Рацидор-2. Живой огонь - Александр Анатольевич Романов
В отличие от людей, друндалы потеряли почти две с половиной тысячи соплеменников. Оставшиеся враги, избежавшие смерти от цаэнтальского оружия, всё-таки смогли скрыться в лесных зарослях, где их трудно было преследовать.
Тем не менее, аз Кардил приказал своим воинам вывести на городскую площадь всех дикарей, которые остались живы и прятались в полуразрушенных зданиях. В основном, это были старики и молодые женщины с маленькими детьми.
Когда они были собраны в центре города в ожидании неминуемой гибели, командующий эскадры вместе с другими уцелевшими военачальниками взошёл на ступени дворцового портика и громко произнёс:
— Слушайте меня, жители древнего города Ардун, и вы узнаете причину, которая заставила нас придти сюда и покарать ваших отцов, мужей и братьев!
Вы думаете, мы просто так решили напасть на ваше племя? Ничего подобного!..
Он вкратце рассказал друндалам о неоднократных беспричинных нападениях дикарских войск на города людей. Кроме того, он напомнил о попытках захвата торговых кораблей на реке Джунгур и заявил, что люди не собираются терпеть всё это в дальнейшем.
Аборигены слушали его молча, со страхом и враждебностью в глазах. И трудно было понять, насколько они внимают словам аз Кардила.
— … Отныне любая враждебность с вашей стороны будет жёстко пресекаться, — продолжал он говорить, потрясая сжатым кулаком. — И к таким крайним мерам мы будем прибегать до тех пор, пока вы не станете действительно мирными обитателями Ардуна, если это вообще возможно.
Однако вам следует знать, что мы справедливый народ, поэтому сейчас вы можете быть свободны! Мы не желаем смерти тем, кто безоружен.
Как только командующий закончил свою грозную речь, друндалы некоторое время стояли в полном замешательстве. Потом начали медленно расходиться, перешёптываясь между собой. Для большинства жителей города было полной неожиданностью, что им сохранили жизнь.
Утром мы с Рене и псевдо-Тиросом начали готовиться к новому воздушному путешествию, складывая на дно контейнера свои скромные пожитки и кое-какую провизию.
Канак, наблюдавший за нами со стороны, стал ещё более хмурым и расстроенным от того, что мы решили не брать его с собой. Он тяжело вздыхал и выглядел крайне напряжённым. Какие-то тяжёлые мысли не давали ему покоя.
Когда же я спустился в трюм за бочонком хорошего цаэнтальского вина, вандарсиец неожиданно последовал за мной, и на нижней палубе и настойчиво спросил:
— Знаешь, Лесонт, я всё-таки не могу понять, куда и зачем вы собираетесь лететь? И почему без меня?
Мы же все вместе давно решили отправиться в Вандарс-Салт. А теперь вы резко поменяли свои планы. И я в них больше не играю никакой роли!..
Я немного помолчал, размышляя, как лучше ответить другу, чтобы лишний раз его не обидеть. Повесил масленую лампу на потолочный крюк и сказал:
— Послушай, Канак, не бери в голову. Ты тут абсолютно не при чём. Мы были бы рады взять тебя с собой, но не можем.
Это зависит не от меня и даже не от Ларкуса. Он же тебе объяснил, что мы летим на поиски одного учёного отшельника, который живёт далеко на юге. Где-то у подножья Тарсалана…
— Да-да, это я уже слышал, — перебил меня вандарсиец. — Но я не понимаю, почему вы не хотите, чтобы я с ним встречался?
— Просто, он не любит незваных гостей. А у нас к нему очень важное дело по поручению седламского кариона Алерта. Незнакомца, вроде тебя, он может не пустить в свой дом. У него есть свои странности.
— А как же твой лже-Тирос?
— С таэцзаром проблем не будет. Он может остаться на «дирижабле», притворившись нашим слугой.
— Так ведь, и я могу прикинуться слугой и остаться на воздушном корабле, пока вы с Ларкусом не решите все свои вопросы!
— Нет, не можешь, — покачал я головой. — Это секретное задание государственной важности…
— Ты опять мне врёшь! — неожиданно резко выкрикнул Канак. — Какие к шруху секреты?
Вы с Ларкусом всё время мне врёте и думаете, что я этого не замечаю. Все ваши шепотки, намёки, увёртки… Я же не лапур какой! Всё вижу и понимаю. Вы что-то от меня скрываете. Причём, давно!..
Прежде, чем я успел опомниться, он попытался схватить меня рукой за горло, или за ворот рубахи. Я рефлекторно увернулся, перехватывая его запястье. Потом присел и, развернувшись, перекинул через плечо, проводя классический приём единоборства. Мне не хотелось причинять ему боль, но падение здоровяка на дощатый пол было громким и чувствительным. Однако, его это лишь раззадорило.
Вскочив на ноги, вандарсиец с руганью вновь бросился ко мне, намереваясь, то ли поймать, то ли ударить. Я снова уклонился, успев крикнуть:
— Стой, Канак! Ты сошёл с ума!..
— Нет, Лесонт, это ты пытаешься мне голову задурить, — сквозь зубы возразил он и, раскинув руки, пошёл в мою сторону. — Хватит лить мне в уши всякую чушь!
Некоторое время я успешно избегал его хватки, пытаясь вразумить, но вандарсиец практически ничего не слышал. Он был зациклен на каких-то своих мыслях. И ему непременно нужно было меня поймать.
Наконец, он загнал меня в угол трюма, схватил за рубашку и пару раз сильно тряхнул, едва не порвав ткань.
— А ну, признавайся, кто залез в ваши с Ларкусом мозги и крутит ими? Аор, или какая-то другая тварь, о которой я не знаю? Говори, шрух тебя выдери!..
Клацая зубами при каждом новом встряхивании, я всё-таки справился с первоначальным шоком. Затем провёл несложный приём, который позволил мне освободиться от хватки здоровяка и выкрутить его руку за спину.
— Успокойся, Канак, никто в наши мозги не лез, — быстро сказал я, удерживая вандарсийца от попыток вырваться и надавать мне по рёбрам. — Но ты прав в одном. Мы с Ларкусом действительно тебе врали, потому что ты не сможешь понять наши объяснения.
— Почему не смогу? — вскрикнул Канак от возмущения и боли в руке, продолжая сопротивляться. — Я что, лапур какой, или друндал?
— Нет! Потому что ты обычный рацидорец, а мы с Ларкусом люди из другого мира!..
Воскликнув это в пылу борьбы, я тут же прикусил язык. Но сказанного не вернёшь.
Вандарсиец мгновенно перестал вырываться
