Николай Романов - Битва местного значения

Тренировочные действия повторили еще пять раз.

А потом Кирилл сказал:

– Давайте-ка разобьемся на две группы. В одной – сержант Чудинова и прапорщик Ломанко. Старшая – Чудинова!

– Есть, господин капрал! – отозвалась Светлана.

– Вторую группу составим я и ефрейторы Гладышевы. Группа Чудиновой продолжит проверку пещер. – Он дал команду своему ИскИну передать собрату, обитающему в светланином ПТП, карту избранного сектора. – А мы с ефрейторами займемся другими делами.

Светлана и Оксана Ломанко улетели.

– За мной! – скомандовал Кирилл близняшкам.

Он и сам не знал, зачем так поступил. Наверное, потому что пять человек на одну пещеру было все-таки многовато. Тем более когда в пещере один хрен в запыленном пространстве отыщешь. Пещеры, предположительно занятые гостями, наверняка находятся дальше и выше в горах – ведь в ТУ ночь Кирилл, перекинутый порталом на Синдереллу, сразу почувствовал, что воздух вокруг него изрядно разрежен.

Так что, чем впустую ползать всей толпой по каменным мешкам, лучше побольше потренировать новичков.

Он вдруг почувствовал к этим девицам какое-то странное, доселе не испытанное чувство. Так, наверное, отец относится к своим дочерям, плоть от плоти своей, кровь от крови своей, и их безопасность становится твоей безопасностью, и их счастье становится твоим счастьем…

Кирилл мотнул головой.

Что это еще за мысли, кол мне в дюзу! Никакие они мне не дочери. Они мои подчиненные, и я в любой момент должен быть готов послать их на смерть, если потребуется. Такова моя профессия. И тем не менее я сделаю все возможное, чтобы это не потребовалось! Иначе грош цена! И мне, и моей профессии! Послать подчиненного на смерть любой дурак сможет – если с совестью справиться не проблема, – а вот ты попробуй, дорогой командир, так сражение провести, чтобы и победу одержать, и людей максимально сохранить! Вот где истинный профессионализм военного, вот где истинная квалификация!

– Ну что, девчонки? Не заскучали, ползая по пещерам? Давайте-ка поиграем в догонялки? Запятнать командира можно только прикосновением!

Кирилл сорвался с места. И пустился во все тяжкие.

Неожиданные уходы за острые кромки скал, нырки в бездонные ущелья, взлеты в зенит и пике оттуда на горный склон с торможением в последний момент… Однако оторваться ему, как он ни старался, не удалось.

Близняшки раз за разом повторяли его нырки, пируэты, горки и прочие выкрутасы, с легкостью и изяществом, словно танцевали в воздухе, и порой ему даже начинало казаться, что подчиненные попросту играют с командиром, не желая его обижать.

Систему связи наполняли крики и вопли, причем больше всего кричал и вопил капрал Кентаринов, хотя, как правило, его рев и перемежался с взвизгами и попискиванием, издаваемыми двумя девичьими глотками.

– Маринка, слева эту скалу обойди!..

– Каринка, наперерез давай! Наискосок и вниз!

– Кол вам в дюзу, чертенята!!!

Нет, как сестренки ни старались, запятнать командира им все-таки не удалось, однако вымотался Кирилл при этом немало. А когда угомонился, обнаружил, что Светлана и эсбэшница находятся на связи в режиме tete-a-tete.

Что у них там, к дьяволу, стряслось? Почему посмели отключить акустику от командира?

– Сержант Чудинова! Прапорщик Ломанко! Почему вышли из общегруппового режима связи?

Несколько секунд тишины, и:

– Ой! – голос Светланы. – Просим прощения, господин капрал! Так получилось.

Так у них получилось, видите ли! Ему, Кириллу, косточки решили перемыть, что ли, пока он с девчонками гонялся меж скал?

– Оставайтесь на месте!

Он засек местонахождение нарушительниц и устремился туда:

– Ефрейторы! За мной!

Сержант и прапорщик сидели перед входом в пещеру. Как отпускницы на пляже… Слава Единому, хоть шлемы с башен не поснимали! Кумушки неотстыкованные, кол вам в дюзу! Залепить по наряду вне очереди! Правда, прапорщику такое наказание не дашь. Разве лишь трое суток ареста. Но над причиной ареста, которым капрал Кентаринов угостил прапорщика Ломанко, будет смеяться вся база. Пусть даже почти никто его тут еще и не знает! «Слышали, парни, главный «кентавр» вчера прапору-эсбэшнице трешницу впаял?» – «Не дала ему, наверное!» – «Раз не дала, значит не по-командирски требовал!» И все такое прочее…

Троица спикировала с небес и опустилась рядом с ополоумевшей парой. Кирилл снял шлем и разрешил подчиненным сделать то же самое.

– Что случилось тут у вас? – спросил он Светлану.

Та в некоторой растерянности посмотрела на Ломанко.

– Простите, господин капрал. – Прапорщик вперилась ему в лицо виноватым взглядом. – Можно с вами поговорить?

Кирилл почувствовал, что разговор сейчас повернется совсем не в нужную сторону, ведущую прямо к трем суткам ареста, но делать было уже нечего.

– Хорошо, прапорщик, отойдем в сторону! Остальные могут покурить.

Сержант Чудинова и близняшки-ефрейторы тут же полезли в карманы за «Галактическими особыми», а офицеры отошли на край площадки, обрывающейся в ущелье, на дне которого бежала между камнями и скалами неширокая бурная, покрытая пеной речка.

– Это я виновата, господин капрал, – сказала Ломанко. – Я решила задать сержанту Чудиновой несколько вопросов, связанных с проблемами безопасности в отряде. Понимаю, что была не права. Простите, пожалуйста! Готова понести любое наказание.

Кирилл поскреб подбородок.

В общем-то, он сам был виноват – нельзя назначать старшим сержанта, когда тот (вернее, та) находится в компании с прапорщиком.

– Хорошо, – сказал он. – Наказаний не последует. Но впредь я попрошу вас, прапорщик, не задавать моим людям вопросы, связанные с проблемами безопасности, во время выполнения боевого задания. Для этого можно найти более подходящее время. Договорились?

– Так точно, господин капрал!

Инцидент был исчерпан, ко всеобщему удовольствию. То есть, возможно, ефрейторы и не были удовлетворены тем, что офицеры-нарушители не получили наказания, но кто будет спрашивать мнение новичков?

Остаток дня прошел в работе по уже опробованному методу. Осматривали пещеру за пещерой. К двум часам пополудни все слетелись к «шмелю», груженому пайками, пообедали саморазогревающимися консервами, покурили, подкалывая друг друга, и снова разлетелись.

Кирилл периодически вел переговоры со старшими в парах.

Ничего подозрительного найдено не было.

К концу дня все обнаглели настолько, что в пещеры заходили уже безо всяких перебежек и залеганий. Да и в «шмели» перед обратной дорогой загружались без прикрытия. Все были абсолютно уверены, что ничто им тут не угрожает. И первым был уверен в этом главный «кентавр». А то бы он позволил своим подчиненным так пижонить!

Вернувшись на базу, первым делом поставили аккумуляторы РАГов на зарядку, потом вымылись и переоделись. А потом Кирилл отозвал Светлану в сторонку и поинтересовался, о чем именно эсбэшница расспрашивала ее там, в горах. Что за вопросы безопасности ее волновали?

– Ты прости меня, Кира, – сказала Светлана, – но я не могу тебе это сказать.

Кирилл даже опешил:

– Она что, взяла с тебя подписку о неразглашении?

– Нет, конечно. – Девчонка улыбнулась его глупому предположению. – Но Оксана попросила меня никому ничего не говорить. Могу сообщить тебе только одно: наша с нею беседа ничем не грозит никому из «кентавров». Она не собирает на нас компромат.

Раздосадованный Кирилл устало опустился на траву и, вздохнув, подложил руки под подбородок.

Дальше топтать тему было бессмысленно. Если Светлана решила молчать, ничего из нее не вытащишь и клещами. Такое уже бывало, правда, касалось оно вовсе не вопросов безопасности.

– Бедненький мой! – Светлана прилегла рядом и погладила его по макушке. – Одни заботы тебе от нашего брата. Вернее – от нашей сестры… Давай, сегодня ночью опять в «комнату для релаксаций» сбегаем?

Кирилл сорвал травинку и куснул ее:

– Тогда надо договориться с народом об очереди…

Травинка оказалась горьковатой, и он выплюнул ее.

– Да какая там очередь, Кира! Все сегодня лазили по пещерам не только ради выполнения боевой задачи. Неужели ты думаешь, что после транспорт-сна им хватило одного раза? Я уже с девчонками разговаривала… – Она снова погладила его по макушке. – Спать все будут без задних ног! Только уговор! Ты про такое нарушение совершенно не в теме.

– Я и не в теме, – сказал Кирилл, снова вздыхая. – Хотя, если честно, догадывался и даже был уверен.

– Даже уверен? Почему?

– Потому что ничего опасного нас сегодня не ждало! Я это чувствовал.

– Неужели ты чувствуешь опасность?

– С некоторых пор. А точнее – после боев на Рэмбе. Правда, мне удалось это ощутить только один-единственный раз, на Омфале, незадолго перед схваткой с аквафилами. Тем не менее я уверен, что если опасность появится, я ее непременно почувствую.