Minor Ursa - Реализаты (СИ)
Существо засмеялось. Смех его был с резким металлическим оттенком, скрипучий и хриплый, — как скрип несмазанных колёс или звук стекла по стеклу.
— Пойдём со мной, — сказало оно, успокоившись, после чего одной рукой взяло Бенжи за руку, а другой махнуло перед собой, и прозрачная стена медленно поплыла.
Внутри было шумно — там стоял металлический лязг и шорох, а прогоняемый какими-то неведомыми путями воздух громко гудел и дрожал, выплёвываясь из узких, похожих на выпускные окна пневматических перфораторов, щелей. Энергозатратность, казалось, вообще никого не волновала.
Ая нашлась в небольшом круглом зале со стенами из таких же шевелящихся механизмов непонятного назначения. Она сидела в огромных наушниках перед большим конденсаторным микрофоном и пела на незнакомом языке.
То есть это Бенжи подумал так, что она пела. На самом деле с губ её срывались почти одни согласные, мало чем отличающиеся от шороха поршней или стука клапанных коромыслиц, а вся та металлическая братия, которая шевелилась вокруг неё, выползая на поверхность противоестественных стен и снова проваливаясь, внимала её голосу, словно загипнотизированная.
— Боже… — сказал Бенжи. — А я-то думал, она маленькая скромная девочка…
— Эй, псс! Амиго! — прошептал, наклоняясь к самому лицу андроида, его долговязый спутник и подмигнул. — Коды нужны?
Он раскрыл протянутый кулак, и с его руки на руку Бенжи перепрыгнуло нечто, похожее на крупную металлическую осу.
Нечто потопталось на ладони андроида, поискало подходящий разъём, пискнув, окунуло в него своё тонкое дрожащее жало и замерло.
В течение нескольких долгих секунд данные были слиты, проиндексированы, систематизированы, связаны и сохранены, и Бенжи удивлённо поднял глаза: пела не только Ая — пело всё.
— Тсс… Бесконечная ночь! — пели стены вокруг. — Говори, говори, говори! Всё, что будет озвучено, шансы имеет родиться. Всё, о чём мы молчим, наши боги считают по лицам. Помни, помни об этом, храни это вечно внутри…
— Отдай флешку, Бенжи, и я пошёл, — шепнул андроиду на ухо его проводник. — Там всё равно ярлыки вместо папок.
56. 2331 год. Земля
На внеочередное экстренное закрытое заседание Совета безопасности ООН в нарушение его же собственных резолюций не были приглашены ни реализаты, ни морфы, ни машины. Также там не было ни журналистов, ни голокамер.
В зале Нью-йоркской штаб-квартиры, на теперь уже минус третьем этаже, за большим круглым столом собрались тридцать два человека в строгих деловых костюмах.
— Давно я не чувствовал себя клоуном так остро, — шепнул на ухо постпреду Великобритании его американский коллега. — Неужели кто-то из собравшихся здесь всерьёз думает, что отсутствие приглашений остановит тех, кто способен вытворять с нами такое?
— Клоуном? — отозвался тот. — Это ещё по-божески. У меня лично ассоциации с младенцем, играющим с матерью в прятки — мы точно так же закрываем глаза и считаем, что спрятались.
Послышался стук деревянного молотка председателя.
— Прошу тишины, господа!
Народ встрепенулся. Кто-то из сидящих затих, кто-то заёрзал, кто-то потянулся дрожащей рукой за стаканом с водой, шёпотом сетуя, что это не виски. Сидящие за столом близнецы-телепаты переглянулись.
— Кхм, — прокашлялся в микрофон один из них. — Заседание совета безопасности объявляется открытым. Предварительная повестка дня — глобальные изменения в структуре общественного устройства. Повестка дня утверждается согласно основному правилу процедуры Совета безопасности.
Он помолчал, обводя глазами присутствующих.
— Изменения слишком значительны для того, чтобы делать вид, что ничего не происходит. Я надеюсь, все сидящие здесь понимают, что предназначено всё это вовсе не для того, чтобы сравнять позиции — наши с вами и всех тех, кто тоже живёт на Земле, но по той или иной причине не в состоянии заявить о своих правах.
По залу прокатился приглушённый шёпот.
— Что вы имеете в виду? — снова подал голос американский постпред.
— Что позиция человечества на собственной планете осталась прежней, — пожал плечами близнец.
— Господа, вы забываете, что для сидящих здесь способность к телепатии не является само собой разумеющейся. Поясните.
— Как бы оно ни выглядело со стороны, — сказал близнец, — происходящие метаморфозы всего лишь увеличивают площадь контакта. Иными словами, сейчас человечество получило не столько урок, сколько неплохой подарок — практически девственную планету и дополнительную экологическую нишу.
— То есть вы совсем не против того, чтобы ваши дети и дети ваших детей росли под землёй, как кроты? — невозмутимо осведомился постпред ОАЭ. — Или у вас нет детей?
Взгляд его был таким тяжёлым, что телепат смутился.
— Мне бы не хотелось, чтобы Абу-Даби, Доха или Манама тоже ушли под землю вслед за Гонконгом, Японией и… — он обвёл рукой зал, — вот этим благословенным местом. Если это случится, там снова будет пустыня. Барханы — рай для верблюдов и змей, но мы с вами не верблюды и не змеи. Вы сможете сделать так, чтобы этого не произошло?
— Я всё это прекрасно понимаю, — сказал телепат и заёрзал на обтянутом кожей стуле. — Но и вы тоже поймите. Я всего лишь э… переводчик, что ли. Я могу более или менее точно перевести вам чужие намерения, но я не могу ничего гарантировать.
Он с сожалением оглядел аудиторию и развёл руками:
— И боюсь, что этого сейчас не сможет никто.
— Тогда я не понимаю смысла этого заседания, — пожал плечами мужчина с надписью "France" на лацкане дорогого пиджака.
— Не надо сеять панику.
— Не сеять панику? — показывая глазами на потолок, гробовым голосом спросил американский постпред. — Предложите ваш вариант.
Телепат поднял глаза и увидел, что недавно ещё вполне нормальный потолок провис теперь густыми мохнатыми сталактитами, с вершины каждого из которых заинтересованно моргает круглый, похожий на птичий, глаз.
— Слушайте, — сказал он, всё ещё глядя вверх. — За всё это время по их вине не умер ни один человек. Более того, я даже склонен считать, что за это время по их вине вообще никто не умер. Разве нужно ещё какое-то доказательство того, что войны никто никому не объявлял?
Он опустил глаза и снова оглядел сидящих в зале.
— И всё-таки я прекрасно понимаю, что большинство присутствующих хотят выстроить хоть какую-нибудь стратегию. Поэтому предлагаю следующее: просто думать и поступать по ситуации. Уподобиться детям и сменить страх сбитых рефлексов на простое детское любопытство.
57. 2331 год. Бенжи
Оставшись один, Бенжи какое-то время ещё наблюдал за происходящим, а потом прислонился к ближайшей неподвижной опоре, закрыл глаза и застыл.
— Мы строили подводный туннель из Лиссабона в Галифакс, — гордо сказала Ая, трогая его за терракотовое плечо. — Представляешь, четыре с половиной тысячи километров песен…
— Ты знаешь, если бы я был человеком, я бы боялся вас, — тихо сказал Бенжи.
Он приоткрыл один глаз.
— В последнее время вы слишком деятельны, тебе не кажется?
— Разве? — удивилась она.
— Да. Вы всё время в каком-то броуновском движении. Зачем? Или вас теперь тоже влечёт мания созидания?
— Не влечёт, — обиделась Ая.
Лицо её помрачнело, и вместе с этим набежавшим на её лицо облаком сникли и замерли шуршавшие вокруг механические существа.
— Эй, эй, эй!! Туннель-то оставь! — спохватился Бенжи. — Найдётся, кому им воспользоваться.
— Да, — согласилась она. — Найдётся.
— Однако ваши братья, которые не совсем братья, слишком торопят человечество к взрослению, — покачал головой андроид, наблюдая, как на тонкой девичьей фигурке вместо платья конденсируется из воздуха тёплый стёганый комбинезон, и, помолчав, добавил: — Мне кажется.
— Неба хочу, — сказала в ответ Ая.
Бенжи моргнул, и так получилось, что закрывал глаза он там, где стоял, а открыл уже на дороге посреди припорошенной снегом безлесной ночной равнины.
Высоко в морозном небе среди острых колючих звёзд проглядывала Луна, и в её неверном свете в двухстах шагах, как раз между дорогой и ближайшим холмом, белел покрытый инеем фюзеляж выкупленного андроидом у бывшего работодателя и оставленного на этой самой Луне маленького орбитального челнока.
— Гонггар? — невозмутимо уточнил Бенжи, оглядываясь.
— Гонггар, — согласился с ним сидящий на обочине бурый лис и, встряхнувшись, превратился в маленького белокурого мальчика в наброшенной поверх белой рубашечки бурой чубе.
— Я замёрз и соскучился, — сказал мальчик, и вместе с этими словами изо рта у него выкатилось и растаяло в морозном воздухе облачко белого пара.
— А разве холодает не из-за того, что кому-то неймётся? — деланно удивился андроид. — В последнее время на этой планете было наворочено столько, что я вообще удивляюсь тому, что где-то ещё не зима.
