В космосе холодно - Евгения Духовникова
За большим зелёным массивом — некоторые деревья были такие огромные, что им пришлось набрать высоту — показалась стройная остроконечная башня, а через минуту флаер опустился перед центральным входом в музей.
Сол посмотрела на часы. Время есть.
— Я жду тебя здесь, — крикнула Норра.
Поднявшись по широченной лестнице, Сол толкнула тяжёлую дверь и наткнулась на длинный ряд турникетов.
Девушка остановилась в замешательстве. Билета у неё, конечно, не было. Она даже не знала, где они продаются: здесь или в каком-то другом месте.
— Опустите жетон в щель турникета, — подсказал человек в огненно-красной униформе из тонкого сукна, такой роскошной, что она была бы к лицу какому-нибудь высокопоставленному господину, а не служителю музея, встречающему посетителей у входа.
— Простите, — Сол отпрянула от турникета. — Я к магистру Глэйду. По… частному делу.
Брови «швейцара» взметнулись вверх.
— Вот как? По какому делу? Вы записывались на приём?
Сол поняла, что если она сейчас скажет «нет», ничего не выйдет.
— Это касается доктора Легранта, — Сол благоразумно ответила только на первый вопрос. — Это важно. И срочно.
Швейцар медленно потянулся к телефону.
— Я могу ему позвонить, но не гарантирую, что он вас примет вот так сразу… Алло, Игнеста, дорогая, магистр у себя?.. К нему тут девушка… Говорит, что важно и срочно… Ах, да, она от доктора… — он покосился на Сол. — Как вы сказали?.. Легранта.
Пару секунд швейцар молчал, после чего повернулся к ней и церемонно кивнул.
— Магистр Глэйд вас ждёт.
Артуар Глэйд оказался представительным господином в идеально скроенном костюме в мелкую полоску — слегка старомодном, как и у всех на Вите. Коротко стриженые волосы, ровный пробор и холодный взгляд выдавали в нём мизантропа, прагматика и материалиста.
— Счастливый день, мисс. Чем могу вам служить? — слегка высокопарно поприветствовал её Глэйд. Однако как только она прошла в его кабинет, притворив за собой дверь, и секретарша, буравящая её любопытным взглядом, уже не могла их слышать, он заговорил совершенно другим тоном:
— При всем уважении, мисс… Но если вы здесь только для того, чтобы убедить меня выбить финансирование для очередной авантюрной эскапады моего дорогого друга, — последнее слово он произнес с такой интонацией, словно речь шла не о друге, а о человеке, не имеющем для него абсолютно никакого авторитета.
— Я здесь не за этим, — спокойно сказала Сол и протянула магистру Глэйду письмо. — Уж не знаю, какие у вас… гм… взаимоотношения с господином Легрантом, меня это не касается. Однако оказавшись в двусмысленной и весьма щекотливой ситуации, он почему-то решил посвятить в курс дела именно вас, а не кого-либо другого. В письме подробности. Со своей же стороны могу подтвердить, — поспешно добавила она, видя, что Глэйд хочет её прервать, — что всё сказанное в письме — правда, от первого и до последнего слова. Я — непосредственный свидетель и участник этих событий. Надеюсь, вы понимаете, что мне нет нужды вводить вас в заблуждение, магистр? — она вскинула руку в прощальном жесте и развернулась к двери.
— Постойте… Мисс! — засуетился Глэйд. — Что всё это значит? Почему вдруг Гарнель обращается ко мне, да ещё и прибегнув к чужой помощи? Что в письме?
— Прочтёте и узнаете. В письме всё изложено достаточно подробно, мои комментарии излишни. К тому же, мне пора возвращаться. Позвольте откланяться, — попрощалась Сол и вышла из кабинета.
Шагая по широким коридорам музея, уставленным скелетами динозавров и прочими допотопными окаменелостями, Сол задавала себе вопрос, правильно ли она поступила, доверив столь ценную информацию этому человеку. Не видит она его в роли единомышленника, хоть тресни! Мрачный кабинетный бюрократ, в первую очередь думающий о деньгах. К тому же, между ним и Легрантом явно какие-то старые счёты.
Где же лестница? Ах, да, они повернули направо, когда поднялись. Сол свернула за угол и тут же отпрянула назад.
В безлюдном музейном зале неподвижно стоял человек в чёрном костюме. Он стоял к ней спиной, и вообще выглядел так, будто увлечён созерцанием экспозиции, но Сол вдруг поняла со всей очевидной ясностью: он здесь из-за неё.
Сердце ухнуло куда-то вниз. Она попятилась — шаг, другой, а потом развернулась и рванула что есть сил в противоположную сторону.
К её огромной удаче, через этот коридор как раз проходила пёстрая шумная толпа школьников, наполняя высокие каменные своды звонким эхом от нескладной разноголосицы. Просочившись сквозь толпу, Сол метнулась к лестнице, ведущей вниз.
Может быть, он её не заметил.
Может, он её не догонит.
Она стиснула зубы, злясь на себя за собственную мнительность. Может, он вообще здесь совершенно по другому поводу.
А может и нет.
Успеет ли магистр прочесть письмо? Догадается ли уничтожить его после прочтения?
Через небольшой скверик, полукругом опоясывающий центральный фронтон музея, Сол бежала бегом.
— Летим, — она прыгнула на пассажирское сиденье.
— Ты уже? — удивилась Норра.
— Да-да, — Сол нервно обернулась на вход в музей: нет ли погони. — А меня случайно никто не искал? — не удержалась она от вопроса.
«Надеюсь, это прозвучало ненавязчиво».
— Нет. А что, должны были? — забеспокоилась Норра.
— Нет. Конечно, нет, — Сол принуждённо засмеялась. — Извини. У меня иногда бывают неудачные шутки.
Разумеется, от внимания Норры не укрылось ни то, как лихорадочно её пассажирка вертит головой, озираясь по сторонам, ни то, как дрожат её крепко переплетённые пальцы. Но к счастью, молодая уроженка Виты не отличалась принципиальной въедливостью и чистоплюйством, присущим многим её землякам, да и не имела дурной привычки лезть не в своё дело. Поэтому, как только флаер достиг рабочей высоты, Норра без лишних слов перешла на гиперзвук и взяла курс на космопорт.
Сол полагала, что остаток дня проёдет без сюрпризов. В общем-то, так оно и было: Эллионт явился за час до старта, взъерошенный, молчаливый и очень злой, впрочем, на его работоспособности это никак не отразилось; старт прошёл гладко и без задержек, и в означенное время круизный «Волантификум» вспорол синее небо Виты белоснежным инверсионным следом, чтобы через три часа исчезнуть в воронке гиперперехода.
Всё как в самый обычный рабочий день, никаких тебе неожиданностей, никаких сюрпризов.
Сюрприз ждал её по возвращении на Феррум: зайдя домой, Сол обнаружила, что квартира не пустая. В гостиной, в самом мягком кресле, болтая ногами — ноги его не доставали до пола, сидел Жак.
XII. Маскарадные парики и рекламные листовки
Если бы Сол была не Сол, то почти наверняка решила бы, что ей это
