Сергей Лукьяненко - Звёзды — холодные игрушки
— Кто я?
Алари защелкал челюстями.
— Не притворяйся! Ты знаешь, кто ты! Этот вопрос должны задавать мы!
— А вы не знаете, кто я? — глупо уточнил я.
Существо на шаг отступило. Задрало морду к потолку.
— Неприятность… — прошептало оно.
— Освободите меня, — попросил я. — Пожалуйста. Я буду крайне признателен. Я не буду причинять разрушений.
— Нет. Ты опасен.
— Я буду так лежать?
— Да.
— Долго?
— Очень.
Во мне проснулся страх.
Я не хочу!
Мне ничего не вспомнить, мне не вернуть себя, пока я валяюсь в крошечной камере, привязанный к кровати, беспомощный и неподвижный.
Я снова забился, и вновь лента напряглась, сковывая движения.
— Мне хочется пить… — попросил я, когда обрел возможность дышать.
— Это разрешено.
Существо скрылось в люке. Я ждал, люк оставался открытым, но в нем ничего не было видно, лишь короткий полутемный туннель. Потом Алари вернулся.
Оказывается, он мог ходить и на двух лапах. А в передних был зажат маленький металлический сосуд.
— Это жидкая пища. Она утолит голод и жажду.
Я жадно сделал глоток из поднесенного к губам сосуда. Вкус — отвратительный. Солоновато-сладкий, жидкость темная и густая, с какими-то комками…
Но мне нужны силы. Чтобы выбраться — нужны силы.
— Спасибо, — сказал я, допив.
— Ты будешь лежать неподвижно и думать, — сказал Алари. — Когда тебе потребуется удалить продукты метаболизма, ты скажешь об этом. Когда ты решишь рассказать, кто ты, ты скажешь об этом.
— Я не знаю, кто я, — в отчаянье признался я. — Если мне придется так лежать, то я ничего не вспомню.
— Тебе придется ждать, — сказал Алари. — Мы предпринимаем свои меры. Мы пригласили экспертов. Они установят, кто ты такой.
Эксперты — это хорошо. Эксперты всегда справляются. Они безупречны, ведь это их долг, я знаю. Но я должен полагаться на себя.
Это — мой долг!
Как неуютно, когда невозможно выполнить свой долг!
— Если тебя раздражает свет, сообщи об этом, — сказал Алари.
— Он… оранжевый…
— А какой свет ты предпочитаешь?
— Белый. Желтый.
— Хорошо.
Существо вышло. Действительно, вскоре освещение сменилось на бледно-желтое.
Думать!
Кто я, и что делаю в тюрьме? Кто такие Алари? Почему они так неприятны мне? Что я должен сделать? В чем мой долг?
Пустота. Голова словно выпотрошена, ни мыслей, ни воспоминаний. Не думается — надо оперировать понятиями, чтобы строить догадки. А их — слишком мало. Стены, пол, потолок… раз, два, три… Алари, эксперты, я…
Кто я?
Время тянулось бесконечно. Один раз я воспользовался предложением черного существа и попросил у безучастных стен помощи. Очень быстро пришел Алари — но другой. Более светлая шерсть, иной оттенок голоса, чуть больше размеры. В передних лапах у него было судно из белого металла. Как в больнице.
Больница — это место, где лечат…
Я снова остался в одиночестве. Ослабленная чуть-чуть лента опять прижала меня к кровати.
Надо зацепиться хоть за что-то. Любой обрывок воспоминаний может помочь.
Разрушение?
Тьма, огонь, полет…
Плен.
Я пытался вырваться — меня захватили в плен. Странная шипящая речь, свора крошечных существ… Алари…
Вот откуда тюрьма.
Схватка — я качусь по полу, облепленный рычащими, царапающимися существами. Когти впиваются в кожу…
Подняв голову я осмотрел свою кожу там, где она не была прикрыта лентой. Ага. Раны. Почти поджившие царапины, и более глубокие раны, но затянутые едва видимой пленкой. Меня лечили?
Я в плену. Вокруг не-друзья. Я сражался с ними, но проиграл. Потом со мной что-то сделали — и я лишился памяти. Это плохо, очень плохо. Я знаю, что где-то есть мои друзья. Мой мир.
Мой долг — вернуться.
Прошло много времени. Меня дважды кормили, один раз обтерли влажной губкой, сворачивая сторожевую ленту по частям. Оказывается, я был абсолютно наг, и почти все тело покрывали раны.
Ничего.
Я впитывал каждое новое понятие, каждое услышанное слово. Цеплял их друг к другу, искал корни и связи. Вода — ее бывает много? Да. Это море. Пища — она всегда такая? Нет, она разная и приятная на вкус. Существа-Алари — таковы ли те, к кому я должен вернуться? Нет… кажется нет.
Должны быть такие как я…
Я уснул, и спал, наверное, долго. Во всяком случае, когда раздался звук открывающегося люка, я проснулся сразу, и чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим.
Вошел тот, первый, Алари. И не один.
За ним, согнувшись, шли по туннелю еще какие-то существа.
Похожие на меня!
Люди!
Алари что-то им сказал, но я не понял ни слова. Чужая речь. Но мне сейчас хватало того, что я увидел своих собратьев.
Первым был рослый мужчина. Ему было лет двадцать пять, наверное. Лицо суровое, волевое. Следующим — плотный седой старик. Последней — молодая женщина, с собранными хвостиком волосами.
Сколько нового!
Возраст и пол. Мы живем и стареем. Меняемся с возрастом. Есть мужчины, и есть женщины.
Словно камни — падающие на дно пропасти, перекрывающие зияющий провал. Но сколько их надо, таких камней?
Неважно. Сейчас я наслаждался самим фактом существования подобных себе. Сколько нового я смогу теперь вспомнить!
Мужчины и женщины, старики, взрослые и дети… У меня не всплывало в памяти лиц, не возникало фраз и чувств. Но теперь я знал, что они были.
Алари продолжал говорить с пришедшими. Они коротко отвечали, разглядывая меня. А я улыбался им, наслаждаясь этой встречей. Все они были мне симпатичны. И старик — возникало невольное чувство уважения к нему. И мужчина — он явно был опытным, повидавшим всякое человеком, хорошим другом, профессионалом в работе. И женщина — она была прекрасна, как только может быть прекрасна единственная в мире женщина…
— Ты понимаешь их речь? — неожиданно спросил меня Алари.
— Нет, — я сглотнул комок в горле. — Они знают, кто я?
Мохнатое существо не снизошло до ответа.
Зато женщина подошла, и провела рукой по моему лбу. Я потянулся за этой снисходительной лаской, всем телом, и проклятая лента немедленно сдавила меня.
Кажется, люди это заметили. Они все разом заговорили с Алари. Протестующе, возбужденно. Тот угрюмо огрызался. Но, видимо, их напор был слишком энергичен — маленькое черное существо издало пару шипящих звуков, и лента соскользнула с моего тела. Исчезла, втянулась куда-то в основание кровати. Свободен!
Я спустил ноги на пол, с наслаждением ощутив опору. Слегка закружилась голова, но я не собирался терять эту чудесную возможность — сделать хоть пару шагов.
— Не отходить от кровати! — приказал Алари. Ладно, подчинимся…
Я прошелся вдоль своего лежбища. Оно и впрямь было бугристое, неровное. Потом сел на кровать.
Люди как-то странно на меня смотрели. Особенно женщина. Неожиданно она отвела глаза.
Что я сделал не так?
Мужчина снял с себя куртку, молча протянул мне. И я вдруг догадался, что ходить голым неприлично. Проклятье!
Я торопливо набросил куртку на колени.
— Не шевелиться! — велел Алари. Подошел ко мне, схватил куртку и быстро обшарил передними лапами карманы. Там ничего не оказалось, но он еще проверил подкладку, швы, и лишь потом вернул одежду. Я прикрыл наготу и сказал:
— Верните мои вещи.
— Нет.
— Я отказываюсь общаться и отвечать на ваши вопросы.
После короткой паузы, Алари что-то спросил у людей. Видимо, те посоветовали ему не противиться.
Второй Алари появился очень быстро. Он принес мне шорты из блестящей серебристой ткани. Женщина снова отвернулась, я быстро натянул их, хотел было вернуть куртку мужчине, но тот покачал головой. Видимо, это означало, что можно оставить ее. Я надел куртку, застегнул на все пуговицы, так же, как ее бывший хозяин. Спросил у Алари:
— А где моя остальная одежда?
— Какая одежда?
На меня как будто озарение нашло. Глядя на людей, я начал перечислять:
— Обувь, носки, брюки, рубашка, свитер, майка, трусы, юбка и нагрудная повязка.
У Алари задергался кончик остренького носа.
— Ты надеваешь все это сразу?
— Не знаю, — я задумался. — Нет. Нагрудная лента — это часть женского туалета.
— У тебя было только это, — Алари протянул лапу к шортам. — Ты удовлетворен? Готов к сотрудничеству?
— Да, — решил я.
— Ты обвиняешься в преступлении. Ты уничтожил наши корабли.
Корабли!
Звезды и планеты!
Космос.
Я летал, действительно летал. Но не сам, а в корабле.
— Не помню, — признался я. — Не помню.
— Как называется твоя планета?
Я даже зажмурился, пытаясь вспомнить. Я очень хотел найти в памяти это слово. Не для Алари, для себя…
