Миссия на Минерву - Джеймс Патрик Хоган
После того, как Евлен был умиротворен и находился на испытательном сроке, пока его население приспосабливалось к жизни, не тревожимой влиянием энтов, ученые Туриена и Земли могли свободно обратить свое внимание на последнюю и, возможно, самую загадочную загадку из всех. (См. также «Хронологию гигантов», составленную доктором Аттилой Торкосом, стр. 403.)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: Мультивселенная
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Объект появился из ниоткуда на земной стороне Солнца, примерно на полпути между средними орбитами Земли и Марса. Его основная масса вытолкнула поток частиц солнечного ветра и фотонов космических лучей, которые оказались в том объеме, в котором он материализовался, и создала слабую гравитационную рябь, соответствующую его массе в несколько десятков тысяч тонн. Но в остальном его прибытие было столь же непримечательным, как и его появление.
Он был размером с домашнюю стиральную машину и имел неопределенно кубическую форму, хотя любые четкие линии терялись в изобилии антенн и сенсорных придатков, беспорядочно нагроможденных по всем его сторонам. Некоторое время он висел в пространстве, собирая и обрабатывая информацию из своего окружения и отправляя свои выводы обратно в область, откуда он пришел. Затем, так же внезапно, как и появился, он снова исчез.
Его исправленное положение помещало его внутрь орбиты Луны, примерно в двадцати двух тысячах миль над поверхностью Земли в поясе, используемом синхронными спутниками связи. Еще одно перемещение, и он был на месте, чтобы перехватить луч с наземной станции comnet в Мэне, которая обслуживала один из основных магистральных маршрутов в США. Инопланетное устройство подключилось к системе с помощью стандартных земных протоколов связи и передало телефонный номер Отдела передовых наук Космического корпуса ООН в Центре Годдарда в Мэриленде, одном из домов того, что было НАСА в прошлые годы.
***
В соседнем баре под названием Happy Days, в нескольких милях от Годдарда, доктор Виктор Хант откинулся в угловой кабинке у окна и огляделся. Это было солнечное субботнее утро июня. Люди наслаждались прекрасными выходными. Через проход трое мужчин, которые подъехали ранее на пикапе, груженном древесиной, принимали профилактическое лекарство от жажды, судя по всему, направляясь на проект по ремонту дома. Несколько молодых людей в дальнем конце заранее набирались энтузиазма перед игрой Baltimore Orioles против Atlanta Braves, которая должна была состояться позже. Пара сидела, держась за руки, за одним из столов, блаженно не замечая ничего другого.
Для Ханта ускользнувший момент релаксации был редкой роскошью. Его должность заместителя директора по физике UNSA Advanced Sciences поставила его в центр усилий по усвоению научных знаний Тьюриен, не нарушая социальную и экономическую структуру Земли. Некоторые из самых заветных понятий, которые когда-то считались не подлежащими сомнению, уже были преданы забвению. Вся система ценностей, которую большинство считало неотъемлемой основой торговли и производства, должна была быть переосмыслена в свете существования Тьюриен, доказательство того, что возможны более глубокие, менее враждебные способы мотивации творчества и сотрудничества. Никто не знал, что принесут следующие десять или двадцать лет. Парадоксально, но для большинства людей все это сводилось к тому, чтобы продолжать жить более или менее нормально. Гигантские силы, которые сейчас движутся, и которые изменят всю их жизнь необратимо, были за пределами их возможностей контролировать.
Смуглый человек с лохматыми усами, в ярко-алой рубашке и шортах отвернулся от бара и подошел, неся два кружки черного, кремового Гиннесса. Джерри Сантелло был соседом Ханта из соседней квартиры в благоустроенном жилом комплексе на окраине города. Они вышли немного освежиться после утренней тренировки в спортзале комплекса. Джерри поставил кружки на стол, отодвинул одну и сел обратно на сиденье напротив.
«Ура», — поблагодарил Хант, подняв руку в знак приветствия.
Джерри сделал глоток и облизнул губы. «Я бы никогда в это не поверил. Я действительно подсел на эту штуку».
«И давно пора. Лучше этой шипучей желтой смеси. Слишком сладко. Я тоже не уверен, что мне нравятся ассоциации с клейдесдальской породой».
«Бармен спросил меня, хочу ли я смешать их с элем. Это тоже нормально в Англии?»
«Черно-подпалый», — ответил Хант, кивнув.
"Да неужели?"
«Половина на половину. Так они это называют. Так назывались вспомогательные военные подразделения, которые англичане использовали в Ирландии во времена Смуты… около 1920 года или когда-то еще. У них была форма, которая была наполовину полицейской, наполовину армейской».
«Разве до недавнего времени это не были две разные страны?»
«Правильно. Север изначально оставался в составе Великобритании, когда остальная часть стала Республикой».
«Что это было за дерьмо? Я никогда не мог понять».
Хант пожал плечами. «Обычное дело, Джерри. Слишком много католиков. Слишком много протестантов. Ни одного христианина». Он отвернулся и сделал еще один глоток. Девушка по имени Джули, работавшая в одном из административных отделов ASD, вошла с двумя другими, которых он не узнал. Джерри продолжил.
«В любом случае, Вик, как я и говорил, эта схема, в которую покупаются ребята... Люди работают меньше, выходят на пенсию раньше, а когда семья вырастает и уезжает, они переезжают в дом поменьше, за который уже платят». Он сделал открытый жест рукой. «У них есть деньги. Расходуемый доход больше не у детей. К тому времени, как они заканчивают школу, половина из них уже исчерпывает весь кредит».
Джерри был бывшим сотрудником разведывательных агентств. Шпионский бизнес заметно сократился, поскольку мир постепенно разрешил наследие политических нелепостей двадцатого века, позволив людям жить среди тех, кого они выбрали. Получив единовременное выходное пособие и обнаружив, что он не в восторге от мысли о возвращении к корпоративному стилю рабочего места, он постоянно искал инвестиционные возможности, чтобы обеспечить средства для сохранения легкости и свободы, к которым период вынужденного оплачиваемого отпуска заставил его привыкнуть. Последним был план сети театров-ресторанов с лаунж-барами и танцполами для обслуживания более зрелой клиентуры. Это была интересная мысль, Хант должен был согласиться. Вероятно, были тысячи таких пар или одиночек, желающих быть наполовину парой, спрятанных в пригородах, которым некуда идти, чтобы удовлетворить их вкус. В свои чуть больше сорока лет Хант мог пойти на это.
«Я всегда хотел владеть ночным клубом», — сказал он. «Мне нравится этот образ. Наверное, он появился, когда я много лет назад посмотрел «Касабланку».
