Король должен умереть. Книга вторая - Леонид Сиротин
—Надевай шлем, — мягко сказал он. — Ты нарушаешь правила безопасности, находясь в шлюме без шлема.
— Ты тоже, — упрямо сказала ведьма. — Ответь на вопрос.
—Боялся, — сказал Арт. — Но я чувствовал, что ее там нет. Чувствовал, что Игрейн врет.
— Я тоже так думаю, — очень серьезно сказала Анна. — Будь твоя сестра на титане, Игрейн бы ее использовала, чтобы надавить на тебя. Как ты думаешь, Илина, так же ее зовут? Она все еще с Искателями?
Арт провел рукой по линии ключиц. Анна кивнула.
— Мы найдем ее с тобой вместе, — сказала Сестра Аннун. — Обещаю тебе. И мы найдем Игрейн. Она ответит за все, что сделала. Так будет.
Она протянула руку ладонью вперед, прощаясь, тоже жестом, принятым в Ганзе. Арт машинально ответил, вытянул руку. Приложил свою ладонь к ее. Несмотря на то что она была в перчатках, он почувствовал слабый удар тока. Так уже случалось раньше, когда их руки соприкасались.
Анна оказалась рядом, в его объятиях. Он целовал ее жадные полуоткрытые губы так, как не целовал до нее никого и никогда. Наверное, их поцелуй длился всего несколько секунд.
Секунды.
Он как будто снова оказался в расплавленном времени Аннун. Там, где секунды при желании превращались в годы.
Годы.
Даже их было слишком мало.
Их не хватало.
Они оторвались друг от друга под лязг магнитов «рукава» о корпус корабля. Арт почувствовал, как внутри него разверзается пропасть. Черная пустота, которую он не представляет, чем теперь заполнить.
— Так будет, — повторила Анна, делая шаг назад. — До встречи, мой капитан
Сестра надела шлем. Когда ее губы шевельнулись за стеклом, он понял, что она сказала.
Она повторила: «До встречи!». И назвала его по имени.
— Где ты? — тихо спросила Идер.
— Я здесь, — сказал он и прижал девушку к себе. — Я рядом.
— Нет, — прошептала она. — Тебя не было так давно. И ты все еще не вернулся. Вернись ко мне, Арт. Пожалуйста. Пусть хотя бы ненадолго. Мне нужно, чтобы ты был со мной.
— Я с тобой, — сказал он и почувствовал предательскую черную пустоту внутри. Повторил назло, наперекор пустоте. — Я вернулся. Я с тобой.
В тот раз он заснет только под утро. Забудется в смутной тревожной дреме без сновидений. Тридцать лет спустя король усмехнется и скажет: тот молодой Арт не знал, что такое бессонница от угрызений совести. Командор приписал случившееся последствиям приема «хлыста».
Еще, добавит король, проснувшись, Арт убедил себя, что никакой черной пустоты нет. Что слова утешения, которые он говорил, не были ложью. Ему пришло предписание срочно отправляться в карантинную зону. Идер во время их короткого и бурного прощания была такой чуткой и нежной, как никогда до этого.
Впереди был утомительно долгий релятивистский перелет на секретную базу в катраэтском поясе Койпера. Будущий корпус-командор неоднократно возвращался мыслями к особо ярким моментам утра перед отлетом. Он искренне хотел повторить их как можно скорее. Как можно чаще. Арт даже поймал себя на убежденности, что больше не хочет расставаться с Идер надолго.
— Он захотел полететь с ней на Фарху, — произнес король, и его мысленная усмешка угасла. — Он бы очень удивился, если бы знал: именно на Фархе Идер, дочь Берилака, должна будет его убить.
Эпилог
Ларк завтракал в одиночестве. В непривычно безлюдной офицерской кантине компанию ему составлял только дроид-официант. Десять минут назад он поставил перед Ларком поднос с заказом, ласковым женским голосом пожелал скриптору приятного аппетита и укатился в свою нишу на зарядку.
Коронный свидетель неспешно, растягивая удовольствие, ел глазунью из трех яиц, размазывая желток по тарелке куском хлеба. Он уже покончил с парой сосисок, и впереди его ждали свежие булочки, масло и джем. Повседневный рацион офицеров «Пендрагона» был роскошью для скриптора, привыкшего к напечатанной в биофабах синтетике. Вчера, например, он первый раз в жизни попробовал вафли с сиропом, приготовленные по древнему альтаирскому рецепту. Для воспоминаний об этом хрустящем чуде цвета восходящего солнца Ларк даже выделил ячейку в своем внешнем носителе.
Ларк наслаждался моментом. Вкусом еды, отсутствием любопытных взглядов и шепотков из-за соседних столиков, непривычным ощущением праздности. Его Величество по неизвестной причине сдвинул их регулярную встречу и подарил своему скриптору несколько часов безделья. Ларк намеревался распорядиться ими с толком.
После завтрака он планировал погулять по тем отсекам «Пендрагона», в которые ему позволит попасть записанный в комм-браслет пропуск. Когда его утомит искусственная гравитация и батареи экзоскелета разрядятся где-то наполовину, он найдет укромный уголок в какой-нибудь кают-компании и будет читать мнемокнигу из своей дорожной библиотеки. Что-нибудь легкое и увлекательное, с минимальным интерактивом, чтобы не перегружать голову.
Голову последнее время он старался беречь. Еще никогда молодому скриптору не приходилось вести запись и обработку воспоминаний с такой интенсивностью. Мигрени и периодические приступы дезориентации были привычным бедствием для членов его Ордена, но теперь к ним добавились еще и сновидения.
Обычно Ларк регулировал свой сон с помощью нейротиары, предпочитая в БДГ-фазе загружать в зрительную кору расслабляющие и красочные картины вроде вателинских водопадов или бадонских карстовых пещер. С началом его работы на повелителя Объединенного Королевства тиара как будто разладилась, и Ларку всё чаще стали сниться фрагменты воспоминаний монарха, иногда перетекающие в причудливый или пугающий бред.
Размазывая ножом сливочное масло по изогнутой полумесяцем булочке, Ларк вернулся мыслями в прошедшую ночь.
Он стоял у подножья старого ветряка, чьи лопасти медленно поворачивались со ржавым скрипом. По соседству с ветряком ютились убогие строения из металла и пластика, которые язык не поворачивался назвать домами. На ум пришло согнитское слово «худенхус», в буквальном переводе «собачий дом». Конура. Так жители Согна называют хижины, из которых состоят их знаменитые на всю бывшую Империю фавелы.
Но он был не на
