Король должен умереть. Книга вторая - Леонид Сиротин
— Была еще белая траурная лента, — сказал контрразведчик. — Ее видели те, кто был приговорен королем к «глотку Аннун». Им подносили чашу с соком вателинской лозы. Забавно, что после смерти Гарруса обычай травить изменников Империи именно таким способом дожил до самого ее краха. А белый по-прежнему считается цветом траура на большинстве планет обитаемого космоса.
Скриптор смотрел на человека в мундире королевской контрразведки. Белом, как одежды Аннун, богини мертвых.
— Вы очень интересный рассказчик, — вежливо сказал Ларк. — Не ожидал такого глубокого погружения в историю от человека, который не носит тиару скриптора.
— Я не всегда ловил шпионов и врагов короны, — улыбнулся офицер. — Рад, что в вашем лице встретил благодарного слушателя.
Он протянул Ларку кейс и сказал, указывая на покрытый золотыми огнями круг Домус Ауреус.
— Вам надо стать сюда, и вы попадете в гостиную Его Величества. А я вынужден вас оставить, Ларк, служба зовет.
Щелкнув каблуками, контрразведчик слегка наклонил голову, и Ларк спросил:
— Надеюсь, мы еще увидимся?
— О, несомненно, — офицер снова улыбнулся. — Его Величество поручил мне заботиться о вас. Если по какой-то причине мы не встретимся, когда вы закончите сегодняшний сеанс записи, найдите меня через корабельную Сеть.
Контрразведчик протянул руку и коснулся комм-браслета Ларка своим. Устройство на запястье скриптора завибрировало и мелодичным сигналом оповестило, что приняты данные нового контакта.
— Я корпус-командор Увейн каэр Вледиг, — представился офицер. — Для вас просто Увейн.
Когда скриптор шагнул на изображение столицы старой Империи, приемный зал как будто взорвался вокруг него. Ларку показалось, что вектор искусственной гравитации меняет направление, голова у него закружилась. По всему телу забегали электрические мурашки, и волосы над тиарой скриптора стали дыбом.
«Похоже, за переход в гостиную короля отвечает какая-то палеотек-система», — подумал Ларк, покрепче сжав ручку своего кейса. Он повис в центре вихря, состоящего из осколков изображения имперской приемной, как будто его заключили внутрь стремительно вращающегося калейдоскопа. Было непривычно, но, когда прошло головокружение, Ларк перестал ощущать какой-либо дискомфорт. Только привычное для скриптора любопытство и приятную для уроженца Нового Икаруса легкость во всем теле.
Вихрь-калейдоскоп замер.
Осколки собрались заново. Гравитация вернулась к норме.
Ларк увидел короля.
К удивлению скриптора, Его Величество был не один. Владыка Объединенного Королевства с задумчивым видом сидел перед низким круглым столиком, над которым светилось голографическое изображение доски и фигур. Напротив него сидел пожилой мужчина в черном с серебром гаворе, строгом одеянии, которое носили сенаторы и высокопоставленные придворные при Династии Пао. Сквозь тело незнакомца просвечивала бархатная спинка кресла с вышитым королевским вензелем — соперник монарха присутствовал в гостиной в виде голограммы.
«Играют в аркадианские шахматы, — подумал Ларк. — Но кто же это с королем?»
Мужчину в гаворе он видел первый раз. В этом Ларк убедился, тщательно проверив модули внешней памяти. Узнавание дополнительно осложнялось тем, что лицо незнакомца все время немного менялось, как будто сбоил проектор изображения или работала система визуального скремблирования. «Вряд ли король будет играть с человеком, который скрывает от него лицо, как хакер-недоучка, — решил Ларк, — скорее, здесь какой-то технический сбой».
Стоило ему так решить, как незнакомец повернулся к нему. Их глаза встретились, и лицо мужчины перестало меняться. Теперь оно напоминало Ларку его наставника Блеза — пожилого, но все еще крепкого телом и духом, любителя женщин и знатока истории начиная с Темных Веков. Он даже хитро и весело щурился одним левым глазом, как Блез.
— Скриптор Ларк, — сказал незнакомец и радушно улыбнулся. У него был глубокий приятный голос, очень подходивший к его солидной внешности. — Рад увидеться воочию. Мы, кажется, не представлены.
Незнакомец встал, его изображение мигнуло, сместилось левее.
— Я Мирддин, — сказал он, с достоинством поклонившись. — Советник Его Величества.
Всё в нём было удивительно — невероятно архаичная манера выражаться и крайне примитивная технология удаленного присутствия. Его имя отозвалось в мемоимплантах Ларка, и он поспешно принялся распаковывать архивы с пометками «Непроверенное. Слухи».
— Приятно познакомиться, Мирддин, — сказал скриптор вслух. — Доброго дня Ваше Величество.
— По корабельному времени сейчас утро, — добродушно сказал король, всё еще не поднимая глаза от доски. — Так что доброго утра тебе, малыш Ларк. Дай мне пару минут, сложный ход.
Хмыкнув, повелитель Логреса и Альбеи вытянул руку над доской. Нерешительно поводил ей над белыми фигурами, снова хмыкнул и принялся тискать подбородок. Ларк, плохо знакомый с правилами игры, придуманной аркадианскими изгнанниками во времена Четвертой Династии, не мог на глаз оценить серьезность угрозы, которую создавали Его Величеству черные фигуры Мирддина. Пока король размышлял, Ларк стал осматривать комнату, в которой оказался.
Гостиная монарха выглядела несравненно скромнее приемного зала и не стремилась поражать гостей размерами и роскошью. Здесь царил уютный полумрак, подчеркнутый дальней изогнутой стеной-экраном, на котором светились все те же созвездия рукава Ориона.
«Король любит смотреть на звезды, — подумал Ларк».
Перед экраном располагался изогнутый же диван и несколько расставленных в продуманном беспорядке кресел. В центре гостиной за диваном поднималась из пола круглая барная стойка внутри которой застыл кибер-дворецкий — белоснежная фигура в серебряной маске Вольто. Над ним парила лампа-шар, излучавшая теплый приглушенный свет. Еще одна лампа поменьше висела над круглым на гнутых ножках столиком, на котором шла игра. Ларк, стоявший не дальше чем в шести шагах от столика, короля и Миррдина, оглянулся и обнаружил позади себя камин с весело танцующим пламенем прикрытым мерцающей силовой заслонкой. На камином скалила двадцатисантиметровые резцы голова гаргаунтского псевдотигра. Почему-то Ларк был уверен, что она точно настоящая, не трехмерная проекция.
— Ну что же, — произнес Его Величество и снова потянулся к доске.
— Хочу заметить, — сказал Мирддин, вернувшийся в кресло напротив монарха, — если вы, мой сэн, сейчас пожертвуете шута, то через два хода я поставлю вилку на вашего стража. В любом случае это означает мат через пять ходов.
— А-а, к Рогатой Матери, Мирддин, — выругался король. — Сколько раз я просил тебя так не делать.
