Михаил Хрипин - Воина миров. Второе пришествие
Глава 18
— Так зачем же вы вызвали меня, профессор?
— Представьте себе, друг мой, мне пришло в голову, что мне сможет помочь только актер.
— Это то самое ваше изобретение? Что вы на самом деле придумали, мистер Уотсон?
— Придется начать издалека.
— И не забудьте пояснить, к чему такая торжественность.
Джек только что вышел из карантина, но его продолжали держать под наблюдением. Профессор позаботился, чтобы комнату Джека обставили с должной степенью комфорта, хотел показать, что Джек представляет ценность, которой надо уделить особое внимание.
Они беседовали, удобно расположившись в мягкой мебели, Джек — на обширном диване с кучей подушек, Уотсон — в кресле с обволакивающей спинкой и услужливыми подлокотниками. Столик между ними ломился от гор фруктов, извлеченных по просьбе профессора из армейских хранилищ, что создавало ореол исключительности, учитывая вид из окна. Зима с боем наступала на Лилль, обрушивала воющие ветры, порывы дождя, сковывала по ночам заморозками, днем заволакивала непроглядной пеленой набухших синевой туч. Размороженные апельсины, бананы, ананасы светились в сером сумраке комнаты словно костер в ночи, приковывали взгляд, заставляли тянуться к ним, будто действительно могли согреть протянутые пальцы накопленным за время созревания солнечным теплом.
Уотсон обстоятельно вел рассказ о своих открытиях, о бескрайней перспективе использования генов, описывал встречу с Ирратом, потрясшие до глубины души подробности марсианской трагедии. Особое внимание уделил истории перелета марсианина на Землю, его борьбе с «разрушителем воли», титаническому труду во имя избавления от ненавистных пассажиров.
Джека потрясла истинная причина всех бедствий, обрушившихся на обе планеты. Но это было так давно, что даже в легендах не сохранилось точное время роковых событий. Когда он думал о генной тории Уотсона, душа переполнялась восторгом и невольным трепетом перед мощью человеческого интеллекта. Джек отметил, что человеческие цивилизации на Земле и Марсе пошли по схожему пути, раз ученым обеих планет пришли в голову схожие идеи — проникнуть в тайны клеток.
— Вот только мы, наученные их опытом, распорядимся более разумно попавшей в наши руки силой, — ответил Уотсон. — Мы направим наши знания так, чтобы они действительно помогли нам, и не в отдаленном будущем, а прямо сейчас.
— Ваша теория поможет нам победить?
— Она уже помогает. Мне удалось стимулировать организм нашего гостя, чтобы он обратился к своей генетической памяти и воспользовался спящими резервами, защитными механизмами, которые помогают справляться с болезнями.
— Его тоже не миновала эта участь? и вы вылечили его?
— Он сам себя вылечил, я только напомнил его клеткам, как это делается.
— Но неужели вы смогли заставить изменения происходить настолько быстро?
— Это одна из замечательных особенностей моего открытия, молодой человек. — Уотсон показал сухим пальцем куда-то на потолке. — И нам предстоит еще раз воспользоваться ею.
Джек потянулся за пламенеющим в чаше апельсином, но остановился на полпути.
— Не томите, профессор, я уже пытаюсь утолить жажду знания поглощением фруктов. Имейте совесть!
— Терпение, молодой человек. Мне нужно подготовить вас.
— Продолжайте, не останавливайтесь, — буркнул Джек, разделывая апельсин.
— Вы должны были уже видеть пришельца, я имею в виду — не тех пехотинцев, а нашего гостя. Он часто прогуливается по парку, когда позволяет погода. Кстати, заметно адаптировался.
— Да, видел, но поговорить не удалось — смотрел из окна карантинной палаты.
— Как он вам?
— Внешне?
— Да, — профессор засмеялся, — внутренне вы его пока не знаете, не то что я.
— Тяжело ему. При малом весе на Марсе вымахал под два метра, там легче, а здесь — вижу, что мается, ползает еле-еле.
— Но по виду — вполне человек, правда?
— Да, только ребра растопырены посильнее…
— Это от разреженного воздуха, эволюция, знаете ли…
— А так… да, вполне. Глаза вот только заметно больше. Это отчего?
— Это для меня пока не приоритетно. Гораздо интереснее то, что наши организмы в целом очень похожи. Это наводит на размышления.
— И до чего же вы доразмышлялись?
— Что было бы, если б марсианин вырос на Земле?
— Пониже был бы немного, посильнее.
— Вы правы.
— Приспособлен был бы, в общем, к здешней жизни.
— А со стороны и не сказали бы… — Уотсон сделал паузу, прежде чем перейти к ключевому моменту. — Знаете, все указывает на то, что у чудовищ есть главный центр, направляющий их действия на захваченной территории. Логично?
Джек немного оторопел от смены темы, посидел молча, дожевал дольку.
— Ну, они же разумные существа.
— И они не ждут землян с распростертыми объятьями к себе в гости?
Джек кивнул, не спуская глаз с ученого.
— И, при всей их мощи, землянам трудно было бы добиться от них такого радушия.
Джек улыбнулся. Профессор продолжил разматывать цепочку выводов:
— А вот марсиан туда вполне пускают.
— Допустим.
— Вот только все марсиане — в пехоте, изуродованные «разрушителем воли», а единственный, который не с ними — слишком ценен, чтобы рисковать им. Я имею в виду Иррата.
— Совершенно верно.
— А попасть туда надо. Иначе мы погибнем в бесконечных стычках с треножниками, твари будут размножаться, захватывать пленников, территории, планету…
— Предлагаете бить в сердце?
— Нет, — он помедлил, для придания пущего эффекта. — В мозг.
Джек вспомнил кожистый мешок, усыпленный, безвольный, который приплыл вместе с ним с того берега. Мозг невероятного размера и способностей.
— Да, так точнее, — ответил он.
— Вот только, кому это под силу?
— Дайте подумать.
— Охотно.
Джек стал вспоминать их разговор. «Уотсон явно ведет меня к чему-то, хочет, чтобы сам догадался. Любит играть в логические задачки. Что ж, он считает, что у меня есть все данные. Мозговой центр, доступный только марсианам. Потрясающие возможности работы с генами, работы быстрой и успешной. Марсианин, адаптированный к земным условиям. Натренировать Иррата? Нет, он сам сказал, что он слишком ценен, чтобы им рисковать. Но нужен именно марсианин. Что же еще? Ах, да. Наши расы очень похожи».
— Вы хотите создать земного марсианина, не отличимого от настоящего?
Профессор восторженно хлопнул в ладоши, с задором посмотрел на Джека. Видно было, что вопрос доставил истинное наслаждение.
— Все-таки я не зря надеялся на вас. Вы на редкость сообразительны.
— Но тогда ответьте, как же создать подобное существо?
— А мы не будем создавать с чистого листа. Это слишком долго. Нас всех перебьют, если мы будем выращивать его до нужного возраста.
— Но тогда я ничего не понимаю. — Джек растерянно смотрел на собеседника, полностью запутанный, не видя решения. Рассеянным движением положил очередную дольку в рот, выдавил языком кислый сок, пожевал.
— Все очень просто. — Профессор подался в кресле поближе, заглянул в глаза. — Им станете вы.
Джек подавился, закашлялся, замахал руками, хватая воздух. Глаза налились, выпучились, словно решили сами, не дожидаясь команды, превратиться в глаза марсианина.
— Осторожнее, — воскликнул Уотсон, — вы нужны мне живым. Все только начинается.
— Но как? — смог выдавить Джек хрипло, борясь со жжением в горле.
— Это предоставьте мне. Но уверяю вас, все будет сделано как надо.
— Вы что, загримируете меня?
— Ну… — Уотсон почесал затылок, — можно и так сказать. Только загримируем каждую вашу клетку. Вы просто превратитесь. Внешне.
— В смысле?
— Мозг ваш затронут не будет. Память, опыт, личность — все останется.
— Да, вот уж грим, так грим, — протянул Джек, до сих пор не в силах представить себе ожидаемую картину. — И меня обучат, отвезут обратно, пошлют в их логово…
— Да, примерно так. Штабистам очень понравилась такая идея.
— Сыграть такую роль, в таком гриме, в таких декорациях…
— Да, я подумал, что вы лучше всего подойдете. Вы должны были оценить красоту идеи.
— Вы гений?
— Да как вам сказать… не думаю. Просто я любопытен.
Глава 19
«Насколько, все же, стало спокойнее, даже не верится. Когда не видишь больше эту противную рожу с усиками, этот ровный пробор. Кто решил, что это внешность героя освободителя? Какой специалист по кастингу? Немудрено, если бы фильм провалился. Даже интересно, что было бы».
Аннет задумчиво приложила пальчик к губам, взгляд отрешенный, хотя обстановка серьезная — обсуждается важное предложение. Артиллеристы, уже освоившиеся в отряде, только что попросили созвать собрание. У них есть идея, требующая коллективного обсуждения. Это касается безопасности. Новый командир тут же собрал людей.
