Доперст: быть живым – страшно! - Николай Александрович Стародымов
Она откинулась на высокую спинку солидного компьютерного кресла класса «Бюрократ», смотревшегося здесь совершенно нелепо.
– Допустим… Подчёркиваю: не очень-то я тебе верю, но допустим… Но мы ведь можем попасть куда-нибудь в Антарктиду… Или наоборот – в Сахару… И в любой стране документы нужны. Загранпаспорт, визы, вид на жительство какой-то… У тебя, наверное, что-то на такой случай предусмотрено, ты можешь обратиться в посольство или куда… Но я-то каким боком?..
– А вот это уже вторая часть Марлезонского балета, – усмехнулся. – Главное, что с телепортацией ты уже смирилась…
– Не смирилась… Допустим, – в очередной раз повторила она прилипшее слово. – Ну а дальше что?
– А дальше… Телепортация произойдёт не в пределах Земли. А в совершенно другой Мир…
Она криво улыбнулась.
– Я даже знаю, где тот мир находится… В Москве он называется Кащенко… Ты меня разыгрываешь?.. Только я не пойму, в чём прикол. И ради этого бреда ты привёл меня сюда, чтобы мы мёрзли?..
– А мы мёрзнем? – спросил я.
Она хотела что-то ответить, однако осеклась. Огляделась – насторожённо, удивлённо…
За широким проёмом в стене лежал снег, только вокруг трамвая его не оказалось, там корёжилась промёрзшая грязь. По бетонному полу к нам под ноги тянулся пыльноснежный муар… Но мы холода не ощущали – тела не воспринимали температуру, мы с ней, с температурой, составляли единое целое.
Хумгат – одно слово.
– А как так получается? – как-то по-детски спросила Надежда. – Мороз, а не чувствуем…
– Я ж тебе говорю: эксперимент!
– И кто ты в нём?..
– Это всё неважно, Надюшка! Участник… Сейчас важно только одно! Мы с тобой можем оба стать его участниками! Я тебе говорил, что зову тебя за край мира. Это не метафора, девочка моя!.. Ты не знаешь ничего, не понимаешь – и не надо!.. Просто ответь: отправишься со мной, или нет?.. Вот прямо сейчас – в омут с головой. Как ваш Иванушка – в колодец, не зная, что его там ждёт. Или Алиса – в дупло, или куда она там прыгала… Или этот, как его, забыл: красная таблетка или синяя?..
– То ведь сказки!
– Это не сказки, милая! Это так народ описывал телепортацию, в которой участвовали древние ваши герои.
– Я тебе не верю! – заявила Надежда. – Ты гонишь какую-то пургу. Это бред шизофреника…
– Пусть так! – не стал я спорить. – Я тебе просто предлагаю рискнуть. Что тебя ждёт там? – кивнул я за спину. – И что – там! – я махнул рукой вдаль. – Я ж не предлагаю тебе с моста или с крыши прыгнуть… Всего-то и нужно – взяться за руки, и… Вот сейчас мы поднимемся – и куда пойдём?.. Решайся! Любишь – верь мне – и пошли?.. А нет – так и возвращайся!..
Я шагнул к ней – столик нас уже не разделял. Лампочка мигнула и погасла. Под куртку тотчас проползла струйка морозца.
– Да была – не была! – позволила себя обнять Надежда. – Но если нас твоя машина распылит…
– Так обоих вместе, – засмеялся я. – Пыль перемешается, и останемся мы в Хумгате единым целым.
– Что такое Хумгат?
– Потом узнаешь!
Я подхватил рюкзак и вышагнул сквозь проём – под ногой громко хрумкнул мёрзлый снег. Надежду при этом крепко держал за руку – любой проём в таком путешествии следует проходить только вместе, а то ведь запросто расшвыряет в разные Миры.
Чистенький вымытый изящно очертанный трамвай при нашем приближении осветился сиянием огней – и внутри, и снаружи. Современный полупантограф сам собою поднялся, и дуга токоприёмника с мягким звяком коснулся контактного провода; коротко вспыхнули искры. Двигатель утробно заурчал. Свет фар ударил в небрежную кладку кирпичной стены. Двери легко разъехались в стороны – словно приглашали, манили войти в салон.
Двери оказались как раз нужной ширины: чтобы могли войти двое, не размыкая рук.
Надежда шла, словно заворожённая. На её глазах впервые творились чудеса не на экране – в жизни.
То ли тебя ещё ждёт, солнышко моё!
…Мы уже занесли ноги над низкой – над самой землёй – ступенькой, когда всё едва не пошло насмарку.
– Ну не…я ж себе! – раздался за спиной изумлённый голос.
В принципе, мог бы оглянуться и я – пребывание в человеческом теле в состоянии расслабить и доперста. Однако всё же маловероятно – маловероятно, что навыки такого рода забудутся, в каком бы теле ты ни оказался. А вот голова Надежды начала поворачиваться на возглас.
Всё же я – урождённый доперст! И реакция на подобные неожиданности меня не покинула.
Когда принял решение – нельзя оборачиваться, оглядываться на прошлое!.. Это – аксиома, как для мистики, для так и для бытия обывателя!
– Не смей! – рявкнул я.
Она и не оглянулась. Не успела. Я, не отпуская её руку, что было сил толкнул в спину, буквально вбрасывая в транспортную капсулу, и одновременно вваливаясь в салон и сам.
– Ты чего? – возмущённо взвизгнула она. – Больно же!
Благо, вагон оказался современный, пол низкий, без ступеней… Не то что в старинном… Так что она даже не упала, лишь налетела на вертикальную стойку, благодаря которой и удержалась на ногах…
– Больно? – ухмыльнулся я.
– А то как же!..
Впрочем, тут же и умолкла.
Мы находились уже внутри функции. А здесь нет ни жары, ни холода, ни боли, ни ссадин… Это территория, где действуют уже иные законы, о которых простой человек даже не представляет.
Вот теперь только она оглянулась. Теперь это не имеет значения. Теперь это изнутри.
Из того корпуса, из которого мы только что вышли, на наше транспортное средство растерянно глядел неопрятный мужчина – как я позднее вспомнил, один из бомжей, с которыми мы работали на разгрузке; мы с ним, помнится, обменялись какими-то ничего не значащими фразами…
Оно ведь и в самом деле, было чему подивиться.
– Вы это куда? – спросил он, поймав мой взгляд.
– Тебе туда нельзя!
– Возьмите меня с собой!
– Прости, друг, не положено!..
Я махнул ему рукой и направился в кабину трамвая. Современная панель управления сияла множеством огоньков.
Тронул клавишу закрывания дверей.
И в тот же миг услышал голос Надежды:
– Ты куда?.. Ты это чего?..
Я глянул в зеркало в салон. Оказалось, за миг до того, как створки дверей сошлись, бомж впрыгнул в салон.
– Он сам выбрал свою судьбу! – в голос сказал я. И повторил: – Это только его выбор!.. Я к этому не причастен…
Разумеется, мне никто не ответил.
После этого тронул рычаг контроллера…
И вагон покатился по ярко
