Миссия Эскарины Ставо (СИ) - Ахметова Елена

- Поправка: за орбиту Плутона была выслана официальная исследовательская миссия «Седна». Поправка: слово «поц» относится к просторечным выражениям, несущим экспрессивную окраску, и не рекомендуется к употреблению в бортовом журнале. — В ровном механическом голосе мне впервые послышалась ничем не прикрытая издевка.

С полминуты я смотрела перед собой бессмысленным взглядом. На экране мигала иконка повтора, чуть смазанная узорами белого шума. Только она напоминала о том, что я получила сообщение, которое некому было отправить из точки, откуда оно пришло, в момент, к которому оно еще не могло прийти.

И, как назло, не у кого даже уточнить, не сплю ли я!

- Эрик, — окликнула я, наконец, — я в своем уме?

Еще не договорив, я уже примерно представила ответ, поэтому тут же добавила:

- Нет, не отвечай. Лучше… в конце концов, если мы действительно получили это сообщение из Облака Оорта, то я на него просто отвечу. А если я все-таки сошла с ума, то я отправлю сообщение в пустое Облако Оорта, и об этом все равно никто не узнает.

- Поправка, — тем же механическим голосом вставил Эрик. — Запись о получении и передачи сообщения будет внесена в бортовой журнал.

- Предатель, — припечатала я.

Компьютер безмолвствовал. Программа верности в его коде, увы, была заменена обычными ключами доступа. Поняв, что до его совести все равно не достучаться, я глубоко вздохнула и скомандовала:

- Запустить запись сообщения!

Экран послушно мигнул значком звукозаписи, но я еще пару секунд не могла собраться с мыслями. Первый диалог с живым человеком за три недели, и что я ему скажу?

- «Карпатия», говорит леди Эскарина Ставо, капитан исследовательского судна «Норденшельд», — представилась я. Почтенные предки могли бы мной гордиться: голос звучал безупречно ровно и спокойно, словно я вовсе не провела двадцать один день в компании гнетущих мыслей и бездушной машины. — Изменение курса невозможно в связи с ограниченным запасом топлива. «Норденшельд» демонстрирует повышенный расход из-за дополнительных элементов конструкции. Прошу вас скорректировать курс своего судна.

Компьютер уловил паузу и мигнул экраном, отправляя сообщение. Я осталась висеть, зацепившись ногами за скобу, и только тогда поняла, что бессознательно сделала то, о чем даже не задумывалась последние недели: вытянулась во фрунт и вскинула подбородок, словно далекий (и, возможно, вовсе не существующий) собеседник мог меня увидеть.

Его не было рядом, а голос на сообщении, должно быть, отзвучал месяцы и месяцы назад — но я снова чувствовала, что не одна, и на душе светлело. Даже если это была галлюцинация, вызванная сводящим с ума одиночеством в пустоте, я определенно была ей рада.

- А вот ответ я, наверное, уже не услышу, — сказала я. — Пока сообщение дойдет до Облака, пока на него ответят — мое дежурство уже закончится.

От этого почему-то было немного грустно.

- Эрик, запусти сообщение еще раз, — попросила я.

- Эй, «Титаник»! — тут же окликнул мужской голос, перекатывая смешинки на языке. — Говорит капитан «Карпатии»…

Я слушала, прикрыв глаза. Так казалось, что капитан «Карпатии» стоит рядом и говорит со мной, не скрывая широкую улыбку. Я даже могла представить его — статный мужчина лет сорока, с импозантной сединой на висках и по-уставному гладко выбритым лицом. Наверное, одет в типовой мягкий комбинезон, который обычно носят под скафандром во флоте. Полагающаяся капитану форма была ужасно неудобной, призванной скорее поддерживать дистанцию и субординацию, нежели обеспечивать комфорт. Я предпочитала переодеваться при первой же возможности — так почему бы веселящемуся капитану «Карпатии» поступать иначе?..

В воцарившейся тишине гул вентиляторов резанул тупым ножом по оголенным нервам.

- Эрик, сообщение на повтор! — резко скомандовала я, не открывая глаз.

- Эй, «Титаник»!..

На этот раз мне почудились приглушенные разговоры на заднем плане. Обычный обмен данными между членами экипажа, отслеживающими состояние систем; еле слышный шепоток между парочкой, решившей отвлечься от работы и поболтать о чем-то личном; тихий смешок, скрытый за покашливанием…

- Отклонитесь к координатам…

Кажется, я была готова на лобовое столкновение, лишь бы оказаться рядом. Поговорить с ними, убедиться, что в этой неподвижной черноте все-таки есть жизнь и смех.

Топлива в баках «Норденшельда» было впритык. Каждый маневр означал, что мы будем вынуждены сократить время, проведенное в Облаке Оорта, чтобы суметь вернуться и благополучно пристыковаться к орбитальной станции. Каждый маневр уменьшал вероятность, что «Седна» будет обнаружена и спасена.

Кенор, мой жених, за последние три года превратившийся в смутное воспоминание о видном флотском офицере, сейчас и вовсе казался чем-то нереальным, призраком из прошлой жизни, отголоском среди горных вершин…

- Эй, «Титаник»!..

…а капитан «Карпатии» был рядом. В уголках глаз собрались маленькие морщинки — «гусиные лапки», которые появляются у часто улыбающихся людей. Темные брови чуть приподняты, уголки губ подрагивают, сдерживая смешинки, а рука протянута ко мне — вот-вот коснется…

Я подалась вперед, подставляя щеку к доверчиво раскрытой ладони. Прикосновение было теплым и неожиданно нежным, словно рука принадлежала юной девушке, а не заслуженному капитану. Он наклонился ближе, но дыхания я не почувствовала. Словно капитана «Карпатии» давно не было в живых.

Да разве могло быть иначе? Никто не долетал до Облака Оорта!

- Ваш расчетный курс пересекается с нами, — напомнил мертвый капитан, все еще касаясь моей щеки.

Я дернулась от отвращения — и проснулась.

- Отклонитесь к координатам… — упорствовал мужской голос изо всех колонок.

Мои руки, расслабившиеся во сне, безвольно парили в воздухе. Почудившееся мне прикосновение к щеке действительно принадлежало девушке — не то чтобы совсем юной, но…

Я пошевелила пальцами. Вестибулярный аппарат в невесомости пришел в негодность, и рука казалась чужой.

- Эй, «Титаник»!..

В реальности голос звучал совсем не так, как во сне. Пока я спала, капитан «Карпатии» говорил на интерлингве так чисто, будто рос среди носителей языка, а сейчас…

- Эрик, проверка соответствия акцентов, — скомандовала я.

Компьютер выключил обзорные экраны, оттянув все ресурсы на обработку запроса. Когда писался код Эрика, предполагалось, что «Норденшельд» пересечется разве что с командой «Седны», которая определенно не испытывала никаких языковых затруднений. На поиски инопланетных цивилизаций корабли если и запускали, то уж точно не от имени Ее Величества и компании «Фрегат», так что лингвистический блок в программе присутствовал в крайне упрощенной форме.

- Предварительное заключение: звуковое строение соответствует восточнославянской группе языков. Наиболее вероятные совпадения: белорусский — 56 %, украинский — 62 %, русский — 89 %.

На этот раз я умолкла надолго, потому что единственным, что просилось на язык, было бессмысленное и беспомощное: «Да откуда взялись русские посреди Облака Оорта?!». Уже практически укоренившийся в сознании образ капитана «Карпатии» размылся, чтобы обзавестись видавшими виды сапогами, специфическим алкогольным душком и почему-то роскошной кучерявой шевелюрой со старомодными бакенбардами.

Кроме того, в таком контексте «Карпатия» могла оказаться вовсе не «Карпатией», а всего лишь вспышкой национального чувства юмора.

Или вовсе галлюцинацией. Что, будем честны, куда вероятней.

Русские обычно охотились за легкой добычей: пролетавшими рядом с Землей астероидами, кометами и крупным космическим мусором, который годился в переработку. Следовало отдать им должное, за последние полвека они экспортировали больше тяжелых металлов и пресной воды, чем вся Европа, вместе взятая, но те, кого действительно интересовали глубины космоса, в своей родной стране не задерживались.

Но обычно они все-таки ограничивались тем же Европейским Трейдальянсом. Можно было умчаться хоть на север Гренландии, хоть на юг Италии — и все равно обнаружить где-нибудь на окраине города район, куда местные стараются даже не заглядывать и где стабильно звучит ядреная смесь интерлингвы с «восточнославянской группой» языков. Однако русских никогда не особо тянуло, к примеру, в африканскую саванну или американские пустынные каньоны. Они всегда оказывались там, где хорошо платят, а местные исчерпали все шаблоны возможных решений для поставленных задач и нуждаются, скажем так, в некотором отсутствии стандартного мышления (а то и здравого смысла). Обнаружить русских посреди Облака Оорта было как-то…