Варвара Еналь - Земля будет принадлежать нам

Пришлось вскочить на ноги и запрыгать, гася пламя.

Жрец шагнул прямо из огня. Его длинные седые волосы развевались, глаза прищурились до узких щелок, морщины на лбу постоянно двигались.

– Девочка с семуком, – проговорил старик и мерзко улыбнулся. – Думала, тебе удастся захватить власть? Думала, что у нас не хватит сил сражаться? Ошибаешься. Зря ты привела сюда своих парней. Зря.

Старик приближался. Таис пятилась. В руке у нее лежал все еще теплый бластер. Надо было стрелять. Просто стрелять.

Но ведь старик был человеком! Настоящим человеком! Настоящим взрослым человеком!

Одно дело убивать мерзких фриков и роботов и совсем другое – живого настоящего человека.

Людей нельзя убивать. Просто нельзя, и все.

И Таис пятилась назад.

Старик вдруг поднял руку и что-то кинул.

Таис среагировала мгновенно: бросилась ему под ноги. Локоть что-то обожгло, но это было уже неважно. Обняв щиколотки деда, Таис рванула, тот рухнул на пол и стукнулся головой о все еще пылающего пятнадцатого. Волосы старика загорелись, он дико заорал, завертел головой.

Таис насела на него сверху, стукнула один раз по груди, перевернула и накинула на горевшие волосы старика полы его плаща, пытаясь сбить огонь.

Она ругалась, как никогда в жизни, но огонь погас, и старик остался жив. Пока жив.

Гомены прибывали. Из-за поворота вынырнул еще один поблескивающий андроид, снова полетела граната.

Федор! Где же он?

– Тай, надо найти проход! Надо уходить! – закричал где-то сбоку Григорий.

– Федька, ты где? – звала Таис, пытаясь перекрыть шум битвы. – Ты где?

В ответ тишина.

Старик под руками обмяк, потеряв сознание. Таис тоже задыхалась от дыма, перед глазами все плыло, в ушах звенело. И только одна мысль сверлила мозг: надо найти Федьку.

Непременно надо найти Федора.

И тут Таис осенило.

– Пушистик, братан! – снова закричала она в суматоху битвы. – Ко мне, Пуш!

Сначала никто не отвечал, секунды тянулись тяжело и долго. Пылали роботы, стены, пол. Едкий дым ел глаза, обжигал горло, вызывая спазмы и кашель. Старик не шевелился.

Таис слезла с него, закашлялась, размазала по лицу слезы и еще раз позвала.

И зверь ответил. Черный от гари, он толстым шаром пронесся через дым и огонь и сунул морду прямо под руки Таис, нетерпеливо рыча. Будто возмущаясь, что его оторвали от любимого дела. Его бок был в крови и копоти, морда скалилась, глаза блестели бешеной радостью убийства.

– Где Федор? Найди Федора, Пуш! Найди мне нашего Федора! – взмолилась Таис.

Сказала – и сама засомневалась в том, что из этого выйдет какая-то польза. У кого она просит помощи? У фрика, который зверь зверем?

Пуш коротко фыркнул, исчез в дыму, но тут же появился снова и потянул Таис за край разорванной рубашки.

Пришлось прижаться к стене, чтобы пробраться мимо парочки горящих роботов. Пуш прыгнул куда-то вбок, туда, где висела густая пелена дыма, тихо рявкнул, словно позвал. Таис пару раз выстрелила куда-то во мрак, шагнула вслед за Пушистиком и чуть не споткнулась о распростертое тело Федьки.

Федора придавил упавший гомен. Немного повезло, что в этом месте не было огня, но едва Таис наклонилась над другом, как совсем рядом раздались шаги андроида, и сквозь дым протянулась рука с мечом. Еще один гомен, черти бы его подрали!

Выручил Пуш. Он прыгнул тяжелой пушистой массой и одним ударом когтистой лапы разодрал роботу глаза. Вгрызся в шею и заурчал, как кот, которому досталась сметана. Видимо, добрался до белой жидкости, заполнявшей трубки робота.

Гомен попытался стряхнуть с себя фрика. Таис не стала ждать исхода битвы, пару раз выстрелила андроиду по ногам, и тот рухнул вниз вместе с урчащим Пушем.

Федор был без сознания, но сердце билось. Тяжелый, Таис не могла его поднять, потому принялась шлепать по щекам, пытаясь привести в чувство. Шлепать и звать по имени.

Реакции никакой.

– Федька! Да кому говорю! – надрывалась Таис.

Сквозь рваные клочья дыма подобрались крошечные языки пламени, они заплясали на стене, готовые перерасти в бушующий огонь.

Григорий появился как раз вовремя.

– Давай его сюда! – проорал он хриплым голосом. – Тут все сейчас сгорит! Пройдем во второй ангар. А там видно будет!

Григорий взвалил на себя Федьку и быстро зашагал по коридору. Прямо и прямо.

Таис оглянулась.

Дым, огонь. Гоменов нигде не видно. Около ног вьется довольный Пуш, где-то в углу рычит его подружка.

Один-единственный пятнадцатый, появившись из дыма, остановился, медленно повернул голову, поднял руку и застыл, не увидев врага.

Таис спешила за Григорием. Ступеньки, большой зал со стеклянными дверьми, еще один коридор, еще. И наконец, двойные круглые двери с поблескивающим сенсором. Григорий приложил к сенсору ладонь Федора, двери поползли в стороны.

Загорелся свет.

Глава 8

Эмма. Роботы над людьми

– Вот и все, – проговорила Эмма, вытаскивая флешку.

Ей никто не ответил. Братья подняли мечи, прикрывая собой девушку. По коридору шагали два робота-охранника. Они выглядели как настоящие люди, суровые высокие мужчины, светловолосые и голубоглазые.

– Предлагаем вам сдаться, – проговорил один из них. – Сопротивление бесполезно. Против роботов современного поколения ваше оружие бессильно.

Ник дотронулся до кулона, но тут же опустил руку. Видимо, заряд чудо-вещички подошел к концу и блокировать роботов не получалось.

– Сработают твои программы? – очень тихо, над самым ухом проговорил Жак. – Ты уверена?

Эмма лишь кивнула и улыбнулась одними кончиками губ.

– Тогда сдаемся. Полчаса хватит программам?

Эмма еще раз кивнула.

Жак поднял руки, пихнул коленом Ника, заставляя опустить оружие, и торопливо заговорил:

– Мы сдаемся, сдаемся.

Синтетики не сказали ни слова. Вместо них подкатили новые шары-фиксаторы, они нещадно сдавили всем троим руки и ноги. Три шара на трех человек.

В этот раз у братьев изъяли мечи. Ник тихо ругнулся, Жак нахмурился. Но ничего нельзя было с этим поделать, и Эмма лишь вздохнула.

– Суд над вами, люди, начинается, – сурово проговорили роботы-стражи. – Мы проведем вас в зал суда. Шагайте за нами.

Синтетики походили друг на друга, как два брата-близнеца. Даже рисунок бровей и манера задирать вверх подбородки с видом полной уверенности в себе – все было одинаковым. Видимо, для этих особей использовались одни и те же программы.

А вот у того мальчишки-робота, что пинал Эмму, были совсем другие настройки. Его делали максимально похожим на человеческого детеныша. И даже процесс обучения у него проходил совсем по-человечески.

Что происходит на этой станции? Кому подчиняются здешние роботы? Есть ли у них главный интеллект, отвечающий за все процессы? Кто у них за штурмана?

Между тем коридоры, по которым вели пленников, постепенно расширялись, по проемам переходов горели белые диоды. Такие же диоды сияли и вдоль прорезиненной дорожки, словно указатели, направляющие движение.

Наконец повернули на широчайшую магистраль, загибающуюся в кольцо. Ее покрывала зеленая резиновая дорожка, по которой двигалось несколько грузовых роботов. У стен стояли деревья в кадках, на скамейках сидели дети и взрослые.

Дети и взрослые!

Вот что отличало здешнюю станцию от Моага!

Вот светловолосая девчушка, восседающая на коленях у такой же светловолосой женщины. Обе читают книжку с картинками, а под мышкой у девчушки вниз головой торчит розовый кролик с длинными ушами. Под скамейкой кукольная тележка с пультом управления, на спинке скамейки – небрежно брошенная детская толстовка с капюшоном.

Две головы рядом – детская и взрослая. Светлые волосы переплелись, детская ручонка лежит поверх взрослой. Все спокойно в этом мире. Все хорошо и спокойно. Дети под присмотром взрослых, детям хорошо. Им не грозит нападение фриков.

Только это не люди! Это роботы, которые живут так, как должны были жить люди…

Эмма сглотнула горький комок, повернулась, встретилась с черными серьезными глазами Ника. Тот тоже осматривался, но его больше занимали рабочие андроиды, на умеренной скорости сновавшие по магистрали. Вид матери и ребенка его не изумил и даже не привлек. Ведь у него была мама, и он всегда жил в семье.

Фиксаторы на ногах обхватывали каждую голень отдельно, но оставляли небольшой зазор, чтобы можно было передвигаться. Идти получалось медленно, и потому Эмма старалась все подметить, все рассмотреть. Вот двое подростков, совсем уже взрослых. Высокие мальчишки с золотисто-рыжими волосами, в коричневых курточках, в коротких, чуть ниже колен, джинсах. С капельками наушников в ушах, с магнитными досками под мышками. Между ними подпрыгивает невысокая девочка лет пяти, этакая пигалица с двумя рыжими косицами, волосы светлее, чем у братьев. Она держит воздушный шарик и постоянно что-то рассказывает, размахивая руками.