Иван Граборов - Гончая свора
- Валлур, давай! - ещё дробовые разлёты, ещё вспышки пламени парующего дробовика и вновь земля принимает столь любимую дань.
Враги чем дальше, тем будто становились больше и сильнее, дрались умело, а не бросались скопом, как те у спуска. Принято ли было у Мулга ставить самых боеспособных в резерв - уже не имело значения.
Спаситель обречённых на верную гибель, направил оружие в сторону острой вершины. Блуждающие огоньки квулта наконец нашли наиболее уязвимую часть снежной кромки и экран вывел траекторию стрельбы под разные типы зарядов. Тонкий палец зилдраандца стремительно вырвался из поля стазис-курка, запуская последующий процесс, подобно эффекту падающих пластинок домино.
Бесцветный шипящий сгусток вынырнул из примыкающего к каналу ствола отделения на удивление тихо, почти беззвучно, с некоторым едва слышимым трёкотом, а зарывшись в снежный склон, отстоящий на удалении пары миль, ударной волной прокатился по ушным перепонкам.
Верхняя ледниковая кромка треснула. Груды снега, мелкого щебня со сколами внешней породы и даже надломленный пик, полосой тени нависавший над ними, полетели на головы ужаснувшегося войска. Лавина и камни сметали всё со своего пути, толстым слоем засыпая окрестные земли и лес. Безымянная долина стала последним пристанищем для дерзнувших нарушить покой перевала Ном`тиг.
В четыре прыжка Валлур успел нагнать присевшего на колено Аттвуда, прикрывающего группу огнём и хриплым криком из глубины помещения. Едва он проскочил внутрь, как выход завалило обрушившемся сводом параболической арки, сминаемой тоннами мокрого снега, а всех, кто успел добежать, остаточной волной удара бросило на холодный пол.
Ошеломляющий грохот снежных масс не сразу сменился тишиной. Позади остались сдавленные стоны, крики отчаяния, стоптанный снег, окропившийся водами остывших жил, иллюзия спокойного мира и вселенски древняя старуха со своими дарами. Страшными, как и всегда.
***
- Героев славных удаль! - восклицает, едва проходит сон. - Захватывает дух кровавая игра!
Глаза мне открывать пора. Сон ярок, весомей чувствует событье Жар, но стоит задержаться средь холстов, меняющих узор, и расслабляющий покой перерастёт в кошмар.
- Что происходит на земле - то отраженье игрищ звёзд.
Сникает прошлым возбуждённый, припомнив фразу:
- Сражения великие и там гремят?
- Как знать, мой милый Жар, узоры клиссовых листов не обо всём мне говорят...
- А что мудрец-Нугхири благостный? С сим местом разделил он свой великий путь, где двадцать верных сыновей по праведной стезе провёл во след? - от пола глади поднимает напряжённый взор, исполненный ума, и так же толпы поступают, стоящие за ним. - Верна моя догадка?
- Верна. Но вот ещё загадка...
***
Зилдраанец поднялся первым и осмотрелся: Флойд, Адайн, Орно, Аттвуд. Все кто необходим на месте. Обратив внимание на окружение, он немедленно развернул панорамную проекцию, накрывшую остальных одеялом желтоватого свечения.
Сквозь минуту и удушающую темноту, местами освещаемую синевой, исходившей от шлема Валлура, и развёрнутой им же картой, струящейся тончайшими нитями над иссечённой бороздами перчаткой, послышался голос кашлявшего начальника безопасности, пытавшегося что-то поделать с набухшей плотью, заливающей кровью его любимый винтажный блейзер.
- Мы выжили. Хвала богам, хвала богам... - не то шептала, не то шипела Адайн, осознав случившееся.
Скромный зилдраанец, занятый с картой, сделал вид, что ничего не слышал. Орно, выросшая с Некабимом и хорошо знавшая его, всё плакала, завернувшись в облысевшие ленты, что скрывали смоляные потёки, спускавшиеся по ободранным щекам. Адайн, про себя радуясь, но и стараясь успокоить подругу словами, силилась при этом найти лук, неудачно выскользнувший во время падения, а Флойд, прихрамывавший на одну ногу, ей в этом помогал.
- Что за отвратный запах? - постанывая спросил Аттвуд, готовый лезть на стены от боли. - Кто-нибудь может что-то сделать со светом? Флойд!
- Секунду... - теперь хромой, он через боль опустился на колено и, скинув рюкзак, начал в нём копаться. Один из файеров всё же попался. - Сейчас будет ярко. Аттвуд, возьми. Аттвуд?
- Погоди... Уф... - Аттвуда мутило.
- Это они хотели нашей крови, не наоборот. - сказал Валлур. - Мы всё сделали правильно.
- Да?! - поворочал головой Аттвуд, то закрывая, то открывая глаза. - Чего же мне тогда так паршиво?
- Аттвуд. - Флойд протянул ему файер, а под другим пальцем повисла ампула лимонного цвета, вынутая из портмоне. - Нам срочно нужен свет. - тряхнул он ампулой, сулящей компромисс. - Сейчас же.
Красный огонь сработал лучше карты Валлура, но полыхнул и вправду весьма резко. Аттвуд занялся ампулой и Флойд решил ему не мешать. Адайн нашла лук, оставшийся целым, но, едва подтянув его, сразу отбросила, обратив внимание на свои руки.
- Их кровь. - протянула она ладони к свету. - Её цвет...
- У тех, что я убил на поляне, была иссиня-чёрная. - вспомнил Флойд и растерянно коснулся тёплой жижи. - А эта... Зеленоватая? Почему она зеленоватая? - её ладони разжались.
- Я не понимаю. Не понимаю... - Адайн дрожала, но не от испуга, а от холода. В храме, состоящим сплошь из восьмиконечных железных плит, было довольно сыро, тем более для существа, привыкшего к постоянному теплу.
- Мы выясним в чём дело. Разгадка уже близко, я чувствую это.
- Выясним, но для этого нам нужно двигаться. - сказал Валлур и пошёл от завала, тщательно размеряя каждый шаг.
- Адайн, посмотри стены. Может есть какой-нибудь сторонний ход.
Охотницу пробрало сквозняком, она кивнула и принялась за дело, затянув рукава и штанины на вторые узелки.
- То, что мы сделали, то, что случилось... - Аттвуд, похоже, только начал приходить в себя. Голос был вял и размерен, пришла лёгкость мысли и тела. Прошедшее представлялось ему ярким сном. Так действовал 'впрыск'. - Боже, я стольких убил...
- Они напали, мы защищались и никто этого не хотел. - Валлура было плохо видно даже с десяти шагов. Частицы его костюма, казавшиеся матовыми, засверкали словно хамелеон, пытаясь сделать владельца невидимкой. - Здесь нечего больше обсуждать.
- Так вот просто возьмем и забудем, что там случилось?
- Просто. - он даже не раздумывал, продолжая шагать. - Одна сила против другой. Разница глубины переживаний вашего индивидуального начала определяется исключительно суммой осознаваемых потерь.
В помещении вдруг стало светлее. Намного светлее.
- Что за... Валлур, а ну-ка сделай шаг назад. - прервал их Флойд, шурша в рюкзаке на предмет что-нибудь похожего на бинт. Адайн у живота хватили глубже чем показалось в начале. - Аттвуд, притуши огонь. - скрипя сердцем, раненый оторвал руку от уха и отсёк свечение блейзером, не пропустившим ни единого фотона.
Зилдраанец попятился, отключая геф-проектор. Теперь видно было лучше.
Купольный свод, мощёный грубым камнем, озарился янтарным свечением, прокатывающимся по помещению успокаивающими морскими волнами, образуемыми влагой, набежавшей с начавшего таять снега, отрезавшего путникам отступление.
- Клисс. - разлилось от его стали в тишине. - Должно быть, оно почувствовало нас.
Оно, это грандиозное дерево, произрастало посреди кругового помещения с каменной кладкой, полукружьями мозаичного узора подчёркивавшей красоту рыжеватой коры, порой сползающей с тонкого ствола плеядой восковых капель. Суховатые корни прижались к площадке земли, что будто обхватила маленькие стручки, а нежная, полупрозрачная листва плавно фосфорисцировала в такт их дыханию.
- Что такое 'клисс'? - спросил Флойд, заворожёно следящий за амарантовыми сгустками.
- Великое древо. - холодная сталь дополнилась трепетом, а потому её мелодия звучала благороднее. - Растение крайне редкое, сакральное. Символ единства и общепризнанная святыня, так как, по неведомым нам причинам, произрастает на каждой эко-планете пригодной к жизни. Своего рода маркер.
- На Земле точно нет такого растения. - сказал Аттвуд, обходя древо по кругу и придерживая нижнюю половинку уха.
- Быть может, в былые времена вы обрубили этот неочевидный узел, связующий вас с иными мирами? - вкрадчиво спросил Валлур. - Уничтожили свои клиссы?
Люди, хорошо знавшие своё племя, ничего ему не ответили.
- Здесь мертвец. - вдруг позвала Адайн из темноты дальней части помещения.
Костяная труха покрылась красноватой плесенью, склизкими гусеницами и неизвестным грибком, отдалённо похожим на северный лишайник. Ноги указывали ступнями в арочный прогон хода, тянувшийся в противоположную сторону от входа. Прижавшись спиной к стволу древа, он лежал здесь очень и очень давно.
