Ким Робинсон - 2312
Другие выступали за миры влажного тропического леса; погостить в примитивном сельскохозяйственном мире — побывать в раю.
— Такая радость вести себя как мартышка!
— Или шимпанзе, — сказал другой. — Я бы хотел лететь на секс-лайнере.
Тут сдержанности пришел конец, и все заговорили об этих секс-лайнерах, которые создают похожими на курорты Карибского моря. Дионисийские танцы, постоянные тантрические оргии, панмиксия кундалини[35] — на секс-лайнере возможно все. Один из участников разговора грустно сказал:
— Я готов весь полет провести в ящике «бери и трогай», а тут приходится махать мотыгой.
— Что за ящик «бери и трогай»? — не удержался от вопроса Киран.
— Тебя сажают в ящик с отверстиями размером в ладонь, и люди просовывают в отверстия руки и делают, что хотят.
— Удивительно, что кто-то на это соглашается.
— Полеты такие долгие, заняться нечем и можно многое перепробовать.
— Я мог бы сказать так о червях, — сказал Киран Свон. — И был бы счастлив все дни в лифте.
— Лучше здесь, чем на тех лайнерах, — отозвался один из слушателей. — Фермы такие сексуальные. Вокруг сплошное оплодотворение!
Многие застонали: не слишком популярная шутка.
Кто-то еще поведал:
— В прошлый раз я путешествовал на секс-лайнере; как-то в бассейне собралась группа двуполых, человек двадцать, у всех огромные груди и члены, я таких прежде и не видел, и у всех эрекция, и вот они встали в кружок один за другим, и каждый вошел в того, что перед ним. Так иногда в жаркий день совокупляются насекомые, грудой, пока не падают бессильно на землю.
Все замолчали, потом кто-то тяжело сказал:
— Хотел бы я это увидеть.
Тут остальные засмеялись или стали громко возражать, мол, такое просто немыслимо, это фантазия.
— Я просто рассказываю, что видел, — упорствовал очевидец. — Такое бывает. Обычное дело.
Кирану после этого разговора показалось, что работа утомляет меньше. А когда после работы все вернулись в спальню, ферма вполне могла стать местом для секса. Кирану показалось, что он узнает особый блеск в глазах пассажиров.
Извлечения (5)
Возьмите Венеру как она есть. Атмосфера из СО2 с давлением 95 бар, на поверхности — температура плавления свинца, даже выше, чем на освещенной стороне Меркурия. Сущий ад. С другой стороны, тяготение равно 0,9g, чуть меньше земного. На поверхности две материковые плиты: Иштар и Афродита. Планета сестра Земли. Огромный потенциал для творения.
Возьмите один из ледяных спутников Сатурна — прекрасно подойдет Диона. Разрежьте ее фоннеймановскими самовоспроизводящимися экскаваторами на кубические куски размером в десять километров. Прикрепите к этим кускам двигатели и направьте к Венере.
Одновременно постройте круглый солнечный щит из лунного алюминия, очень легкого материала (всего 50 граммов на квадратный метр, — и все же общий вес составит 3х1013 килограммов); это будет величайшее из людских сооружений всех времен. Концентрические полосы придадут солнечному щиту гибкость и позволят подставить его под солнечный ветер и удерживать в точке L1, где он полностью накроет Венеру своей тенью. Лишенная солнечного света планета будет остывать со скоростью 5 °К в год.
Через 140 лет атмосферная двуокись углерода выпадет в виде дождя и снега, образовав слой замерзшего сухого льда. Соскребите с Иштар и Афродиты весь сухой лед до основания, тщательно, чтобы осталась ровная поверхность. Очищая материки, одновременно запустите другие самовоспроизводящихся фоннеймановские химические фабрики, которые должны будут извлечь кислород из замерзшего СO2; это даст атмосфере 150 миллибар кислорода — примерно за то же время, которое необходимо СO2, чтобы замерзнуть. Чисто кислородная атмосфера легко воспламеняется, поэтому, чтобы сделать смесь более стабильной, добавьте буферный газ, предпочтительно азот. На Титане может уже не оказаться лишнего азота, поэтому поищите замену. В качестве вспомогательного газа годится и аргон, добываемый на Луне.
Когда у вас достаточно кислорода, а равнины укрыты сухим льдом, покройте сухой лед вспененными скалами, чтобы СO2 стал полностью изолированной составляющей литосферы.
Теперь возьмите куски Дионы, которые вы заготовили, и столкните их на нужной высоте в атмосфере из кислорода с буферными газами, чтобы создать пар и дождь. Это вернет планете немного тепла; температура в этот момент будет ниже благоприятной для человека. Возможно, если понадобится дополнительное тепло, придется пропустить через щит немного солнечных лучей. Воде и снегу потребуется всего два года, чтобы полностью выпасть на поверхность, так что не медлите.
Можно подумать, что к тому времени (140 лет вымораживания и подготовки, 50 лет соскребания и вытаптывания, так что наберитесь терпения) планета будет готова к биологическому заселению. Но помните: с учетом венерианского 224-дневного года и суточного обращения Венеры за 243 дня, вы получите безумную дугу (обратное вращение и солнце, восходящее на западе), а в любой точке планеты длина солнечного дня составит 116,75 земных дней. Испытания давно показали, что это слишком много и ни одна форма жизни с Земли не выживет. Поэтому тут возникли два основных предложения. Первое — запрограммировать солнечный щит так, чтобы он пропускал солнечный свет на поверхность и снова его блокировал; щит при этом должен действовать как жалюзи, создавая более приближенный к земному ритм чередования дня и ночи. Это облегчает создание новой биосферы, но требует от солнечного щита безупречной работы.
Другое предложение сводилось к нанесению новых ударов по планете; на сей раз поверхность планеты должна будет принимать удары под таким углом, чтобы длительность суток составила пятьдесят четыре часа, что терпимо для земных форм жизни. Проблема в том, что осуществление этого предложения надолго затормозит заселение, ведь при ударах высвобождается большое количество сухого льда, залегающего под слоем вспененных скал. Создание биосферы придется отложить на двести лет, удвоив время терраформирования. Но при этом не придется полагаться на солнечный щит. А правильно составленная и поддерживаемая атмосфера сможет справиться с солнечным светом без возникновения парникового эффекта и иных вредных последствий.
Вам выбирать решение. Задумайтесь о том, что хотите получить в итоге, или, если не верите в итог, какой процесс вам больше нравится.
Киран и Шукра
Когда через несколько дней они подлетели к Венере, Киран с радостью отметил, что Свон вместе с ним идет на паром, чтобы спуститься на поверхность. Она хотела повидаться со своим другом, познакомить его с Кираном и отправиться дальше.
На Венере нет космических лифтов: планета вращается слишком медленно, чтобы такая система могла работать. Паром выпустил крылья, и окна окрасились желто-белым, когда он прорывался сквозь атмосферу. Приземлились на огромной посадочной полосе рядом с городом под куполом, спустились в подземку и после короткой поездки оказались в городе. Здесь на улицах они увидели словно бы все население разом. Киран шел сквозь толпу за Свон; они прошагали по боковой улице, поднялись по лестнице и оказались у маленького Дома Меркурия, разместившегося над рыбным магазином. Оставили сумки и снова вернулись на улицу, где смешались с толпой.
На улицах лица были в основном азиатские. Люди разговаривали громко и, поскольку на улицах было очень шумно, переходили на крик. Свон посмотрела на Кирана и улыбнулась, увидев его лицо.
— Здесь не всегда так! — крикнула она.
— Жаль! — крикнул в ответ Киран.
Насколько он знал, в верхнем слое новой венерианской атмосферы примерно над экватором должны были столкнуться два больших ледяных астероида. Этот город — Колетт — располагался в трехстах километрах к северу от места столкновения, и потому его вскоре зальет дождем. Свон сказала, что дождь будет безостановочно идти несколько лет, после чего сквозь щит пропустят немного солнца и погоду сменит более обычная.
Но сначала большой дождь. Толпы вокруг ждали дождя, люди пели, веселились и кричали. И ровно в полночь южный край неба побелел, потом ярко пожелтел, а потом заалел. На мгновение показалось, что город изнутри виден в инфракрасном свете. Шум праздества стал оглушительным. Где-то играл оркестр; Киран видел музыкантов на помосте на другом краю площади: несколько сотен труб, валторн, баритонов, тромбонов, туб, полный набор — от миниатюрных корнет-а-пистонов до альпийских рожков: огромный разноголосый хор, стремящийся к гармонии, которой никогда не достигнет. Киран не знал, можно ли назвать это музыкой; играли так, словно нот никогда не существовало. И люди в ответ кричали и выли, прыгали и плясали. Они созидали свое небо.
