Дэвид Файнток - Надежда гардемарина
– Это запрещено, сэр. На борту корабля, – Он сохранял полное спокойствие.
– Не покажете ли мне, как это делается? Пожалуйста!
– Это нарушение правил, командир.
– Не важно. Я готов отступить от правил, – великодушно заявил я, вручая ему трубку. – Шеф, мне интересно, как это делают. Вы сможете мне показать?
– Да, сэр, смогу.
Пока он никак не выдал себя. Возможно, заподозрил ловушку. Тогда я сказал:
– Приведите ее в действие. Это приказ.
– Есть, сэр.
Я не только снял его с крючка, но не дал ему права выбора. Теперь, получив мой приказ, он мог безнаказанно сосать эту штуку.
Макэндрюс открыл банку с помощью маленькой металлической ложечки, наполнил чашечку табачными листьями и кончиком ложки утрамбовал их.
– Нужен огонь, сэр.
– Много? Паяльная лампа годится? – Я не остановился бы перед тем, чтобы отдать приказ доставить лампу в каюту.
– Нет, сэр. Достаточно зажигалки для свечей. Она у меня с собой. – Он поднес пламя к чашечке на одном конце трубки, а второй конец взял в рот и стал сосать. Потом затянулся и выпустил дым. И, не говоря ни слова, протянул трубку мне.
– Нет, я только хочу посмотреть. Продолжайте.
– Это все. Ничего нового вы не увидите, сэр. Просто надо делать затяжки, пока не кончится табак.
– А-а, Это приятно?
– Некоторым нравится, – осторожно ответил он.
– Когда закончите, скажете мне. А пока мы можем поговорить.
– Есть, сэр. – Наблюдая за мной краешком глаза, он спустя некоторое время снова выпустил дым, и я смотрел, как серые струйки уплывают в вентилятор. Очистители уберут его из воздуха и затем рециркулируют.
– Как дела на третьем уровне, шеф?
– Получше. А когда решится вопрос с осужденными?
– О Боже! Совсем забыл. – Сколько дней прошло? Ведь я должен был принять решение относительно тех троих, что ждут казни.
– Да, сэр. С вашего позволения скажу, что чем скорее вы это сделаете, тем лучше. – Дым, похоже, и в самом деле действовал на него расслабляюще.
– Вы правы. Я скоро приму решение. Эта, как ее, труба нагревается у вас в руке?
– Трубка, сэр. Это называется трубкой. – Шеф машинально поправил меня, забыв, что я командир. Я не возражал. – Нагревается чашеобразная часть, а не мундштук. – Он хорошо знал лексику, связанную с курением.
Я поддерживал разговор, постепенно привыкая к запаху табака. Шеф наконец понял, что здесь нет никакой ловушки, и полностью расслабился, вытянув ноги и облокотившись о стол.
– Вы долго были знакомы с командиром Хагом? – спросил я.
– Двадцать один год. – Он помнил точно. – Он еще был старшим лейтенантом, когда мы вместе ходили на старом «Принце Уэльском», и с тех пор всегда вместе служили на одном корабле. Он обычно сидел на том месте, где сейчас сидите вы, сэр. – Глядя в пол, он время от времени попыхивал трубкой, пока снова не появился дым.
– Мне очень жаль, шеф, – мягко сказал я. – Нам всем не хватает командира Хага. А больше всех вам.
– Да, сэр. Мы, знаете ли, чаще молчали. Просто сидели вместе, и все.
Возможно, от дыма я тоже расслабился и порывисто прикоснулся к его руке:
– Шеф, я знаю, мне никогда не стать таким, как он. Хоть бы день нормально прошел, и то хорошо. Я знаю, я не смогу заменить вам его, но если бы вы согласились хоть изредка зайти посидеть со мной…
– Вы ни в чем не виноваты, сэр. – Он смотрел мимо меня и, казалось, обращался к стене. – Вы все делаете правильно.
– Не совсем. Вы не решались мне сказать, но я знаю, что допустил много промахов. С пилотом, с Ваксом. А может, и с остальными тоже.
– Говорят, вы довольно умелый навигатор. – Уголки его губ дернулись.
– С чего вы взяли?
– Слухи ходят по всему кораблю. Ваш рейтинг значительно повысился.
Я не очень удивился. Слухи с капитанского мостика добегают до двигателей синтеза быстрее, чем это может сделать юнга. А может быть, так сработала Дарла.
– Я считаю это случайностью.
– Вы вели себя, как и подобает командиру корабля, А это главное. Я рад буду изредка посидеть с вами, – сказал он грубовато, – если вы этого хотите.
– Спасибо, шеф. – Мы разошлись, лишь когда погас огонь.
12
Я постучал по стакану. Зал затих.
– Отец наш Небесный, сегодня на корабле Флота Объединенных Наций «Гиберния» 14 марта 2195 года. Благослови нас, наше путешествие и пошли здоровья и благополучия всем на борту корабля.
Уже прозвучало «аминь», а я так и не сел на свое место.
– Прежде чем приступить к ужину, мне хотелось бы кое-что вам сказать. – Некоторые пассажиры переглянулись. – Как вам известно, мы вошли в синтез и двигаемся к Надежде. – По залу пронесся гул неодобрения. – Мои офицеры и я… (Эта фраза мне нравилась. В ней звучала уверенность.) Мои офицеры и я надеемся прибыть на Надежду по расписанию. Но у нас не хватает четырех офицеров, а это означает дополнительные вахты для оставшихся. Поэтому я разрешил зачислить на службу кадетами одного или нескольких человек из числа пассажиров.
Пришлось повысить голос, чтобы перекрыть негодующий ропот.
– Пройдя курс обучения, кадет становится гардемарином – офицером военного флота. Он или она зачисляются на службу сроком на пять лет. За это время можно дослужиться до лейтенанта или капитана. Служба в Военно-Космических Силах – профессия престижная. Кто этим заинтересовался, пусть свяжется с интендантом, а тот устроит встречу с офицером.
В зале воцарилась тишина. Я сел. Сегодня со мной за столом сидели только миссис Донхаузер и мистер Каа Лоа – молчаливый микронезиец, с которым я раньше не был знаком.
– Добрый вечер, миссис.
– Привет, командир. – Она задумчиво смотрела на меня. – Разве гардемаринов набирают не из детей?
– Только кадетов. Гардемарины по акту Генеральной ассамблеи считаются взрослыми.
– Неужели вы надеетесь, что родители согласятся отдать вам своих детей, командир Сифорт? – Меня редко называли командиром Сифортом, но слышать это было приятно.
– Возможно, и не согласятся.
– Тогда зачем это бесполезное предложение? – спросила она, как обычно, без обиняков. И эта ее манера мне нравилась.
– Не совсем бесполезное, – возразил я. – Мне не нужно согласия родителей.
Она наклонилась, взяла меня за руку.
– Ники, не отнимайте детей насильно! – Тон ее был решительным и спокойным. – Вы, возможно, еще не знаете, что нет ничего сильнее стремления родителей защитить свое чадо. Не дай Бог, чтобы оно сработало против вас.
В словах миссис Донхаузер не было угрозы – просто предупреждение. И я оценил это.
– Я учту ваш совет, миссис Донхаузер. – Надо было поскорее сменить тему.
Вечернюю вахту я нес с Алексом. Настроение у него было лучше, чем у меня. Мне хотелось просто посидеть и подумать. У него же в голове вертелся тысяча и один вопрос. Он вел себя уважительно, но говорил без умолку. Сказалось, видимо, то, что совсем недавно мы спали на соседних койках. Теперь Алекс стал чересчур фамильярным, чтобы скрыть свою робость. А мне предстояло решить вопрос с заключенными.
Смертный приговор был вынесен мистеру Тауку, а также матросу Рогову и помощнику машиниста Герни. Рогову за то, что ударил старшину Терила, а Герни – за драку с мистером Вышинским. Последний случай вызывал особое беспокойство. Я видел подлеца собственными глазами и думаю, что Герни не соображал, на кого поднял руку. В который раз перечитал я статьи закона об оскорблении действием офицера.
– Как вы думаете, можно устранить неисправность Дарлы? – задал очередной вопрос Алекс, в четвертый раз пытаясь завязать разговор.
– Не знаю. – Следует ли считать преступлением оскорбление действием, если преступник не знал, что перед ним офицер? Пожалуй, да. Потому что драка сама по себе преступление, а задеть в ней офицера можно и по несчастной случайности. С другой стороны…
– Мы могли бы отключить ее для перепрограммирования, пока находимся в синтезе, сэр.
– Помолчите хоть немного, Алекс, – ответил я как мог мягко, однако Алекс выглядел побитым щенком. Он больше не заговаривал со мною, но молчание его было красноречивее всяких слов.
Я вздохнул про себя, зная, как поступил бы в сложившейся ситуации командир Хаг. Но я любил Алекса и попытался отвлечь его.
– Посчитайте поправки для двигателей из-за дисбаланса загрузки при условии, что мы не будем брать груз на Окраинной колонии. Это будет хорошая тренировка.
– Есть, сэр. – Теперь по крайней мере он какое-то время не будет ко мне приставать.
Во время своей очередной вахты пилот Хейнц мне сказал, что ни в одном из файлов не смог найти пароль. Я молча кивнул и, надеясь, что он не заметил, как я покраснел, при первой же возможности покинул мостик и поспешил к себе в каюту. Там я достал из сейфа коробку с микросхемами, про которую совсем забыл, и вставил чип в головид.
На первом чипе были частные платежные квитанции командира и отчеты о состоянии его денежных счетов в банках Новой Шотландии и Луны. На втором – книга, взятая из корабельной библиотеки.
