В космосе холодно - Евгения Духовникова
— Сейчас выйдем на трассу — и рубанём сверхзвук, — пообещала она. — Очень торопишься? Сколько у тебя времени до вылета?
— Много, успею, — успокоила её Сол. Не хватало ещё, чтоб Норра стала бы торопиться, нервничать, и в результате они угодили бы в аварию.
— А чем, кстати, обусловлен такой жгучий интерес к скучному музею? — полюбопытствовала Норра. — Если не секрет, конечно.
— Да какие тут секреты? — живо отозвалась Сол. — Мой младший брат решил податься в науку. Я сначала думала — пустые фантазии, юношеский максимализм, а сейчас понимаю, что это у него всерьёз. Горит желанием работать на старых планетах, копаться в древностях…
— Ууу, древностей у нас тут хватает, — ввернула Норра. — Чего-чего, а этого добра полным-полно.
— Через год Рудис получает аттестат, — продолжила Сол, радуясь, что девушка так легко поверила её болтовне. — Он узнал, что некоторые научно-исследовательские центры Виты набирают студентов. Конечно, попасть в их число непросто: очень строгий отбор, фантастический конкурс, да и требования высокие, но Рудис парень с головой, он активно занимается самообразованием, написал несколько статей по археологии и палеонтологии… Думаю, у него неплохой шанс. Он рассказывал мне, что переписывался с магистром Глэйдом и задал прямой вопрос о зачислении в его группу, но тот почему-то не дал определённого ответа — то ли у него сомнения насчёт способностей парня, то ли есть другие причины. А тут подвернулся рейс на Виту, ну, я и решила встретиться с господином Глэйдом лично и выяснить, в чём загвоздка, — Сол немного помолчала, и с нужной толикой обеспокоенности в голосе добавила: — Будет обидно, если все его чаяния окажутся напрасными. Парню всего пятнадцать, и я не хочу, чтобы его постигло разочарование. Если Рудиса не берут учиться на Виту, лучше об этом знать заранее, а не надеяться до последнего, а потом узнать горькую правду.
Когда Сол закончила, они уже выбрались на межконтинентальную трассу и сейчас неслись на предельной скорости, на которую только был способен «Дамсель». Увы, гиперзвук не оставлял никакой возможности насладиться видами: по обеим сторонам от флаера всё сливалось в сплошную белую полосу, и только далеко внизу синело море — а может быть, и океан. Сол быстро надоело смотреть в окна, и она расслабленно откинулась на спинку кресла, опустив её в положение полулежа. Она бы задремала, но Норра, должно быть, решив, что ей нужно хоть как-то отработать полученные деньги, взялась рассказывать всё, что знала о планете, не умолкая ни на секунду.
— Вите уже двадцать миллиардов лет с хвостом, — вещала она. — Причем с приличным таким хвостом. Ученые регулярно мониторят состояние нашего солнца. Звезда старая; говорят, она уже отработала почти весь свой ресурс. Сегодня-завтра, конечно, не погаснет, но больше миллиона лет ей не дают. Кто-то из космофизиков даже говорит о меньшем сроке. Ну, на нашем веку этого не случится, так что билеты на апокалипсис пока ещё рано продавать, — она хохотнула. — Хотя я не удивилась бы. У нас тут из всего способны слепить развлекалово для туристов.
Сол понимающе хмыкнула.
— Подлетаем, — весело предупредила Норра, сбрасывая скорость и одновременно закладывая крутой вираж. — Гляди.
Теперь они летели над самой землёй, на бреющем полёте — флаер почти касался фюзеляжем верхушек деревьев. Внизу, на вспучившейся холмами земле постепенно вырастал город, когда-то получивший название Редбрук.
— Это один из старейших городов Виты, — с явно наигранным пафосом объявила Норра. — В восточных предместьях ведутся масштабные раскопки, там до сих пор находят следы древних поселений. Некоторым рукотворным предметам миллиарды лет.
— Неужели за миллиард лет может что-то сохраниться? — Сол невольно втянулась в созерцание окрестностей.
— Кое-что может, — с видом знатока кивнула Норра. — В основном вещи из благородных металлов и нержавейки: кольца, булавки, иголки… В общем, барахло всякое. А камень разрушается. Думаешь, все вот эти здания под нами сохранились с древних времён? — она расхохоталась; видно было, что это её любимый момент в рассказе. — Так вот, это всё новодел. Даже добротно построенное здание не способно выдержать миллиарды лет. Эрозия, солнце, дожди, сезонные перепады температур, — и вот уже гранит начинает крошиться, а потом рассыпается в прах. Древние архитекторы строили на совесть, и их творения честно выдерживали свои века и тысячелетия, но ничто не вечно. Вот и меняют реставраторы кирпичик за кирпичиком, так что в итоге от былой старины остаётся только внешний вид: глянь внимательнее — а кладка-то там уже современная, вся до последнего кирпичика.
— Ну, я сюда не ради антикварных кирпичей прилетела, — рассмеялась Сол. — Так что не расстроюсь.
— Да-да, конечно, — Норра, видимо, решила, что лучше поторопиться. — До музея Естественной истории уже недалеко. Сейчас под нами площадь Триумфаторов. В центре — фонтан Четырёх Святых, по преданию, это высшие существа-покровители города. От площади расходятся семь проспектов, спроектированных так, что с каждого из них в перспективе открывается вид на фонтан, а именно — на увитый виноградной лозой жезл, который поддерживают изваяния четырех святых. Сейчас мы пролетаем над самым широким проспектом, он упирается в парк, а сразу за парком — музей.
Норра сбросила скорость, решив-таки показать своей пассажирке красоты родной планеты. Сол не стала её торопить: незачем. Времени вполне достаточно, даже с учётом обратной дороги. Да и лишние подозрения ей ни к чему.
По проспекту под ними ползли автомобили, кто-то шёл пешком. Навстречу то и дело попадались медленно летящие флаеры, явно экскурсионные. Несколько раз Норра кому-то приветственно махала рукой, а один раз привстала и прокричала: «Эй, Таис! Не забыл про завтрашний вечер? Попробуй только саботировать, я тебя из-под земли достану!»
А внизу проплывал город: декоративный, игрушечный, словно сошедший со страниц исторических энциклопедий или допотопных кинохроник. Кованые решётки парковых оград, фонтаны и фонтанчики, массивные чугунные цепи на резных столбиках, отделявшие проезжую часть от тротуаров, фонари, стилизованные под газовые. Причудливые фасады с колоннами и балкончиками, богато украшенные скульптурами, барельефами и лепниной. Приземистые дома, боязливо тянущиеся к небу шпилями, башенками, флюгерами.
Люди всегда стремились дотянуться до небес, стать хоть на дюйм ближе к манящей высоте над головой. Даже тогда, когда ещё не умели летать.
— И здесь живут люди? — недоверчиво пробормотала Сол. Непохоже было, чтобы внутри архаично выглядящих зданий пряталась современная начинка.
— Живут, а как же, — Норра засмеялась. — Но
