Джейн Фокс: Испытание огнём - Номен
«Первая?!» - Джейн вспомнилось ещё кое-что о древней гигиене… и насчёт «сменить одежду» сразу возникли вопросы – но пока что всё это было не самым важным.
- Они что, ещё не улетели?! А Кьюссы… и откуда они знают, что Хеллуг – не враги?
- Не одни мы видели, кто в кого стрелял, - отозвался страж. – Ракушка в небе, прямо над нами. Что там думают хююншу и эшку-тэй – не знаю. Вот заодно и спрошу. Да, держи гребень. У тебя нету, а надо.
Джейн настороженно взглянула на протянутый ей костяной гребешок с длинными частыми зубьями и отверстием под палец вместо ручки. С одной стороны гребня на другую стайка летучих пузырей удирала от «динокариды». На другой стороне второй хищник, выпустив хоботок, их заглатывал. Над резьбой кто-то просидел не один день и всех «зверей» хорошо знал – видно даже было, что едока раздуло от заглоченного, а неудачливый охотник так и остался плоским.
- Красиво… А это чьё?
- Джагульское, выменял, - буркнул страж. – Раз твои боги тебе запрещают… почитать своих богов – это правильно, куда бы тебя ни занесло. Джагулы в гребнях понимают – по два раза на дню вычёсываются, а нет другого дела – так и по четыре!
…В бадье, выдолбленной из цельного дерева-шара, Джейн села на дно – и уместилась по шею. Костяной ковш, комок войлока, - это было знакомо, серый порошок вместо чёрной жижи – в новинку, но как-то больше похож на что-то моющее. «Снова абразив,» - девушка по совету Хассека вчёсывала горячий серый раствор в волосы. Сбоку на крючке свисал неостывающий раскалённый камень («Будет холодно – опусти в воду, только не ошпарься!») и вызывал в памяти что-то об альфа-распаде плутония и РИТЭГах – тех времён, когда их ещё делали не из ирренция. Но терять давно было нечего – Джейн для мытья даже тусклый свет белого орнамента на «переборках» был не нужен, хватало «горящей» сине-зелёной сетки под кожей. «Камешки-то светятся тусклее. И на дозиметре покажут явно меньше…»
Кровоподтёки на руках, ссадины, глубокие царапины на лодыжке, - то ли от горячей воды, то ли от «абразива» всё заныло разом. Джейн, шипя, вылезла из бадьи, снова вычесала волосы – на свету пряди горели красным огнём. Снаружи то тянуло сквозняком, то резко пахло синей кровью (сюда что, ещё и разделанного туун-шу притащили? Хотя – чем он так уж хуже других летающих…), то рявкали и подвывали. Старую одежду унесли, вместо неё с широких стенных крючьев – скорее, полки, только вогнутой и из нескольких частей – свисало что-то незнакомое. Джейн вспомнила пилота со свёрнутой шеей и спокойное выламывание клыков и суставов, поборола тошноту и потянулась за лентами пёстрой ткани. Длина и ширина была незнакомой, но на ощупь одна полоса отличалась особенной гладкостью и мягкостью. Две были погрубее – видимо, портянки. «Н-надеюсь, хотя бы это не с трупов содрали,» - Джейн вспомнила и то, что страж говорил про обмен на Джагульские вещи и почитание богов. «Вот кость-переводчик, бусы… сумка на месте, даже не порвалась, - а прочно делают… расчёску туда положу. О, а сапоги мои. И даже подошвы почистили…» - ей на секунду стало неловко – тут роботов явно не было, значит, сидел и возился с химикатами и жёсткой «губкой» кто-то живой. «Надеюсь, ему хоть бусы достались. У Кьюссов их много было…»
Штаны из одноцветной тёмно-серой ткани, аппликация из клочков меха на голенях… Джейн пару секунд смотрела на них, пытаясь вспомнить, не видела ли чего-то похожего на разбитом «корабле». Потом стиснула зубы, совладала со всеми ремешками и обмотками и быстро нырнула в одноцветную жёлтую рубаху. Без аппликаций в этот раз обошлись, без вышивки – нет, - по всем швам, по вороту, по рукавам, по локтям, вдоль позвоночника, на животе… Большая часть этой красоты даже не выглядывала из-под верхней рубахи из тонкой, мягкой – почти что скирлин на ощупь – кожи. Та была чёрной… и двуслойной, и гнулась и мялась далеко не везде. «А вот и мой бронежилет,» - Джейн покосилась на чьи-то мелкие чешуйки у ворота. Рукава были чуть короче нижних – как раз, чтобы показать жёлтую ткань и вышивку на ней. На втором слое, впрочем, орнаментов тоже хватало, и раз за разом повторялся один и тот же, хоть нитью, хоть мелким костяным бисером, - четыре скрещенные линии, восьмиконечная звезда.
«Ага, и пояс мой… а нет, не мой, конструкция та же. А на голову… этот шнурок, что ли? У банданы моей уже корни и листья, куда я её надену?» - Джейн посмотрела на жёлтый кожаный шнурок, махнула рукой и обвязала вокруг головы, остатками собрав свисающие волосы в хвост. Даже и так он спускался до лопаток, и девушка долго изучала его конец – не пора ли подрезать? Волосам повезло – «микрофламберга» в сумке не оказалось. Зато откуда-то взялась костяная ручка… перьевая ручка, из далёкой-далёкой старины, - про такие дядя Джек рассказывал… очень длинная, с оранжевыми «гребнями» на затуплённом конце. Джейн хмыкнула. «Надо же. Осталось найти… пигмент. Чернила… или чем тут принято… а, этой штукой можно и выцарапывать. Надо же, прочная. С Кьюсского «корабля»?.. А, ёлкин корень и местные боги! Это что… перо Харсы?!»
- Стал бы я лгать сновидцу! – донеслась снаружи, из-за кожаной занавеси, горькая усмешка стража. – Но я говорю – и сам себе не верю. Как вождь Гварза, с его умом, с его гордостью… по своей воле, в своём теле, своими руками… как он смог предать их всех?! Предать Дом Пламени…
Снаружи раздался рокочущий вздох.
- К нам, Хеллуг, были милосердны боги! Адзур, ушедший, не зря не отпускал нас три дня. Не ему было страшно в тенях – нас ждали враги в доме союзников…
- Джелег и Улгех, пленники в своих же телах, - прорычал другой голос. – Смешно ли им сейчас? Забавно, что Адзуру шёл шестой год – а его уложили у лап Зверя Нерга?! Он даже из Ук-кута защитил племя Хеллуг! Кто достойнее, чтобы там лежать?!
- Хвала Адзуру – и скорого возвращения! – сказал Хассинельг. – Если бы вы не вступили сегодня в бой… Джейн полна огня, его хватило бы на второй удар такой силы, но не на третий.
- Хеллуг верны клятвам, - прорычал, кажется, Урджен. –
