Питер Гамильтон - Путь к спасению
Полной противоположностью был Карл Джордан, наладчик систем корабля, главный в экипаже энтузиаст и скандалист, при этом самый серьезный человек из всех. Последнее определялось его возрастом: двадцать пять лет! Служба на «Леди Макбет» была лишь вторым назначением в его космической карьере.
Что касается Шуца, космоника корабля, то о его чувствах нетрудно было догадаться, хотя он их никак не проявлял. В отличие от Марка, он не был генетически приспособлен для космических полетов; после десятилетий работы на кораблях и в космопортах в его костях осталось совсем мало кальция, мышцы атрофировались, сердечно-сосудистая система тоже. На каждом астероиде были сотни таких, как он: все они постепенно заменяли свои отказавшие органы искусственными. Некоторые даже внешне переставали походить на людей. Шуц в свои шестьдесят три года еще сохранял человеческий облик, хотя органики в нем оставалось от силы двадцать процентов. Но, в принципе, это мало беспокоило капитана: главное — Шуц был превосходным инженером.
— Нам предложили долю в прибыли, — обратился Марк ко всем, после чего объяснил теорию Виктории о кольцевых системах и методе обнаружения магнитной аномалии. — Рибейро обеспечит нас расходными веществами и полной криогенной загрузкой. От нас требуется одно — долететь на
«Леди Макбет» до какой-нибудь кольцевой системы и обнаружить золото.
— Здесь, должно быть, кроется какой-то подвох, — сказала Вай. — Не верю я в золотые горы, плавающие в космосе и ждущие, чтобы их отыскали.
— Напрасно сомневаешься, — возразил Роман. — Ты сама видела Дорады. Почему бы и другим элементам не существовать в том же виде?
— Не знаю. Просто не верю в простые способы разбогатеть.
— Потому что ты пессимистка.
— А что ты сам об этом думаешь, Марк? — обратилась Вай к капитану. — Что подсказывает твоя хваленая интуиция?
— Насчет экспедиции — ничего. Меня больше тревожит Антонио Рибейро.
— Действительно, очень подозрительный тип, — согласилась Кэтрин.
— Зато Виктория Киф производит впечатление здравомыслящего человека, — заметил Роман.
— Странное сочетание… — пробормотал Марк. — Плейбой и астрофизик. Не представляю, как они спелись.
— Оба — уроженцы Соноры, — подсказала Кэтрин. — Я просмотрела местные базы данных и получила подтверждение: оба родились здесь. Земляки, так сказать.
— А как у них насчет конфликтов с законом? — поинтересовалась Вай.
— Никак. Антонио за последние семь лет трижды судился — все по поводу налогов — и каждый раз расплачивался.
— Не любит платить налоги. Хороший парень, — подал голос Роман.
— Тяжбы с налоговым ведомством — обычное занятие богачей, — заметила Вай.
— Он не так уж богат, — возразила Кэтрин. — Я ознакомилась со списком почетных граждан Соноры. Рибейро-старший нажился на разведении рыбы: получил от корпорации по развитию астероида лицензию на заселение вод. В двадцать один год Антонио стал обладателем пятнадцати процентов акций фирмы, которые тут же продал за восемьсот тысяч долларов. Папаша продажу не одобрил, скандал выплеснулся в прессу.
— Выходит, он тот, за кого себя выдает, — середнячок с запросами миллионера, — подытожил Роман.
— В таком случае непонятно, как он может оплачивать магнитные детекторы, которые мы должны развернуть, — сказала Вай. — А если он смоется, повесив на нас неоплаченный счет?
— Детекторы уже доставлены и ждут погрузки, — сообщил Марк. — У Антонио несколько партнеров. Все они такие же середняки, и все не прочь рискнуть.
Вай покачала головой, так и не избавившись от своих сомнений.
— И все же что-то здесь не так…
— Они согласились потратить на детекторы собственные деньги. Какие еще тебе нужны гарантии?
— Кстати, о каких суммах речь? — спросил Карл. — Каким богатством мы могли бы набить корабль?
— В грузовых отсеках «Леди Макбет» поместится примерно пять тысяч тонн золота, — ответил Марк. — Это резко снизит маневренность, но управление корабль не потеряет.
— Для справки… — Роман улыбнулся Карлу. — Нынешняя цена золота — три с половиной тысячи за килограмм.
Карл уставился в пространство, производя мысленный подсчет.
— Это же семнадцать миллиардов долларов!
— За один рейс.
— Как Рибейро предлагает делить выручку? — спросил Шуц.
— Мы получаем одну треть, — ответил Марк. — Это примерно пять и восемь десятых миллиарда. Тридцать процентов от этой суммы мои, остальное делится поровну между всеми вами, как предусмотрено нашим контрактом.
— Здорово… — прошептал Карл. — Когда старт, капитан?
— Еще есть возражения? — спросил Марк, пристально глядя на Вай.
— Делай как знаешь, — уступила она. — Только помни: отсутствие трещин на поверхности еще не говорит об отсутствии усталости металла.
Подъемная ферма вознесла «Леди Макбет» над кратером космопорта. Тут же развернулись световые батареи, выдвинулись во все стороны длинные штанги с гроздьями приборов. Бортовой компьютер принял визуальную и радарную информацию и передал ее непосредственно нейронам капитана. Тот лежал на ускорительной койке посредине капитанской рубки с закрытыми глазами и видел мысленным взором россыпи звезд за оболочкой корабля. Одна иконка открывалась за другой, разноцветные таблицы с телеметрией молниеносно сменяли друг друга.
«Леди Макбет» окуталась оранжевым дымом и, влекомая химическими вспомогательными двигателями, покинула подъемник. Цепочка оранжевых точек — вектор курса — потянулась в сторону газового гиганта. Марк включил более мощные ионные двигатели, и корабль обогнал оранжевые точки.
Газовый гигант Закатека и его спутник Лазаро имели тот же видимый размер, что и «Леди Макбет», которая уносилась прочь от космопорта. Сонора была одним из пятнадцати астероидов, удерживаемых в точке Лагранжа — зоне равновесия их гравитационных полей. Лазаро выглядел сейчас как серый полумесяц, усеянный оспинами белых кратеров. Учитывая малые для газового гиганта размеры Закатеки — всего сорок тысяч километров в диаметре, наличие у него естественного спутника не могло не удивлять. Лазаро имел диаметр девять тысяч километров и внешнюю ледяную корку толщиной пятьдесят километров. Этот лед и привлек первоначально интерес банков и межзвездного финансового консорциума. Астероиды были идеальными источниками металла и минералов для индустриальных станций, однако на них не хватало легких элементов, необходимых для поддержания жизни. Близость астероидного архипелага и неисчерпаемых запасов льда сулила заманчивые перспективы.
Радар «Леди Макбет» показывал Марку цепочку из однотонных ледяных кубиков, которая тянулась от экватора Лазаро в точку Лагранжа. Именно таким способом на Соноре появилось ее непревзойденное море.
Лед использовался на всех астероидах архипелага и был одним из источников их успешного экономического развития. Такой успех неизбежно приводит к недовольству местного населения, жаждущего независимости — в данном случае от власти компаний-разработчиков. Близость поселений друг к другу создавала у их жителей чувство общности и распаляла гнев. Стремление архипелага к автономии стало особенно ощутимым в последние годы. Ситуацию еще больше обостряли насильственные действия и акты диверсий, предпринимавшиеся против администрации консорциума.
Во внешних слоях атмосферы газового гиганта бушевали янтарные и изумрудные штормы — результат приливных сил, порождаемых спутником. По экватору Закатеки стремительно бежал приливный вихрь размером с океан. По его краям сверкали молнии — зигзаги длиной в сотни километров, вонзавшиеся в циклонические вихри из аммония и метана.
Корабль разогнался уже до двух g. Из всех трех сопел вырывалась радужная плазма. Корабль огибал гигантскую планету. Вектор курса медленно отклонялся, устремляясь к звезде, находящейся на расстоянии тридцати восьми световых лет, где Антонио наметил произвести разведку. Информации об этой звезде было крайне мало: известно лишь, что это звезда класса К с кольцом.
Через семь тысяч километров после перигея Марк выключил термоядерные двигатели. Световые панели и штанги с приборами ушли в углубления на корпусе, и корабль опять превратился в безупречную сферу. Генераторы приступили к зарядке энергетических узлов. Оранжевые круги в голове у Марка отмечали параболу траектории, выпрямлявшуюся по мере удаления от газового гиганта. Последний круг погасил его, как чуть заметную звездочку.
Горизонт событий[1] поглотил корабль. Спустя пять миллисекунд он превратился в ничто.
— А что ты скажешь вот на это? — не унималась Кэтрин. — Почему золото или другие минералы должны слипаться в такие огромные куски? Наличие планетоида с раскаленным ядром еще не приводит к появлению металлического эквивалента фракционной дистилляции. Этого не происходит на планетах, не произойдет и здесь. Если там и есть золото, платина и все то, что вы нафантазировали, то только в составе руды, как это бывает всегда.
