Норман Спинрад - Братство убийц. Звездная крепость
— Командант Палмер будет присутствовать на собрании, — спокойно произнес Линго, — или оно вообще не состоится.
Линго говорил очень решительно, однако его спокойствие и уверенность в себе не вызывали ощущения высокомерия.
— Но… — прошептал Куровски, который изо всех сил искал пути к почетному отступлению. Линго улыбнулся.
— Если вы таким образом будете чувствовать себя спокойнее, — с самым дружеским выражением на лице вновь обратился он к маршалу, — почему бы вам не представить команданта Палмера как моего персонального гостя. По-моему, это не нарушит вашего протокола и решит все проблемы.
— Ну, хорошо, — сухо ответил Куровски, — командант Палмер, можете быть свободны до заседания Генерального штаба.
В то время как Палмер отдавал честь, собираясь отойти, он почувствовал пристальный взгляд Линго. Джей вдруг ясно ощутил, как замедляется бег времени, и все застывает вокруг. Казалось, зеленые глаза пришельца смеются, но причина такого веселья была известна лишь ему. Внезапно Линго слегка улыбнулся, едва заметно подмигнул Палмеру и… очарование пропало. Каким-то образом, Джей никогда не смог бы этого уточнить, этот взгляд напомнил ему странное выражение, увиденное им в глазах Макса и Линды, когда те смотрели на него при встрече у корабля.
Сейчас, находясь в конференц-зале Генерального Штаба, он снова вспомнил этот загадочный, осторожно исследующий его мозг, взгляд на космодроме. “Вероятно, именно так Линго узнал об исходе сражения у Сильванны, — внезапно пришла в голову догадка… — Нечто вроде телепатии”.
Ему стало неуютно. Какой бы ни была истинная причина настойчивости Линго, она, вероятно, все же каким-то образом связана с этим непродолжительным ментальным контактом. В Палмере росло ощущение, что он становится пешкой в чьей-то шахматной партии, и это ему совсем не нравилось. Охваченный беспокойством Джей бросил быстрый взгляд на шесть кресел с прямыми жесткими спинками, стоящих по внутренней дуге стола и предназначенных для солариан.
Наконец Куровски кивнул головой остальным членам Генерального Штаба, нажал на кнопку интерфона и приказал ввести гостей. Весь генералитет встал, не только для того, чтобы приветствовать землян, но и чтобы успеть сесть первыми при их появлении, дабы показать, кому будет принадлежать приоритет в разговоре.
Солариане спокойно вошли в зал все с тем же немного рассеянным видом, что и раньше. Линго оглядел стоящих за столом, и глаза его, казалось, зажглись от сдерживаемого внутреннего смеха. Затем, прежде чем Куровски успел произнести хотя бы слово, он внезапно сел. Его спутники расположились по бокам.
Весь Генералитет в замешательстве застыл у стола. Линго сделал небрежный жест рукой.
— Присаживайтесь, господа, — с подчеркнутой учтивостью произнес он.
Палмер едва сдержал смех. Это было великолепно исполнено. Линго очень ловко выиграл еще одно очко. Куровски сел, но по его лицу пошли красные пятна.
— Мне кажется, что первым пунктом нашей беседы должен был бы стать короткий брифинг о настоящем состоянии военных действий, чтобы наши друзья-солариане смогли соориентировать-ся, — постарался он взять инициативу в свои руки. — В конце концов, они так долго находились вне всякого контакта с противником… Если вы взглянете над собой, то увидите политическую карту исследованной части Галактики. Красный цвет обозначает звезды, захваченные Империей, наши же…
— Мы знакомы с этими картами, — прервал его Линго. — Продолжайте, пожалуйста.
Куровски на мгновение смешался и бросил на Линго короткий негодующий взгляд. Затем, взяв себя в руки, продолжил:
— Тем лучше. Как вы сами можете убедиться, им принадлежит на четверть больше Солнечных систем, чем нам. Почти такое же преимущество у них в кораблях и живой силе. Этого достаточно, чтобы мы мало-помалу проигрывали эту войну. Наши самые последние расчеты указывают на то, что мы сможем противостоять им еще не более одного столетия. Это война ресурсов, медленная, вязкая, логичная, как сами дуглариане. Это…
— Все это старая история, маршал Куровски, — вновь прервал его Линго. — Такая информация нам не может быть чем-то полезной, поскольку, если она что-то и доказывает, то лишь то, что мы действительно проиграем войну как раз по тем причинам, по которым вы ее проигрывали в течение трех столетий. Думаю, мы сэкономим больше времени, если вы позволите Раулю задать несколько вопросов. Он наш Дирижер Игр.
— Кто?
Линго улыбнулся.
— Дирижер Игр, — повторил он. — Чтобы было яснее, скажем просто, он наш главный стратег. Рауль!
Палмер вновь восхитился той непринужденностью Линго, с которой тот в очередной раз перехватил инициативу в этих дебатах.
— Ты прав, Дирк, — сказал Ортега, вставая. — Мне кажется, будет достаточно трех вопросов. Первый: кто определяет общую стратегию Человеческой Конфедерации?
— Я, Главнокомандующий, — напряженно ответил Куровски. — Я…
— Минутку, маршал, — вмешался Майзель, начальник Вычислительного Центра. — Я думаю, более корректно будет сказать, что общую стратегию разрабатывает Главный Компьютерный Центр на Олимпии IV.
— Значит, это компьютеры всегда разрабатывают глобальную стратегию? — уточнил Ортега.
— Конечно, — ответил Майзель. — У “собак” большое преимущество в людях и кораблях. Поэтому мы должны в полной мере использовать все наши ресурсы, применяя их наиболее рациональным способом, в чем, конечно, помощь компьютеров незаменима.
Ортега фыркнул:
— Они ничегошеньки не поняли за эти триста лет, — прошептал он Линго. — Мак Дей был прав. Второй вопрос, — Ортега вновь повернулся к Майзелю и Куровски, — постоянны ли прогнозы компьютеров относительно того, что даже используя все имеющиеся ресурсы на сто процентов, вы все равно проиграете войну дугларианам?
— Мы вам уже сказали, — ответил Куровски.
— Тогда какого черта вы продолжаете использовать компьютеры в войне?
Палмер едва не вскочил на ноги и не зааплодировал, услышав этот вопрос. Даже по лицу Куровски пробежала тень удовлетворения. Ортега своим вопросом коснулся самых сокровенных сомнений, которые испытывали все без исключения боевые командиры. Почему не попробовать рискнуть повести игру по своим правилам, если в любом случае терять уже нечего?
Но у Майзеля ответ уже был готов, старый классический ответ.
— Потому что используя наши ресурсы с максимальной эффективностью, что можно рассчитать только при помощи компьютера, мы будем в состоянии максимально растянуть сроки войны и таким образом использовать возможность появления за это время нового оружия, способного свести на нет преимущество дуглариан и…
— Другими словами, — прервал его Ортега, — чем дольше страус держит голову в песке, тем больше его шансы остаться в живых?
Линго великодушно улыбнулся.
— Извините Рауля, — сказал он. — Как все Знатоки Игр, он склонен упрощать ситуацию до максимума. Вот почему наши стратеги ведут себя иногда с нелицеприятной прямотой. Но я должен вам сказать, что его анализ в своей основе точен. Вы никогда не пробовали поступать обратно тому, что предписывали компьютеры? Пробовали ли сделать нечто неожиданное, чего простая машина не смогла бы понять?
— Вы хотите сказать, предпринимали ли мы попытку самоубийства? — ухмыльнулся Майзель. — Прежде всего, лишь благодаря компьютерам нам удается еще кое-как сдерживать этих “собак”.
— А почему бы и не последовать простой интуиции? — спросил Ортега.
— Вы теряете чувство меры, — взвизгнул Майзель.
Линго и Ортега обменялись взглядами и вздохнули.
— Ну что же, — пробормотал Ортега сквозь зубы, — сделаем еще одну попытку.
— Вы пытаетесь нам объяснить, что в любом случае нам не выиграть этой войны? — спросил Куровски. — Стоило ли прилетать ради этого после трехсот лет изоляции? Чтобы придти сюда и бросить нам…
— Совсем нет, — успокоил его Линго. — По правде говоря, мы вам привезли то, что вы с такой надеждой дожидались от нас — секретное оружие, фактор, который одним ударом изменит ход войны.
— На самом деле? И что же это такое?
— Мы, — улыбаясь ответил Линго.
— Вы?
Линго сделал жест в сторону молчащих до сих пор Макса и Линды.
— Вы думаете, — начал Макс монотонным голосом, — что солариане в своей изоляции превратились в мегаломанов. Вы думаете, что командант Палмер был прав в своем подозрении о том, что обещание скорее всего является ширмой, за которой пряталась трусость солариан…
— Откуда вы знаете об этом? — задыхаясь, прокричал Куровски. — Никто не мог слышать этого разговора с глазу на глаз, только я и Палмер.
— Вы думаете, — вступила в разговор Линда Дортин, — что мы не можем знать о разговоре, который происходил здесь, в то время как мы еще только приближались к планете. Вы считаете, что есть лишь один способ получить такую информацию — читать чужие мысли… Что только телепаты могли бы сделать то, что делаем мы сейчас…
