Николай Романов - Битва местного значения

– Все, сказанное мною выше, касается вплотную и вас, прапорщик! У меня в отряде никто на особицу не служит. Мы все – давние боевые товарищи. Надеюсь, вы меня понимаете?

– Я вас понимаю, господин капрал! – кивнула Ломанко.

– А еще я надеюсь, что вы как старослужащая присмотрите за близнецами. Чтобы они не слишком проявляли прыть, пытаясь защитить меня от неведомого противника.

– Будет сделано, господин капрал! Присмотрю!

Покидая столовую, он подошел к Светлане:

– Прости, я непременно должен был поговорить с новичками. Наставить на путь истинный, так сказать. За обедом, в неофициальной обстановке, это сделать лучше всего.

– Не волнуйся, Кирочка, я все понимаю. – Светлана легонько коснулась его руки и мягко улыбнулась. – Ты же командир отряда специального назначения…

И он в очередной раз удивился полному отсутствию в ее душе ревности. Все-таки ему повезло с возлюбленной. Да и со всем гаремом, честно говоря, – тоже!

После обеда собрались в курилке возле родной казармы. Как всегда начались приколы и подначки. Ничего нового. Новичков сразу взяли в оборот. Не трогая прапорщика Ломанко, конечно. Субординация…

– А скажите-ка нам, девочки, – Подобед глубоко затянулся сигаретой и выпустил вверх струю дыма, – кто вас надоумил покрасить волосы в разный цвет?

– Ротный в учебном лагере, – с готовностью сообщила Марина. – И не надоумил, а заставил, кол ему в дюзу! Я, сказал, иначе вас до самого выпуска различить не сумею.

– Да и остальным проще будет с вами общаться, сказал, – подхватила Карина. – Ну куда бедным курсанткам деваться! Вот и покрасились.

– А какой у вас изначальный цвет волос? – не унимался Подобед. – От папы и мамы.

– Русые мы. Вон как наш командир.

Близняшки глянули на Кирилла.

– А чего обе покрасились? Могла бы и одна. Бросили бы жребий.

– А чтобы никому не обидно было, – сказала с вызовом Марина.

Когда сигареты были докурены до фильтра, Фарата Шакирянова отправили в информотеку за «шайбами». Прочим было разрешено продолжать перекур.

И доставать близняшек.

– В лагере по ночам в санблок бегали? – спросил Лорд.

– А как же! – сказала с вызовом Карина.

Ходили глухие слухи, что в некоторых подразделениях Корпуса метелок-новичков принялись пропускать сквозь строй. В сексуальном смысле… Правда, старослужащие-насильники достаточно быстро отправились в штрафную роту. У «кентавров» ничего подобного никогда не было. Все любовные проблемы в отряде решались по взаимной договоренности. Кирилл выбил бы любому насильнику все зубы. А потом в госпиталь – ремонтировать челюсти – и под трибунал!

– И где же ваши любовнички? – продолжал Лорд.

Все метелки-старослужащие давно уже привыкли к таким разговорам. А Сандра или Вика и сами могли достать кого угодно скабрезными подколками. С кем поведешься, от того и наберешься, как говаривал Спиря.

– В дюзе на твоем пузе! – сказала Марина.

– Не бойся, сюда не придут! – сказала Карина.

Лорд не нашелся с ответом и был беззлобно обсмеян отдельными старослужащими.

Похоже, близняшки были боевые девчонки не только в схватке. Хотя, другими бы они вряд ли вышли из учебного лагеря.

Потом вернулся Шакирянов, притащив в кармане мундира шесть маленьких дисков. Кирилл разбил отряд на четыре потока. Фарат и еще пятеро подстыковали «шайбы» к штекам, открыв процесс обучения. Поскольку процесс был коротким, остальные заскучать не успели. А Кирилл, отозвав в сторону Громильшу и Вику Шиманскую, успел провести с ними воспитательную работу, объяснив, что ненависть среди членов отряда друг к другу может дорого стоить всем «кентаврам».

Долго метелок воспитывать не пришлось. Они и сами все прекрасно понимали, поизображали немного обиженных судьбой, а потом Сандра сказала, лукаво потупив глаза:

– Да ладно, командир, побереги красноречие для новичков! Лучше возьми да прижми меня к себе покрепче, так у меня сразу никакой ненависти ни к кому не останется!

– Да и про меня не забудь, – грубовато подхватила Шиманская.

Ну что делать пастуху со стадом?..

Обнял обеих сразу, по-братски, – длины рук едва хватило. Прижались к нему с готовностью, упершись грудями в плечи. Конечно, ощущение было – позавидует всякий, – но идти дальше в этом направлении пастуху не следовало. И Кирилл мягко отстранил девиц, ласково глянул в засветившиеся лица:

– Я люблю вас, девочки!

– Да, любишь, – отозвалась Громильша. – Знаем.

– Только всех сразу, – добавила Вика. – Весь дамский коллектив. Но мы не в обиде.

– Мы не в обиде, – голос Сандры прозвучал эхом. – И ты не срывай сопло, командир, мы тебя не подведем.

– Я знаю, девочки, – сказал Кирилл. Потому что большего сейчас и не требовалось. – Я знаю, мои хорошие.

Обе громильши просто засияли.

– А что будешь делать, командир, если и сестренки в тебя влюбятся? – лукаво сказала Сандра.

– Типун тебе на язык, Сандрочка! Я тогда просто застрелюсь!

Посмеялись. Вернулись к отряду. Подстыковали к штекам освободившиеся «шайбы», прошли курс обучения.

Потом отправились на базовый склад и два часа провозились с ранцевыми антигравитаторами, тщательно протестировав у каждого аппарата систему управления, проведя надлежащее техническое обслуживание и даже немножко полетав для пробы.

Кирилл с удовлетворением отметил, что обучение прошло у всех нормально. Конечно, прицельно палить из трибэшника верхом на агэшке никто бы не сумел, но это и не требовалось, поскольку всяк знал, что транспорт во время непосредственного боя – это табу, по неизвестной причине наложенное гостями. А для того чтобы вести разведку, обретенной квалификации новоявленных летунов вполне хватало.

Потом поставили на зарядку аккумуляторы агэшек. А потом Кирилл напомнил всем про табу и предостерег во время поисков, если случится вдруг столкновение с противником, прибегать к стрельбе. Всяк обнаруживший противника должен будет немедленно отступить, доложить о случившемся и немедленно приземлиться.

Вопросов никто не задавал, даже новички – все прекрасно знали о странностях, присущих гостям. Видимо, об этом рассказывали теперь даже в учебных лагерях.

30

Незадолго перед ужином Кирилл отозвал в сторону своего заместителя Фарата Шакирянова и спросил:

– Ну как тебе новички?

– Толк будет, – сказал Фарат. – Не знаю, правда, зачем к нам прикомандировали прапорщика, но из ефрейторов толк будет. Неплохо еще и то, что в отряде появляются сразу три девицы, не влюбленные по уши в командира.

– Эй! – сказал Кирилл. – Разве я веду себя как собака на сене?

– Ни в коем случае! Претензий ни у кого нет. Но само по себе понимание, что спишь с метелкой, которая сохнет по другому и прыгнет к нему, едва тот поманит, радости не добавляет.

Фарат знал, что говорил, ибо на всех планетах бегал по ночам в «комнату свиданий» с Ксанкой Заиченко.

– Прозасом обеспечены?

– А как же? Обижаешь, командир! После пищевого довольствия и личного оружия это первое, о чем заботится всякий «кентавр». Сам понимаешь, бабьи залеты отряду не нужны.

Конечно, задав Фарату вопрос о противозачаточном средстве, Кирилл пальнул мимо мишеней. Но, в свою очередь, заместитель мог бы и не напоминать командиру о гареме. В конце концов, специально Кирилл себе гарем не создавал. Да и можно ли называть сложившуюся ситуацию этим словом, если спит с командиром только одна из семи? Впрочем, он знал, что обманывает себя, ибо и сам использовал это слово…

– По-моему, всех ситуация устраивает.

– Еще бы она не устраивала! – Фарат усмехнулся. – Ни за что отвечать не надо. – И тут же сделался озабоченным. – Слушай, командир… А за каким дьяволом среди «кентавров» появился эсбэшник?

– Не знаю, друг мой. Приказано было ввести в состав отряда. А уж выводы делай сам, какие хочешь.

– Ага… – Шакирянов почесал затылок. – Ладно, шепну нашим, чтобы не особенно трепали языками. Береженого Единый бережет! Может, на тебя компромат собирают? Хотя причина мне совершенно не понятна.

Он отправился «шептать нашим».

А Кирилл задумался над порученным агенту службы безопасности Артузу заданием.

Задание было знакомым. Подобное он уже выполнял на Незабудке.

Руководители сообщили Артузу, что по имеющимся оперативным сведениям на Синдерелле действует вражеская разведка. И необходимо, выполняя порученную отряду «кентавров» боевую задачу, суметь по возможности разоблачить агентов неприятеля. Количество их руководству было неизвестно. Точное местонахождение – разумеется, тоже. Оплата за выполнение задания была обещана немалая. Надо только выжить до конца войны, а дальше бывшего агента ждала весьма обеспеченная и соблазнительная жизнь.