наибольшую помощь восставшим, то есть самые богатые (в основном так и оставшиеся самыми богатыми). Но закон распространяется на всю знать без исключения, стоит ли перед фамилией слово «барон» или «граф», или не стоит. Так что титул не важен, это так, понт друг перед другом, и без него главы кланов — авторитетнейшие на планете люди, обладающие колоссальной властью в своих руках.
Это на мой взгляд и есть реальная (а не официальная) причина ввода того кодекса — власть, собранная в кучу. Сверхмагнаты Феррейра, Сантана и те, кто их поддерживал, надавили на королеву, только-только воцарившуюся на разрушенной опустошенной планете и не имеющую возможности отказать им в «просьбе». День подписания этого свода — величайшая трагедия для государства, ведь власть, немаленькая власть, просто так утекла от избранной народом королевы в закрома знати под самым благовидным предлогом. Главный принцип, главное оружие любых феодальных королей, «разделяй и властвуй», не может быть применено внутри клана, а значит, тот становится устойчив перед монаршей волей и может серьезно осложнить жизнь слабому правителю. Именно от этого пошли все беды государства — от распоясавшихся кланов, отдающих себе отчет, что они — первые среди равных, а никак не подданные, как остальное, незнатное население планеты.
Пока, до сего дня, Венерой правили достаточно сильные и умные личности, чтобы держать эту систему в равновесии, или хотя бы создавать иллюзию контроля. Но история — непредсказуемая штука, и кто знает, кто сядет на трон завтра? Так что политически система нашего государства гнилая, она сгнила с самого верха в первые же годы существования страны. И пока не изменится, Венера так и будет висеть на волоске от пропасти, на которой висит несмотря на титанические усилия семьи Веласкес, по сути, тоже являющейся кланом. Ибо только клан может противостоять в такой борьбе с другими кланами.
И корпус королевских телохранителей с его личной вассальной клятвой королеве — еще один феодальный инструмент контроля, создание вооруженных сил из вассалов внутри клана. Так что я только что отказался не просто от обучения в корпусе или от службы королеве, я отказался быть причастным к управлению страной, от членства в правящей феодальной семье.
Но нисколечко об этом не жалею
* * *Утро началось как обычно… Странный, конечно, термин, «как обычно», для человека с моим распорядком. С момента посещения школы королевой, а это произошло почти месяц назад, это «как обычно» не наступало для меня ни разу. То я занимался на износ в обители королевских амазонок, выжимая из организма все соки, то бродил в состоянии полоумного замешательства, хандря и ноя, сомневаясь и не зная, что делать, то…
