Илья Шумей - Звезды нового неба
– Да что тут рассуждать! – Жан упорно сопротивлялся, не желая включаться в игру, – ну есть у нас портальный генератор, но что от него толку-то!?
– Почему?
– Смеешься, да? Ну ладно, коли ты так хочешь. – он вздохнул, и уставившись в пространство перед собой, начал докладывать как школяр, отвечающий зазубренный урок, – портальный генератор работает только когда «Берта» находится в транспортном состоянии со сложенными мачтами. А за оставшееся время свернуть мачты мы не успеем, скорее, порвем их и только. Вот и весь сказ.
– Мачты можно отстрелить, и. – встрял я и тут же запнулся, – хотя да, глупость сказал.
– Без реактора мы далеко не улетим, это верно, – кивнул Борис, – на маневровых двигателях тоже не особо погоняешь. Какие есть еще предложения?
– Спасательная капсула, – вспомнил повар, – но что с того? Il n'en resultera rien de bon.
– Ну, не скажи, – капитан поскреб бугристую лысину, – у нее все же теплозащита какая-никакая имеется.
– Думаю, против вспышки, способной испепелить целую планетную систему, она не устоит, – проворчал я, – калибр не тот.
– Калибр. – глухим эхом повторил за мной Гильгамеш, задумавшись о чем-то своем.
– Согласен, не устоит, но продержится чуть дольше, а это уже плюс, – продолжал гнуть свою линию Борис.
– Приделать бы к ней парус, да рвануть на этой вспышке, как на попутном ветре, – чуть ли не мечтательно проговорил Жан.
– И из чего ты собираешься свой парус сделать? И ты прикинул, с каким ускорением мы «рванем», если твой замысел вдруг удастся?
– Да я так, la fantaisie futile. Ты же сам велел высказывать даже самые безумные идеи.
– Ладно, попытка засчитана. Что еще у нас есть?
– Буровой портал, – пророкотал Гильгамеш.
– Есть такое, – кивнул капитан, – но чем он может нам помочь?
– Он работает в обе стороны, – напомнил здоровяк, – его максимальный створ – почти десять метров. Диаметр капсулы – около пяти.
– То есть… – в рубке повисла жуткая, звенящая от напряжения тишина. Каждый из нас боялся неосторожным словом или резким движением вспугнуть зыбкую надежду, от которой мы уже готовы были окончательно отречься.
Первым не выдержал, естественно, Жан.
– Mon Dieu!!!! – заорал он, – так мы же можем через эту форточку выпорхнуть вообще куда угодно!!!
– Ну, не совсем куда угодно, – поправил его я, – дальность действия системы наведения ограничена. Мы даже до Марса не допрыгнем.
– До Марса и не потребуется, – заметил Борис, пристально глядя на Гильгамеша, – достаточно скакнуть к Земле и нырнуть в «Ожерелье» вместе со всеми. Это возможно, Ян?
На моей памяти капитан впервые назвал нашего техника по имени. Что– то здесь было нечисто.
– Да, вполне, – отозвался тот, – только прицелиться поточнее надо.
– Ah! Diable! Черт! Черт! – Жан аж подпрыгивал, – ну, чего же вы сидите? – Есть одна закавыка.
– Какая еще закавыка? – почуяв неладное, повар угомонился и сел обратно в кресло.
– Буровым порталом кто-то должен управлять.
Наши с Жаном головы повернулись к Гильгамешу.
– Ну. я. – мой мозг лихорадочно искал выход из ситуации, – можно настроить удаленный терминал на планшете и управлять порталом прямо из капсулы.
– Извини, Олежка, но это не сработает, – тяжеленная рука техника легла на мое плечо, – сам видишь, какие помехи. Слишком ненадежно.
Жан тоже попытался высказать какое-то предложение, уже не помню, в чем именно оно состояло, но также потерпел неудачу. В рубке снова повисло тягостное молчание. Я почувствовал, как у меня на глаза наворачиваются слезы. Мы все прекрасно осознавали положение дел и, соответственно, понимали, что вариант у нас всего один. Обсуждать здесь было нечего.
– Да ладно вам, мужики! – Гильгамеш крепко встряхнул нас, – что носы повесили? Я в этот наперсток все равно бы не поместился. В люк бы не пролез.
Я против собственной воли улыбнулся, а Борис, воспользовавшись моментом, хлопнул в ладоши и привычным громким и трескучим голосом начал раздавать указания.
– Так, для того, чтобы в окошко было легче попасть, нам стоит максимально замедлить вращение драги. Я задействую тормозные двигатели, а ты, Гильгамеш, раздвинь штанги на максимум.
– Понял, – здоровяк нырнул в свое кресло и принялся за работу. Глядя на то, как его большие пальцы летают над панелью, невозможно было поверить, что этот человек только что сам подписал себе смертный приговор. Сейчас он всецело сосредоточился на работе, и ничего более для него не существовало.
– Юнга! – капитанский окрик вывел меня из задумчивости, – перенастрой систему наведения, чтобы она теперь целилась в верхние слои земной атмосферы с противоположной стороны от «Ожерелья». Высота – километров сто тридцать – сто пятьдесят.
– Принято! – я повернулся к своему монитору, краем уха слушая, что Борис приказывает Жану.
– …неизвестно, куда нас зашвырнет, а потому нам нужен запас продуктов и всего прочего, чтобы протянуть хотя бы несколько дней.
– J'y suis! Палатка, походная плитка, аварийный маяк – это все должно быть в капсуле, но надо взять еще.
– Жан, ты можешь просто пойти и собрать все, что нужно, а? Молча?
– Oui! Да-да, уже бегу! – повар выскочил за дверь, и капитан смог, наконец, и сам склониться над пультом.
Где-то в глубинах «Берты» заскрежетали раздвигаемые фермы, а вскоре к ним присоединились и тормозные двигатели, наполнив помещение вибрирующим гулом. По примеру Гильгамеша, я также полностью сконцентрировался на своей задаче, ведь чтобы достичь цели, каждый из нас должен был выложиться по максимуму. Сейчас малейшая оплошность могла стоить жизни, а времени до сдачи экзамена нам оставалось лишь пара часов.
К тому моменту, когда пол под ногами вздрогнул, ознаменовав тем самым окончание развертывания ферм, я успел выполнить все требуемые расчеты и перепроверил их три раза, причем разными способами. Все было точно. Манящий голубой ободок Земли неподвижно застыл в поле зрения одного из визиров, и портал теперь можно было перенацелить в любую секунду.
– Так, приехали, – констатировал Борис, – юнга, твой выход. У тебя все готово?
– В лучшем виде!
– Г ильгамеш?
– Порядок!
– Замечательно! Тогда выдвигаемся! Собирайте свои манатки, и через пять минут встречаемся у лифта. Опоздавших ждать не будем, этот рейс – последний.
Пока мы неслись в лифте к причальному уровню, никто из нас не проронил ни слова. Я то и дело украдкой бросал взгляд на Гильгамеша, который неподвижно сидел у стены, закрыв глаза и с таким умиротворенным видом, словно отправлялся в отпуск.
По прибытии на место мы занялись перетаскиванием собранных Жаном вещей к люку капсулы, ее расконсервацией по ускоренному аварийному протоколу, погрузкой, проверкой систем… В общем, особо скучать было некогда, а потому для всех нас (ну, для меня, по крайней мере) момент прощания наступил несколько неожиданно. Только что мы препирались с Борисом, рассовывая мешки по углам и без того не особо просторной капсулы, которая в результате стала походить на консервную банку для трех тщедушных селедок, как вдруг все закончилось, и мы повисли возле люка, не зная, что сказать. Да и что сказать на прощание человеку, который добровольно согласился пожертвовать собой ради твоего спасения? Я, во всяком случае, таких слов не знал.
– Ну что, парни, – Гильгамеш ободряюще улыбнулся, – счастливо добраться!
Он сгреб нас в охапку своими огромными ручищами, и в этот короткий миг мы ощутили себя не просто слаженной командой, а настоящей семьей. Никто не пытался скрыть слез.
Мы с Жаном забрались в капсулу первыми, поскольку ее теснота диктовала определенную последовательность посадки. Узкий люк скрыл от нас Бориса с Гильгамешем, и мы могли лишь слышать их голоса.
– Да не переживай ты так за меня! Я уже умирал и не раз. Разгерметизация, декомпрессия, потеря сознания – я даже ничего не почувствую.
– Проклятье, Ян! Я – капитан, и это я должен был покидать «Берту» последним! – Борис витиевато выругался, – это неправильно!
– У тебя еще есть возможность подать в отставку и назначить капитаном меня, – у техника еще оставались силы, чтобы шутить!
Вместо ответа старик лишь снова устало чертыхнулся и напоследок сказал всего одно слово:
– Спасибо.
Через секунду в люке показалась его лысая голова, и Борис, извиваясь угрем, втиснулся на свое место пилота между мной и Жаном. Уместить здесь еще и Гильгамеша и вправду представлялось совершенно невозможным. Крышка с глухим стуком закрылась, и нас осталось только трое. Мы пристегнулись к своим креслам и приступили к полагающимся проверкам систем и оборудования. Жан зачитывал параграфы из инструкции, а мы с Борисом дергали за тумблеры и сверяли показания на мониторах. Мучиться переживаниями было все так же некогда.
– Так, народ, время до входа в «Ожерелье» – минус две минуты, – раздавшийся из динамика голос техника заставил меня вздрогнуть, напомнив о том, что происходит вокруг. По моим венам хлынула свежая волна адреналина, и я почувствовал, как покрываюсь потом, – расчетное время прохождения планеты через портал – двадцать минут. Нас просили держать экран до последнего, а потому времени у вас будет немного. Я переключу буровой портал на Землю минут за десять до конца прохождения. Боров, тебе десяти минут хватит?
