Альфред Ван Вогт - Зверь
Он зашагал по аллее к коттеджу. Дойдя до двора, он подавил в себе желание забраться на дерево, с которого хорошо просматривался большой белый дом. Пендрейк растянулся на холодной траве лужайки позади здания, посмотрел на гараж и с дрожью подумал: “Двигатель, вращающий все, что попадет в его силовое поле. Если же какая-нибудь вещь оказывает этому полю сопротивление, то она уничтожается с легкостью и беспредельной мощью. Двигатель, в который можно втолкнуть ось, но из которого ее невозможно вытянуть. Это означает, что винт самолета придется насадить на стержень, сплавленный из упорядоченных металлов, то есть располагающихся в соответствии с атомным весом и плотностью”.
Кто-то стучался в парадную дверь коттеджа. Пендрейк мгновенно насторожился и вскочил на ноги. Но это был всего лишь мальчишка с телеграммой следующего содержания:
МОДЕЛЬ ПУМА С КАБИНОЙ БУДЕТ ЗАВТРА ДОСТАВЛЕНА В АЭРОПОРТ ДОРМАНТАУН ТЧК В СООТВЕТСТВИИ С ТРЕБОВАНИЯМИ УСТАНОВЛЕНЫ СПЕЦИАЛЬНЫЕ КРЕПЛЕНИЯ ДВИГАТЕЛЯ И ОРГАНЫ УПРАВЛЕНИЯ ТЧК КОНСТРУКЦИЯ СОБРАНА С ПРИМЕНЕНИЕМ МАГНИЕВЫХ СПЛАВОВ И АЭРОГЕЛЬНОГО ПЛАСТИКА ТЧК
АТЛАНТИЧЕСКАЯ КОРПОРАЦИЯ ЛЕТАТЕЛЬНЫХ АППАРАТОВ
На следующий день Пендрейк отправился получать доставленное. Он арендовал ангар в дальнем углу лётного поля, в котором сопровождавшие большой трайлер рабочие сгрузили самолет. Когда все ушли, он запер и закрыл на засовы все двери. На рассвете следующего дня Пендрейк привез двигатель и приступил к решению трудоемкой задачи по его установке, используя специально припасенное для этой цели оборудование. Это оказалось непростым делом для однорукого, но он был настойчив и добился успеха. Эту ночь он провел в ангаре и был на ногах с первыми проблесками солнца. Ранее он привез с собой все необходимое для завтрака и сейчас вскипятил кофе и на скорую руку поел. Затем он открыл дверь и вытолкал самолет наружу.
Он проделал простой контрольный полет, не поднимаясь выше пяти тысяч футов и не разгоняясь более ста семидесяти пяти миль в час. Пендрейка постоянно беспокоило полное отсутствие рева двигателя, он приземлился с ощущением дискомфорта и мыслью, что его кто-нибудь мог заметить. Он прекрасно понимал, что если даже этого еще не произошло, то рано или поздно бесшумные полеты его самолета привлекут внимание окружающих. И что с каждым прошедшим днем, с каждым часом его душевное состояние будет становиться все хуже и хуже. Кто-то же располагал правами на этот двигатель. И кроме того, хотел им обладать. Он должен решить, раз и навсегда, объявлять о своей находке или нет. Пришло время для принятия решения.
Пендрейк нахмурился — направляясь вдоль границы света и тени, к нему приближались четверо. Двое тащили большой ящик с инструментами, еще один тянул за собой небольшую тележку с какими-то материалами. Группа остановилась в пятидесяти футах от самолета Пендрейка. Затем один из них приблизился, роясь в кармане, и постучал в дверь кабины.
— Можно задать вам вопрос? — заорал он.
Пендрейк застыл в нерешительности и тихо выругался. Его заверяли, что в этой части лётного поля никто, кроме него, не арендовал ангары, что эллинги поблизости пустовали и предназначались для использования в будущем.
Охваченный беспокойством, он привел в действие рычаг, открывающий дверь. “В чем…” — начал было он и поперхнулся. Пендрейк уставился на револьвер, тускло поблескивающий в уверенной руке, потом перевел взгляд на лицо, которое, как он внезапно осознал, было скрыто под маской.
“Выбирайся оттуда”, — услышал он.
Когда Пендрейк спрыгнул на землю, незнакомец осторожно отступил на два шага назад, а его товарищи подбежали к самолету, прихватив с собой ящик и тележку. Они погрузили все в кабину и забрались туда сами. Человек с револьвером, прежде чем последовать за ними, достал из нагрудного кармана пальто пакет и бросил его под ноги Пендрейку.
— Это тебе за самолет. И запомни: ты только выставишь себя на посмешище, если не забудешь про всю эту историю. Этот двигатель находится в стадии экспериментальной разработки. Прежде чем его запатентовать, мы хотим исследовать все его возможности. И нам не нужны разные побочные патенты, усовершенствования и тому подобные штучки, укладывающиеся в схему нашего изобретения. Это всё.
Самолет начал разбег. Он быстро поднялся в воздух, превратился в точку и растворился в голубоватой дымке западного горизонта. В голове Пендрейка прорезалась наконец мысль: “Мне так и не пришлось принимать решение”. Чувство потери усилилось. Как и ощущение полной беспомощности. Какое-то время он наблюдал за взлетающими и садящимися на северную полосу самолетами; минуты текли, а у него так и не сформировалось ни плана, ни цели.
Он может отправиться домой. Он представил себя пробирающимся в коттедж подобно побитой собаке и ждущие его длинные-предлинные дни. Однако пришедшая в голову мысль заставила его приподнять бровь — он может пойти в полицию. Он вспомнил о пакете, брошенном к его ногам, нагнулся, поднял его с бетона, вскрыл и пересчитал зеленые купюры. Закончив это занятие, Пендрейк криво усмехнулся: на сотню долларов больше, чем он уплатил за “пуму”.
Но сделка была совершена под принуждением, а следовательно, была незаконной. Внезапно решившись, Пендрейк запустил двигатель одолженного грузовика и направился в отделение полиции штата в Дормантауне. По мере того как сержант записывал его показания, сомнения нахлынули на Пендрейка с новой силой.
— Так вы утверждаете, что нашли двигатель? — Полицейский в конце концов добрался и до этого эпизода.
— Да.
— Вы заявили об этом в отделение полиции штата в Кресцентвилле?
Пендрейк смутился. Было невозможно объяснить принятое им инстинктивно решение утаить факт обладания двигателем без самого двигателя, без главного доказательства всей необычности его находки. Наконец он произнес:
— Сначала мне показалось, что это просто кусок металлического лома. Когда я понял, что ошибся, то быстро выяснил, что никто не заявлял о подобной пропаже. Тогда я решил придерживаться политики: кто нашел, тот и обладатель.
— Но теперь он возвратился к своему законному владельцу?
— Пожалуй, да, — согласился Пендрейк. — Но это применение оружия, эта секретность, сам способ, которым они заставили продать самолет, убедили меня, что я должен сообщить о происшедшем.
Полицейский сделал пометку в журнале и спросил:
— Вы можете сообщить мне заводской номер этого двигателя?
Пендрейк застонал. Он вышел под яркое дневное солнце с ощущением, будто только что сделал холостой выстрел в темноту непроницаемой ночи.
Глава 3
Он прибыл в Вашингтон утренним рейсом из Дормантауна и сразу отправился в офис “Хоскинс, Кендлон, Бейкер и Хоскинс, юристы-патентоведы”. Через минуту после того, как он представился, в приемную вприпрыжку вбежал стройный, с шиком одетый молодой мужчина. Не обращая никакого внимания на ошарашенный вид младшего клерка, он прокричал пронзительным голосом:
— Стальной мужик из военно-воздушных сил! Джим, да я…
Он остановился. Его голубые глаза расширились. Он изменился в лице и ошалело уставился на пустой рукав Пендрейка. Потом, не говоря ни слова, потащил Пендрейка в личный офис.
— Человек, который в спешке отрывал дверные ручки, который сокрушал все, что держал в руках, стоило ему немного разволноваться… — Он встряхнулся и с усилием сбросил нашедшее на него настроение. — Как Элеонора, Джим?
Пендрейк знал, что начало будет трудным. Коротко, насколько это было возможно, он пояснил:
— Тебе известно, какой она была. Раньше она работала в исследовательском отделе компании “Энциклопедия Хилларда” и вела жизнь “не от мира сего”, из которой я ее вытянул, а потом… — Он сделал паузу, пожал плечами и продолжил: — Потом она каким-то образом узнала о других женщинах. Я не знаю, кто ей рассказал. Она показала мне письмо и спросила, правда ли то, что там написано.
Хоскинс с пониманием произнес:
— Мы находились в Китае три года. Пока я был там, у меня сменилось с десяток женщин; должен отметить, две из них были очень хорошенькими. Я взял бы в жены одну из них, если бы уже не был женат. Что было в письме и кто его отправил?
— Я не читал его, — сказал Пендрейк. — Я не могу понять, почему сходил с ума от Элеоноры. Наверно, она напоминала мне мою мать, или что-то вроде этого. Она обладала качествами, которые делали остальных женщин неприметными. Ну да хватит об этом.
Не тратя времени на предисловие, он пустился в подробное описание двигателя. Когда его история подошла к концу, Хоскинс мерил шагами пол офиса.
— Тайная группа с новым, изумительным изобретением двигателя. Джим, за этим кроется что-то большее. У меня прекрасные связи с военно-воздушными силами, я знаком с комиссаром Блейклом. Нельзя терять ни секунды. У тебя много денег?
