Джо Шрайбер - Звёздные войны: Солдаты смерти
Где–то должен быть аварийный люк. Где?
Он запрыгнул на корпус челнока, пробежал по нему и почувствовал, как корабль зашатался – они уже поджидали его внизу, их были толпы; опять послышался нарастающий и убывающий крик. Когда они стукнули по челноку снизу, он потерял равновесие и упал вперёд, в люк.
И погрузился в темноту.
* * *Глухо простонав, Сарторис открыл глаза. Он лежал на спине в тёмной кабине челнока. Шею сдавило гофросталью. Он слышал, как они тихо скреблись, шлёпали, стучали снаружи усиленного дюрастального корпуса. Последовала короткая пауза. Что–то тяжёлое врезалось в корабль, последовал взрыв. «Опять бластеры», – с опаской подумал он, мечтая опять отключиться.
– Они пришли за тобой? – прохрипел в темноте чей–то голос.
Сарторис подпрыгнул и увидел несколько пар разглядывающих его глаз. Когда зрение пришло в норму, он понял, что смотрит на нескольких мужчин в имперских формах, которые были им не по размеру. Мужчины склонились над ним с кресел, прикреплённых на стенках по обеим сторонам кабины. Реакция Сарториса была мгновенной. Он отпрянул и попытался уползти, но безуспешно.
– Всё нормально, – сказал голос. – Мы не заражены.
Сарторис посмотрел на мужчин внимательнее. Удары сердца всё ещё отдавались в правой части горла. Даже посреди всего происходящего снаружи появление людей было слишком необычным. Их измождённые и истощённые лица скорее походили на черепа, обтянутые пергаментом. Жёлтая кожа плотно облегала кости, губы скривились в вечной ухмылке, скулы нарочито выступали. Сарторису показалось, что один из них попытался улыбнуться.
– Я командир Горристер, – представился мужчина и подождал такой же любезности от Сарториса. Не дождавшись, Горристер глубоко вздохнул и продолжил: – Судя по тому, что там происходит, я могу лишь предположить, что вы оказались здесь таким же образом, как и мы.
– Похоже на то, – нахмурился Сарторис.
Горристер хотел что–то добавить, но резкий звук удара оборвал его на полуслове. Снаружи корабля продолжалась бластерная перестрелка, удары и шлепки по бронированному корпусу. Командир махнул рукой, даже не глянув в ту сторону.
– Скоро они перестанут, – сказал он. – Они это рефлексивно…
– Рефлексивно? – у Сарториса брови пошли вверх.
– Ага. От некоторых усвоенных моделей поведения, даже весьма неэффективных, трудно отделаться.
Их встряхнуло ещё одним взрывом, перестрелка усилилась.
– Судя по звуку, сейчас всё очень даже эффективно, – заметил Сарторис.
Командир помотал головой.
– Корпус имеет специальную броню. Против ручного оружия он устоит. Пока они не научатся обращаться с тяжёлой артиллерией, мы в относительной безопасности. Но ведь это вопрос времени, так? – его верхняя губа исчезла во рту с мягким чавкающим звуком. – Пока ещё они затянули не слишком много кораблей, но это вполне объяснимо, коль скоро мы витаем на границе Неизведанных регионов. Здесь не слишком плотное движение.
Он слабо махнул рукой на кабину пилота, где тускло светилась панель управления челнока – близорукий глаз, поражённый катарактой нехватки энергии.
– Мы видели, как оно затянуло вашу баржу–тюрьму, – сообщил Горристер, а потом несмешно хохотнул, что больше походило на вздох: – Жаль, что они не едят своих же.
– Кто?
Мужчина измождённо посмотрел на него скорее с полным непониманием, чем с недоверием.
– Как? Неужели вы думаете, что там только ваши друзья–заключённые?
– А кто там ещё?
– Кто… ещё?
На этот раз командир действительно почти рассмеялся. Будто с очень старой книги, возможно, даже переплетённой человеческой кожей, сдули пыль.
– Однако! Вы что, совсем не представляете себе, что происходит?
– Надеюсь, вы меня просветите, – Сарторис уже не скрывал раздражения в голосе.
– Всё началось десять недель назад, когда стали протекать первые баллоны.
– Какие баллоны?
Горристер пропустил его вопрос мимо ушей.
– Среди нас есть ещё любители теории заговоров, которые до сих пор настаивают, что это не было случайностью. Что все мы участвуем в каком–то масштабном эксперименте. Думаю, такое тоже возможно.
– Подождите, – Сарторис выпрямился и посмотрел мужчине прямо в глаза. – Начните с самого начала.
Командир помедлил, и Сарторис заметил, что скелеты, сидящие по сторонам, наклонились вперёд и стали внимательно прислушиваться, как будто никогда не слышали этой истории, хоть и прошли через всё сами.
– Какая теперь разница? – ответил Горристер. – На Меглумине мы получили сверхсекретный груз. «Экспериментальные артиллерийские боеприпасы для Империи», все дела, «по личному приказу самого Лорда Вейдера». Пунктом назначения была испытательная база на Конджи–7 снаружи системы Брунет… но мы не добрались даже до Среднего кольца.
Он глубоко вдохнул и с трудом выдохнул.
– Сначала пробоина казалась незначительной, и инженеры её залатали. Некоторые учёные даже смогли изучить его воздействие на человеческую психологию, лёгкие и особенно гортань. Мы думали, что они надёжно его заперли, – он опять помедлил и откашлялся, – но это продолжалось недолго. Зараза быстро распространилась по всему звёздному разрушителю. Скоро никто уже не был в безопасности.
– Секундочку, – прервал его Сарторис. – Хотите сказать, что там бродит ещё десять тысяч таких привидений?
– Что вы! Конечно, нет. Некоторым из нас удалось спастись. Во всяком случае, они попытались. Некоторые подавали признаки природного иммунитета. Из их крови наши врачи синтезировали антивирус. Догадываюсь, что ваши поступили так же… коли вы ещё здесь.
Сарторис просто что–то проворчал, не желая упоминать о своей неожиданной устойчивости к заболеванию. Горристер ничего и не заметил.
– Мы изолировали целый отсек корабля, – продолжал он, – и впрыснули себе антивирус. Сначала все думали, что этого достаточно.
Ещё одна слабая попытка изобразить полумёртвую улыбку.
– Но его не хватило на всех нас. В биолаборатории были ещё запасы антивируса, но мы не могли туда пробраться. Вот тогда планы стали меняться. Понятное дело, многих членов экипажа съели, прежде чем они успели обратиться – разорвали и… ну, переварили без остатка, что ли.
Горристер сглотнул, находя эту часть своего рассказа особенно противной.
– Сначала мы собирали останки. Мы свозили их на свалку, перемалывали их, думая, что так они не будут меняться, сами знаете, но даже этого не всегда оказывалось достаточно. В конце концов, нас оказалось совсем мало, и оставалось только бежать, – он холодно и невыразительно глянул на Сарториса, – пока они не поняли, как включить луч захвата.
– Они могут думать? – Сарторис вспомнил вопящих тварей, хромающих по кораблю и беспорядочно палящих во все стороны из бластеров. – Да это сумасшествие!
– Да, это действительно безумие, – согласился Горристер, глядя на него без всякого любопытства. – Я просто знаю, что они поджидали нас внутри ангара, когда мы вернулись. Тому, кто шёл впереди, оторвали голову по плечи, – он облизнул губы. – После этого мы изолировались внутри, послали сигнал тревоги и затаились в ожидании.
– Давно вы здесь?
– Десять недель.
Сарторис почувствовал, что рот открылся сам, помимо его воли.
– Хотите сказать, вы уже десять недель здесь маринуетесь?
– Сначала нас было тридцать. Сейчас осталось всего семеро, включая меня.
Командир вздохнул, выпустив из лёгких последний воздух, и сел спиной к переборке. Грязная форма висела на его истощённом теле несколько комично, как на ребёнке, надевшем взрослую одежду.
– Мы пытаемся наладить связь, но все частоты глушатся. Похоже, это сознательная контрмера с их стороны.
Когда он вновь перевёл взгляд на Сарториса, его глаза были бесцветными и бесстрастными – глаза человека, читающего лекцию, отрепетированную много лет назад.
– Вы спрашивали, как им удалось включить луч захвата. Так вот, они учатся. Это им присуще.
– Тем тварям присуще учиться? – не поверил Сарторис. – Но они же… как звери.
– Это сначала. Посудите сами: те, которые изменились на борту разрушителя десять недель назад, больше не палят по дюрастальной броне челнока из бластеров. Они уже поняли, что это не работает. Это новое пополнение, заключённые и стражники – вот кто в нас палит… а если прислушаетесь, то услышите, что и они притихли, – он щёлкнул хрупкими пальцами. – Вот как быстро меняется их поведение.
Сарторис понял, что Горристер говорит правду. Бластерная пальба снаружи челнока стихла, как и предсказал Горристер.
– Кажется, это как–то связано с болезнью, – продолжил командир, – с тем, для чего её первоначально предназначали. Они сбиваются в группы, племена… рои. И общаются друг с другом. Уверен, вы это слышали.
Сарторис вспомнил крики, нарастающие и утихающие через равные промежутки времени, сначала там, потом здесь, позывной и ответ в ангаре.
