Золотой человек - Филип Киндред Дик
– Одна?..
– В доме никого больше нет? Нельсон или… или еще кто-нибудь не заезжал, не звонил?
– Нет. Спенс, что все-таки…
– После, после. Я буду дома через час. Обо мне никому ни слова. Привези Чемберлена к нам под любым предлогом. Скажи, что серьезно больна.
Оборвав связь, он взглянул на часы, выждал минутку, выбрался из кабины и спрыгнул за борт, в темноту. Пройти предстояло около мили.
Олам двинулся в путь.
Изо всех окон в доме светилось только одно, окно кабинета. Припав на колено возле ограды, Олам пригляделся, прислушался. Вроде бы ничего – ни шума, ни суеты. Сдвинув рукав пиджака, Олам подставил под лунный луч циферблат часов. С тех пор, как он позвонил домой, прошло чуть меньше часа.
В конце улицы, гудя двигателем, показался клоп. Нет, не сюда. Мимо.
Олам вновь перевел взгляд на дом. Доктор уже должен быть здесь, внутри, ждать вместе с Мэри… Вдруг в голове вспыхнула новая мысль: что, если ей не удалось выйти из дома? Что, если ее перехватили? Что, если в доме его поджидает засада?
Однако другого выхода он не находил.
Заключение доктора, снимки, результаты обследования дадут шанс доказать собственную правоту. Если удастся дожить, дотянуть до конца осмотра…
Да, таким образом можно хоть что-нибудь доказать. Другого способа, вероятно, нет. Единственная надежда там, в доме. Доктор Чемберлен – человек уважаемый, глава медслужбы Проекта. Уж он-то разберется во всем, и к его мнению непременно прислушаются. Он сумеет унять общую истерию, положить конец всему этому умопомешательству, предъявив факты.
Умопомешательство… да, так и есть. Коллективное умопомешательство. Если бы они всего-навсего потерпели немного, не спешили с выводами, а тем более с действиями… Но нет, терпеть им не по силам, и потому его обрекли на смерть – немедленную смерть, без доказательств вины, без каких-либо разбирательств или обследований. Казалось бы, простейший осмотр – и все сомнения разрешены, но им и на это не хватает терпения. У каждого в голове мысли лишь об одном. Об опасности. Об опасности, и ни о чем более.
Поднявшись, Олам двинулся к дому, взошел на крыльцо, у самой двери остановился и снова прислушался. Изнутри по-прежнему не доносилось ни звука. Дом был абсолютно тих.
Слишком, сверх меры тих!
Олам замер под дверью. Там, внутри, изо всех сил стараются не шуметь. Чего ради? Дом совсем невелик, Мэри с доктором Чемберленом должны ждать его в полудюжине футов от входа, однако из-за двери не слышно ни голосов, ни шагов – ничего. Мертвая тишина. Олам смерил дверь взглядом. Эту самую дверь он открывал и закрывал за собой тысячи раз, каждое утро и каждый вечер…
Коснувшись дверной ручки, он тут же отдернул руку и, повинуясь наитию, ткнул пальцем в кнопку звонка. Откуда-то из дальних комнат донеслась мелодичная трель. Олам улыбнулся. Из-за двери донеслись шаги.
Мэри, отворив дверь, выглянула за порог. При виде ее лица Олам вмиг понял, в чем дело.
Понял, прыгнул в кусты и бросился на землю. Один из агентов госбезопасности, оттолкнув Мэри в сторону, выстрелил ему вслед. Заряд смел кусты начисто. Ужом скользнув за угол дома, Олам вскочил на ноги и побежал, помчался во мрак со всех ног. За спиной вспыхнул прожектор, яркий луч заметался из стороны в сторону, нащупывая беглеца.
Перебежав через дорогу, Олам взгромоздился на забор, спрыгнул вниз и миновал задний двор соседнего дома. Агенты госбезопасности мчались за ним по пятам, перекрикиваясь между собой на бегу. От быстрого бега дыхание сбилось, под ложечкой закололо, грудь заходила ходуном.
Лицо Мэри… Едва увидев его, Олам догадался обо всем сразу же. Поджатые губы, исполненный горя и ужаса взгляд… а если бы он, как задумал, толкнул дверь и вошел? Звонок домой наверняка перехватили в самом начале и прикатили сразу же, как только он дал отбой, а Мэри, скорее всего, им поверила. Поверила и теперь, вне всяких сомнений, тоже считает его роботом Инопространцев.
Олам бежал, бежал во всю прыть. От агентов госбезопасности ему удалось оторваться довольно быстро. Очевидно, приличных бегунов среди них не нашлось. Перевалив за гребень холма, он устремился вниз, под уклон. Еще немного, и он вернется к угнанному кораблю… только дальше-то что? Куда лететь? Замедлив шаг, Олам остановился. Темный силуэт корабля уже виднелся впереди, на фоне ночного неба, на прежнем месте. Поселок остался за спиной. Корабль ждал у опушки лесов, разделявших населенные места. Дальше начиналась дикая, безлюдная глушь. Миновав пустынное поле, Олам углубился в заросли.
Стоило ему направиться к кораблю, дверца в борту распахнулась. Из освещенного дверного проема наружу шагнул Питерс с крупнокалиберным, сверхмощным «борисом» наготове. Олам, остановившись, замер на месте. Питерс сощурился, вглядываясь в темноту.
– Знаю, – заговорил он, – знаю, ты где-то здесь. Выходи, Олам. Иди сюда. Ты окружен. Бежать некуда.
Олам не шелохнулся.
– Послушай меня. Мы все равно тебя схватим, и очень скоро. Судя по всему, ты до сих пор не веришь в то, что ты робот. Звонок этой женщине свидетельствует: ты все еще во власти заблуждений, созданных искусственной памятью. Однако ты робот. Робот с урановой бомбой в брюхе. Условную фразу в любой момент может сказать кто угодно – хоть ты сам, хоть любой встречный. Когда это произойдет, взрыв бомбы уничтожит все на многие мили вокруг. И Проект, и эта женщина, и мы погибнем, все до единого. Понимаешь?
Олам, не откликаясь, вслушивался в ночь. Сквозь заросли к нему двигались люди – много, со всех сторон.
– Не выйдешь сам, все равно найдем и поймаем. Вопрос только во времени. И на Лунную базу больше не повезем. Тебя уничтожат на месте, как только заметят. Придется рискнуть, положиться на то, что бомба не сдетонирует. Я особым приказом собрал здесь всех агентов госбезопасности, имеющихся в наличии. Сейчас они прочесывают этот район, дюйм за дюймом. Бежать некуда. Вокруг леса выставлено вооруженное оцепление. На воле тебе гулять еще от силы часов шесть, а после…
Олам бесшумно попятился прочь. Питерс все говорил, говорил… Разумеется, Олама он не заметил – что разглядишь в такой темени? – но в одном был абсолютно прав. Деваться Оламу некуда. Границы поселка остались позади, вокруг поля и опушка леса. На время он еще может где-нибудь спрятаться, но в итоге его неизбежно отыщут.
Рано ли, поздно ли, а отыщут.
Стараясь ступать как можно тише, Олам направился в глубину леса. Разбитый на квадраты округ миля за милей обыщут, осмотрят, изучат, прочешут частым гребнем. Оцепление с каждой минутой сужает круг, сжимает тиски, оставляя
