Сергей Лукьяненко - Стеклянное море
Он разжал руки – обруч скользнул вниз, вдоль его тела – и там, где стоял фанг, осталась лишь гаснущая тьма.
– Умник, – тихо сказал я. – Позёр. Чтоб тебя подобрали наши патрули. Сняли любовь… в межвременье…
Я замолчал. Глядя на меркнущую тьму гиперперехода, я вспомнил свой прыжок на Клэн. И сверкающее лезвие, на которое падал – жалкую попытку разума увидеть непредставимое.
«Мы поможем тебе… уберем лишнее».
7. Дар друга
Дьявольская Звезда была сейчас неотличима от любой другой звезды на небосводе Клэна. И тепла она давала не больше, чем звезда. Воздух остывал стремительно, как чай из термоса зимой в горах…
Странно, «операция», проведенная надо мной Отрешенными, имела забавный побочный эффект – улучшение памяти. Ко мне вернулось то, чего не было уже много лет – смешные детские разборки на улицах ночной Алма-Аты, угрюмая казарма в учебке, Кавказ, Молдова, бэтээры с торопливо намалеванными надписями «Миротворческие силы СНГ»…
Я вспоминал двадцатый век. Сосредоточенно бредя по каменистой, покрывающейся инеем равнине, я думал о молодости. Смешно – я всегда считал себя молодым, вплоть до сегодняшнего дня. Теперь я понял, что постарел.
Молодость ушла вместе с любовью.
Отрешенные помогли мне стать взрослым – или состариться, что в принципе одно и тоже. Человек имеет лишь два состояния – юность и старость. Как у тех химических соединений, что переходят из твердой фазы в газообразную, минуя стадию жидкости.
Порой лишь нелепое сравнение может быть верным.
Когда холод стал невыносим, я включил терморегуляцию комбинезона. Неизвестно, надолго ли хватит батарей – и долго ли я здесь пробуду. А использовать кольцо, чтобы вернуться на Тар, я не собирался.
Туннельный гиперпереход – это путешествие в безвременье. В мире Отрешенных. Не хочу давать им еще одну возможность «помочь» мне. Лучше умереть, чем позволить всемогущей нелюди копаться в сознании, переделывая мой разум.
Мне нужен корабль, чтобы вернуться домой. Гиперзвездолет уходит из реального мира в пятимерное пространство – но не пересекает грани между временем и безвременьем. В нем я защищен от влияния Отрешенных. Но чем?
Может быть, их всемогуществом и всезнанием? Отрешенные не проявляют активности в нашем мире, потому что это нелепо. Всё уже свершилось, и вмешиваться в события – все равно что разыгрывать заново давно выигранную шахматную партию. Но в их мире, в мире без времени и пространства – всё еще неясно. События еще не произошли, игра продолжается. И трудно избавиться от искушения сделать ход.
Наверное, это значит, что я еще могу победить?
Я чувствовал, что подгоняю неведомую логику неведомых существ в рамки человеческих понятий и надежд. Рассуждаю наивно и ложно.
Но иначе у меня не останется сил для борьбы.
…На покрытые ледяной коркой, окаменевшие деревья я наткнулся, когда путь стал неразличим. Да и куда я иду? Темнота и медленно падающие снежные хлопья превращали путешествие сквозь ночь в подобие кошмарного сна. Я даже не сразу понял, что удивительно ровные цилиндрические камни, через которые я перешагиваю – упавшие стволы. Потом я сражался с замерзшей застежкой кобуры, вытаскивая лазерный пистолет. Пальцы в раздувшихся перчатках едва гнулись – комбинезон не приспособлен для холода в минус сорок по Цельсию.
Нарубленные лазерным лучом бревна я стащил в кучу. Потом, с невольной иронией вспомнив, как разводил костер на Байкале, стал разогревать их бластером. Из кострища валил пар. Минут через пять занялось пламя.
Усевшись, я снял перчатки, протянул руки к огню, отключил терморежим комбинезона. Костер согреет меня… пока кислород вокруг не начнет превращаться в жидкость. Интересно, произойдет ли это? Насколько я помнил, воздух на Клэне замерзает не везде, а лишь в северных широтах.
Если бы знать, где я очутился – на экваторе или на полюсе…
Мороз крепчал. Стало совсем темно – звезды слегка померкли. В своем движении по орбите планета Клэн вошла в пылевое облако. Если пристально всмотреться в небо, можно было увидеть крошечные искорки микрометеоритов, сгорающих в атмосфере. Именно это пылевое облако, экранируя планету от звезды, создавало чудовищные перепады температур.
Замусоренная орбита, вытянувшаяся гигантским эллипсом от Дьявольской Звезды до ее невидимого спутника – Темной Звезды. Безумное многообразие флоры и фауны в редких оазисах среди бесконечных пустынь. Планета воинов – Клэн. Если бы ее не было, Клэн стоило бы придумать. Возможно, Сеятели так и поступили. Они готовили отличную армию для борьбы с фангами.
Но армия проиграет – иначе у фангов не было бы потомков-Отрешенных.
От костра веяло теплом, протянутые к огню руки и ноги с трудом выдерживали жар. Но в спину дышали ледяные пустыни Клэна. Не будь комбинезона, перераспределяющего тепло, я превратился бы в обугленную с одной стороны ледышку. Клэн – мир смерти.
Я посмотрел вверх, над бледным пламенем костра. Воздух был чист и прозрачен, вся влага уже давно замерзла и выпала снегом. В поблескивающем тысячами крошечных метеоритов небе плыла яркая точка – укрытая защитным полем боевая станция, одна из тех, что уничтожили корабль Неса. Для ее детектора обнаружить человека на равнине – пустяковая задача. За мной, несомненно, следили с момента появления на Клэне, но показываться не торопились.
Не спешил звать на помощь и я. Слава Сеятелям, общение с Клэном помогло мне понять его народ. Незваного гостя, взывающего о помощи, клэнийцы могли уничтожить не раздумывая. А вот одиночка, пытающийся выжить на их планете – это не могло не вызвать любопытства.
Когда в черном небе призраком возник стремительный силуэт, я не удивился.
Рассеянно наблюдая за приближающимся флаером, я пытался вспомнить Клэна. Его слова и интонации, внешность и мимику. Он был моим другом, я помнил это. Но не помнил, что такое – друг.
Отрешенные лишили меня всего – и любви, и дружбы.
Флаер опустился метрах в десяти. Насколько я видел, это была стандартная модель – лишь на коротких крыльях уродливо горбились дополнительные двигатели. В атмосфере Клэна летать нелегко.
Продолжая греть у костра руки, я разглядывал прозрачную кабину флаера. В тусклом свете приборов темнела замершая в кресле фигура. Я пихнул ногой еще одно полено, отправляя его в огонь. Отцепил от пояса фляжку – ее содержимое наверняка замерзло – и поставил возле костра.
Колпак кабины плавно откинулся. Мгновение пилот флаера продолжал сидеть, затем неуловимо быстрым движением выпрыгнул наружу.
Первое, что бросалось в глаза – клэниец был полуодет. Короткие свободные брюки, легкий свитер, лишь на ногах – ботинки, отдаленно смахивающие на зимнюю обувь. Я вдруг вспомнил, что при попадании на кожу клэнийца жидкого азота она покрывается черной теплоизолирующей пленкой – продуктом мутировавших потовых желез.
Но у клэнийца, севшего напротив меня у костра, кожа была светлой. Пока…
– Ты мальчик или девочка? – поинтересовался я. Клэниец выглядел совсем еще подростком. Секунду он молчал.
– Девочка.
Усмехнувшись, я взял фляжку, в которой уже плескалась вода. Глотнул и спросил сидящую у огня девочку – самую обычную, коротко подстриженную, еще плоскую, как пацан, девчонку с планеты Клэн:
– Тебя послали, потому что я считаюсь настолько беспомощным?
Девочка покачала головой. Сказала, тщательно подбирая слова – вряд ли ей приходилось часто общаться на стандарте:
– Меня послали, потому что наши шансы выжить в поединке одинаковы. Это знак уважения, ты хорошо себя вел на Клэне.
– Я понимаю, – серьезно ответил я. – Как тебя звать?
– Клэн.
– Ну да, я же потенциальный враг. Слушай, Клэн, мне нужно найти Дом Алер. Я отдаю им свою кровь.
В лице девочки что-то изменилось. Даже если семья Алер-Ил была врагом ее дома – все равно она теперь обязана доставить меня к старейшине Алер. Я сдался на милость одного из родов Клэна – а случайный человек не узнает имени семьи.
– Ты на земле Дома Алер.
– Тогда помоги мне… – я замолчал. Если я на земле Алер, значит, и встречает меня член семьи. Молча сняв ножны и кобуру, я перегнулся через огонь, протягивая девочке оружие. Языки пламени гладили ткань комбинезона.
Минуту девочка не шевелилась, словно выжидала, что я отдерну руку. Потом взяла оружие. Огонь коснулся рукавов ее свитера и радостно перепрыгнул на них. Запахло горелой шерстью.
– Зачем ты Дому Алер? – спросила девочка.
– На мне долг, которому двести лет. Я знаю последние минуты Алер-Ила.
– Кто ты? – Рукава свитера сгорели по локоть; болтались, дотлевая, чадящие нитки. Пламя бессильно колотило девчонку по рукам.
– Лорд с планеты Земля. Сергей, капитан «Терры», спасшей Алер-Ила в космосе.
– Если ты врешь…
– Моя смерть будет страшной. Знаю, девочка. Я Сергей с Земли.
– Я проверю, – все еще не убирая рук, сказала девочка.
