Николай Романов - Битва местного значения

– Все в порядке, Света! Не срывай сопло! Это просто мысли! – он переключил связь на обычный режим.

И вернулся к своим раздумьям.

Конечно, никакой это не новый наркотик. Это очень старый наркотик. Он существовал во все века. Называется «человеческое любопытство». Пораженные этим наркотиком люди на протяжении многих веков подглядывали в чужие окна и замочные скважины. Это всегда считалось проступком, но люди удовлетворяли любопытство снова и снова Как сексуальное влечение… Можно сказать, это еще один основной инстинкт. И ничего в нем особенно плохого нет. Если бы не этот инстинкт, человек никогда бы не добрался до соседнего леса, до другого континента, до миров Периферии. В подобных случаях, правда, инстинкт называется любознательностью, но один черт! Без любопытства нет любознательности, вопрос только в уровне удовлетворения этого присущего всему живому инстинкта Без удовлетворения чувства голода можно умереть от истощения, но если перегнуть палку в удовлетворении, станешь обжорой и наживешь кучу болезней. Так и с любознательностью…

Он с трудом сдержался, чтобы снова не мотнуть головой.

Тоже мне развел философию! Самооправдание голубчику потребовалось!.. В конце концов, никто никогда не узнает, что он проявил любопытство по отношению к новичкам. Да, любопытство это носит специфический характер, но ведь Кирилл Кентаринов, в конце концов, командир отряда, и знать, чем дышат подчиненные, входит в его непосредственные обязанности!

Он снова вышел в виртуал, отпочковал двух менталов и проник, обойдя ИскИны обеих ефрейторов, прямо к близняшкам в мозги.

И слегка прибалдел от обнаруженного.

От знакомой ментальной формы в разуме Карины Гладышевой отходил знакомый хвостик, очень похожий на ниточку, тянулся в дебри СОТУ и уходил в адресный сектор с наименованием «Кирилл Кентаринов, личный номер такой-то, прапорщик».

Абсолютно то же самое второй ментал обнаружил у Марины Гладышевой.

– Вот дьявол! – выругался вслух Кирилл.

– Что случилось, господин капрал? – тут же отозвался пилот «шмеля».

– Нет, ничего, – спохватился Кирилл.

Вот же дьявол! И суток не прошло, а обе девицы уже влюбились в него по уши. Да что же это такое! Спасибо большое Юраше Кривоходову, сглазил вчера ситуацию, кол ему в дюзу! «Неплохо то, что в отряде появляются три девицы, не влюбленные в командира…» Тьфу, матерь мою за локоток! Вот тебе и появились! Вот тебе и не влюбленные в командира! Или это Сандра виновата? Задала вопросик! А он еще пообещал застрелиться!

Ладно, учтем новый расклад существующих дамских чувств… Ну а что у нас с Оксаной?

Он отправил Кирилла номер два в ее ментальность. И даже обрадовался, когда той, знакомой ниточки не обнаружил.

Похоже, прапорщик Ломанко вообще никого не любила. По крайней мере, пока…

Слава Единому, хоть на нее внешность нового командира не произвела особого впечатления!

Но что теперь делать? Специально гнобить телохранительниц, чтобы они его возненавидели. Нет, это не дело, зачем ему их ненависть? В конце концов, лишняя подпитка! Но что тогда делать с их любовью? Она же должна породить ревность. Девчонки скоро разберутся что к чему. По крайней мере, насчет Светланы…

Ладно, пока подождем, посмотрим, как дело повернется. Если девицы не начнут умирать от ревности, можно и позабыть о случившемся… Ну, не совсем позабыть, а просто не придавать значения. Они же совсем молоденькие – может, у них дамские чувства еще не проснулись! А если начнут умирать и ревность их станет угрозой боеспособности отряда, тогда мы применим уже использованный на практике метод. Придется снова вызвать к виртуальной жизни знакомого крылатого типа! Процесс теперь пройденный…

Но погоди! Ревность-то ревностью, но ведь им скоро плотское воплощение любви потребуется! Против природы не попрешь! А где я им еще двух мужиков найду? Отряд поделен…

Он представил себе ситуацию, когда эти две громильши начнут приставать к своему командиру, и ему чуть не поплохело.

Нет, дело было вовсе не в Светлане – она-то, он уверен, отнеслась бы к их приставаниям спокойно. Дело было в нем самом – их приставания ему не были нужны, это был бы уже явный перебор. Хватит с него семерых, тут хоть счастливое число!

И ему вдруг показалось, что именно это важно, что лишние метелки в гареме могут стать угрозой той стабильности, что была вроде бы достигнута после долгих поисков и мучений. Так неужели впереди его ждет новая битва за стабильность? Не хотелось бы, кол мне в дюзу!..

Впрочем, кричать «караул!» пока рано. Бабушка еще надвое сказала: угроза ли боеспособности – сестры Гладышевы… А потому не станем рвать сопло. По крайней мере, сегодня – другие у нас нынче задачи!

32

– Подходим к первой точке, господин капрал! – доложил пилот.

Кирилл отвлекся от размышлений о сестрах Гладышевых и поглядел в иллюминатор.

«Шмель» уже летел среди гор. Вершины их были заснеженными, а все, что располагалось ниже кромки ледника, – было грязно-серого цвета, без следов растительности. Видимо, ТФ-щики до этого района еще не добрались. Умник, который назвал это царство камня Хрустальными горами, несомненно обладал болезненной фантазией. Наверное, у него снег ассоциировался с хрусталем…

Кирилл прислушался к собственным ощущениям.

Чувство тревоги молчало. Либо поблизости никого из гостей не было, либо за время перелета с Омфалы на Синдереллу все изменилось с самим Кириллом…

Он дал команду ИскИну своего персонального тактического прибора вывести карту района. И еще раз изучил то, с чем уже знакомился вчера вечером в штабе.

Судя по карте, первая точка поиска обозначала не слишком большую, почти горизонтальную (уклон насчитывал всего пять градусов) площадку, на которой не могли поместиться все три «шмеля» сразу. Поэтому десантирование надо было делить на три этапа. И держать ухо востро!..

Кирилл вызвал остальные атээски:

– Второй! Третий! Шакирянов! Кривоходов! Прибыли к первой точке поиска. Я высаживаюсь в авангарде. Второй после того, как поднимется наш «шмель». Ждать команды! Третий заходит последним! Тоже по команде!

Фарат и Юраша были командирами групп, транспортируемых двумя другими атээсками.

– Первый! Садимся! – скомандовал Кирилл своему пилоту.

«Шмель» пошел на посадку.

Спуск по пологой дуге, легкий толчок… Открылся люк.

– Слева по одному на высадку!

В это время остальные атээски барражировали над площадкой, защищая ее от атаки неведомого врага.

Первой на землю выскочила Эзка Дубинникова, за нею Подобед, потом Светлана и трое новичков. Последним покинул борт «шмеля» Кирилл.

– Первый – на свой эшелон! «Кентавры» – за мной!

Опустевший «шмель» устремился в небо, занял место выше груженых, беря на прицел положенный район.

Кирилл, освобождая место для посадки второй атээски, бросился к уходящей вверх отвесной скале, замыкающей площадку с севера и весьма смахивающей на стену. Остальные устремились за ним. Близняшки не отставали ни на шаг, и Кирилл подумал, что на них, пожалуй, и в самом деле вполне можно положиться – движения у новичков были стремительные и уверенные, неизбежный стрём первого боевого вылета не превратил их в медуз.

Оксана Ломанко, к примеру, двигалась помедленнее. Впрочем, она ведь не была боевым офицером.

Оттянувшись к скале, вся семерка залегла. Четверо (Кирилл, Светлана, сестры Гладышевы) контролировали западный край площадки, оставшиеся трое – восточный, выполняя инструкции, полученные еще во время инструктажа на базе.

– Внимание! Второй – на посадку!

С неба упал второй «шмель», приземлился, через мгновение открылся люк, «кентавры» устремились наружу и тоже бросились к скале.

– Резвее! Резвее! – подгонял бойцов Шакирянов.

А Кирилл с удовлетворением отметил, что десантирование выполняется четко, без суеты, но с должной быстротой – Фарат покрикивал для порядка, а вовсе не потому, что кто-то из подчиненных вздумал жевать сопли.

Еще две четверки присоединились к товарищам, взяв под прицел юго-восточный и юго-западный края площадки.

Вообще-то, разумеется, все это делалось исключительно в тренировочных целях, поскольку Кирилл прекрасно понимал, что никакого врага тут нет, ибо сканеры ястреба, микрофлайера-разведчика, контролировавшего район сверху, не фиксировали никаких движущихся целей, кроме боевых единиц собственного подразделения. Да и находящийся на стационарной орбите сателлит помалкивал.

– Второй – на свой эшелон! Третий – на посадку!

Повторилась та же история, и на площадке оказалось еще восемь «кентавров» во главе с Кривоходовым.

Последний «шмель» поднимать в воздух не стали, ему места на площадке вполне хватало. А первые два продолжали барражировать в небе, прикрывая район высадки с воздуха.