От имени Земли - Майк Манс
Спустили ровер они чуть раньше, чем думали, часа за полтора. Хилл тут же связалась по общему каналу.
– Так, мы закончили. Ставим на ровер батарею, загружаем баллонами и готовы выдвигаться. Дима, Айк, каков ваш статус?
За всё это время парни уже раз пять докладывали, что идут по следам, но Шана так и не встретили. Маршрут его шёл на север, казалось, что китаец стремится домчать до границ долины. Если так – дело плохо, ведь до скал было около ста пятидесяти километров. У ровера не хватит батареи преодолеть такое расстояние. Айк надеялся, что где-то Чжоу остановится, поняв, что энергии мало, и поедет обратно.
– Джесс, всё так же. Видим холм, следы ведут прямо на него. Посмотрим, как доберёмся, что оттуда видно.
– Как далеко вы уже ушли? – спросила Рашми.
– Около восьми километров. Весёлая прогулка. Однако, дальше десяти мы не пойдём, иначе не хватит воздуха на обратный путь.
– Верно, ждите нас на холме, мы скоро приедем, – резюмировала Джессика.
Мичико вспомнила о своём обещании Крису. Её мужчина расстроится, если она не попытается уговорить Хилл. Поэтому она связалась с ней на личном канале.
– Джесс, я думаю, что теперь мы долго находимся в скафандрах. Особенно ты. Стоит отправить врача, это либо я, либо Ламбер. Думаю, что готова уступить Кристофу.
Секунду она слушала тишину, а Джессика просто смотрела на неё.
– Хорошо, но я тоже должна ехать, – ответила ей англичанка, хотя по её тону Мичико поняла, что она не очень-то рвётся сейчас в бой.
– Не лучше ли будет, если он поедет один? В таком случае, когда они найдут Шана, у них будет два ровера на четверых – быстрее вернутся, меньше будет проблем со здоровьем, – посоветовала Мичико.
Хилл снова задумалась, а потом просто кивнула ей.
– Крис, – передала Джесс на общем канале, – ехать должен ты. Мы укомплектуем ровер запасными баллонами и батареей, а ты пока выходи. Поедешь один, а как встретишь Шана – заберите Диму и Айка.
Как легко это звучало. «Как встретишь Шана». Так можно было бы сказать что-то вроде «Как позавтракаешь», или «Когда проснешься». Мичико нутром чувствовала, что это прозвучало правильно. Нейролингвистическое программирование. Теперь Крис будет нацелен вместе с Шаном привезти домой Айка и Диму, а не вместе с ними искать Чжоу. Хотелось улыбнуться Джесс, но та уже отвернулась и пошла к шлюзу за оборудованием.
– Хорошо, Джесс, выхожу. Кстати, обед готов, так что можете перекусить, как вернётесь, – ответил Кристоф.
Это он сказал на общем канале, а лично Мичико передал обещания тысячи поцелуев и миллиона объятий за то, что девушка убедила Джессику. Японка вздохнула. Какая ещё тысяча поцелуев? И один-то раз поцеловаться было непросто…
Было очень тяжело скрывать свою личную жизнь столько времени. Прятаться от друзей. Маскировать близость под позднюю работу в медчасти. Сколько повидали эти больничные койки! При мысли об этом Мичико улыбнулась, таща тяжёлый баллон с воздухом к роверу. Но потом снова вернула себе спокойное лицо, маску, под которой уже привыкла прятать чувства. Это не должно так продолжаться. Нужно найти решение, как-то легитимизировать их отношения. Хочется уже засыпать рядом со своим мужчиной и просыпаться с ним же. А то, что происходит сейчас, напоминало ей игры подростков, когда нужно утаить всё от родителей. Ах, Крис, Крис, когда же наконец можно будет покончить с конспирацией?
* * *
Ламбер вернулся часа три спустя, всего минут через десять после замученных Димы и Айка, которые, дождавшись его на холме, пошли в обратный путь, снабжённые запасным баллоном с воздухом. Сегодня было потрачено очень много кислорода, который нужно будет вытягивать из скудной атмосферы Марса неделями. Шана они не нашли. В тридцати километрах на север следы ровера повернули, а потом оказались запорошены небольшой песчаной бурей, прошедшей утром. Все попытки отыскать след, направление движения, оказались напрасными, и Крис принял решение ехать домой.
Состояние у всех было подавленное. Особенно опустошённо выглядел Дима. Когда он снял скафандр и прошёл проверку дозиметром, то в ярости выругался на русском, бросил потный подшлемник на пол и ушёл наверх.
– Сходи к нему, Мими, – сказал Крис, сняв шлем, – надо выяснить, что с ним ещё такое.
Ох, Крис. Ты сказал «Мими». Так можно говорить наедине, а здесь рядом стоит Айк. Однако, слава богу, полковник не обратил внимания, или просто сделал вид, что не обратил.
– Он очень зол на себя, не может простить свою вспыльчивость, – сказал американец, – когда мы шли и общались, Дима признал, что на эмоциях творит такое, отчего рискует потерять и друзей, и ещё кое-кого.
– Я всё равно схожу, – решила Мичико, – может, помогу ему успокоиться.
Айк кивнул, и японка поднялась вслед за Волковым. Тот сидел в дежурке и шарил в компьютере.
– Дима… – Мичико оперлась о дверной косяк и сложила руки на груди, – что ты делаешь?
Он обернулся, секунду смотрел на неё, а потом указал на монитор:
– Ищу, как запустить программу снимков с «Одиссея». Надо попробовать поискать следы или непосредственно ровер с орбиты. Никак не могу найти, надо, наверное, попросить Джессику.
– Дима, это классная идея, но мой вопрос не о том. Я спрашивала, почему ты так загоняешься.
Парень вскочил, отвернулся, повернулся, вспыхнул, открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом потух и со вздохом сел обратно в кресло.
– А как мне не загоняться, скажи, пожалуйста? – пробубнил Волков полминуты спустя. – Я всё порчу. Нет, ты ведь прекрасно знаешь, что Шан виноват в определённых вещах, но мне мало было победить его, я хотел отомстить, растоптать. Несознательно, без злого умысла. Чисто эмоционально, обижаясь даже не за себя, а за… И вот он сбежал. Ушёл на верную смерть из-за моих слов. Я загоняюсь, да. Потому что я идиот. Постоянно совершаю импульсивную дурь. Сейчас я бы сам себя не пустил в миссию на Марс.
Что сказать ему на
