Корабль поколений - Александр Шуравин
— А если не злобных, — возразила Таня, — просто… живущих? Своей жизнью, своим укладом?
— Тогда мы установим с ними контакт, изучим их культуру и поделимся нашими знаниями, — ответил Михаил. — Таков протокол.
Ульяна фыркнула.
— Протокол. Всегда протокол. А кто спрашивал мнение этих самых «живущих»? Готовы ли они к нашей культуре и нашим знаниям? Может, им и так хорошо?
Наступила неловкая пауза. Слова Ульяны звучали как вызов, ставя под сомнение всю суть их миссии. Все они, так или иначе, задавали себе этот вопрос, но старались заглушить его, прячась за рамками инструкций и приказов.
— Мы не вторгаемся, — попытался объяснить Ли Вэй. — Мы просто исследуем. Наша цель — расширить границы человечества, а не разрушить чужие миры.
— Расширить границы, за счет чего? — парировала Ульяна. — За счет того, что мы будем считать «незанятым» или за счет тех, кого признаем «недостаточно развитыми»?
Самсонов подошел к телескопу и взглянул на планетоид. Но он видел лишь ледяной шар, освещенный слабым светом далекого Солнца. Михаил некоторое время думал над словами товарищей. В глубине души он понимал, что они в чем-то правы. Люди, летящие на этом звездолете, были пионерами, первопроходцами, но одновременно и захватчиками, несущими на себе бремя ответственности за будущее всей человеческой цивилизации. И не только человеческой. Этот груз ответственности давил, особенно в такие моменты, когда перед глазами возникали подобные ледяные шары, намекая на то, что Вселенная гораздо сложнее и загадочнее, чем они привыкли думать.
Вдруг Ульяна заразительно так зевнула.
— Пойду-ка я спать, — сказала она, а потом посмотрела на Михаила, — ты как, со мной или дальше будешь пялиться на этот ледяной шарик?
Оба покинули обсерваторию.
— Наверное, и нам пора, — обронила Таня и тоже зевнула.
Глава 36
2612 год, Солнечная система,
гелиосфера,
расстояние от Солнца примерно 81 а. е.,
борт звездолета «Красная стрела»,
с момента старта прошло 6 месяцев.
Натаниэль, как обычно, вышел на утреннюю пробежку по «трубе». Он бегал с одного конца до другого, часто высоко подпрыгивая. Один раз неосторожно завис в середине, и некоторое время беспомощно барахтался, осознавая, что падает вдоль «трубы». К счастью, сильно разогнаться он не успел, отклонился и спикировал на пол, едва не сбил спокойно шагающего человека.
— Смотри куда прёшь, акробат хре…! — проворчал тот, но не закончил фразу, поняв, что сейчас скажет неприличное слово.
Только сейчас Натаниэль заметил, что это был человек весьма почтенного возраста, и, кажется, его лицо было очень знакомое. «Это же профессор Леберман!» — вспомнил юноша.
— Ой, простите-простите! — заискивающим тоном, краснея, забормотал Натаниэль.
Леберман недовольно фыркнул и продолжил свой путь, бормоча что-то про бестолковую молодежь. Натаниэль, немного смущенный, продолжил свою пробежку, но теперь стараясь быть более внимательным.
«Труба», как ее называли на звездолете, была длиной около километра, но так как здесь сила тяжести была гораздо ниже, чем в жилых отсеках, Натаниэль легко пробегал туда и обратно несколько раз, а потом случайно заметил возле одного из боковых люков Арину. Она что-то сосредоточенно изучала на своем планшете.
— Привет, Арина! Что делаешь? — спросил Натаниэль, подбегая к ней.
Девушка оторвала взгляд от экрана и улыбнулась.
— Привет, Натаниэль! Я читаю про парадокс Ферми.
— О! Это интересно. А что так по старинке, с экрана? Есть же виртуальная реальность.
— Лимит кончился, — вздохнула она.
Натаниэль присел рядом на корточки.
— Представляешь… — сказал он, — я сейчас профессора Лебермана чуть не сбил. Ох… как стыдно было!
— А ты зря в «трубе» бегаешь. В спортзале, кстати, есть беговая дорожка.
— Не… беговая дорожка не интересно.
— Не интересно… — девушка криво усмехнулась, — а что, интересно бегать при пониженной гравитации? Это же не спортивно!
— А я не ради спорта. А просто так!
— Просто так? — переспросила Арина, приподняв бровь. — Просто так носишься, как угорелый, рискуя сбить почтенного профессора, вместо того чтобы прочитать что-нибудь полезное о том, почему мы до сих пор одиноки во Вселенной?
— Ну, не совсем уж и просто так… — замялся Натаниэль. — Мне нравится ощущение свободы, когда я там бегаю. Кажется, будто лечу.
— Летишь, пока не приземлишься на чей-нибудь ботинок, — проворчала Арина, снова утыкаясь в свой планшет. — Ладно, не отвлекай. Тут и без тебя голова кругом идет.
Они некоторое время сидели молча.
— Парадокс Ферми, говоришь? — спросил вдруг молодой человек, — И что там пишут? Почему никто отвечает на наши сигналы?
— Да много чего пишут, — слегка раздраженно ответила Арина, не отрываясь от экрана. — Самое простое объяснение — мы одни. Либо, что более вероятно, цивилизации уничтожают себя, не успев выйти в космос.
Натаниэль помрачнел.
— Не оптимистично.
— Реалистично, — парировала Арина. — А еще говорят, что мы можем быть как муравьи на обочине космической автострады. Никто нас не замечает, потому что мы слишком примитивны.
— Звучит обидно, — пробормотал Натаниэль. — А может, они просто стесняются?
Арина усмехнулась.
— Стесняются захватить нашу планету и превратить нас в рабов? Вряд ли. Скорее, мы для них просто не представляем никакого интереса. Как плесень на старом ботинке.
Девушка снов уткнулась в свой планшет, а Натаниэль сидел рядом, соображая, что бы еще сказать или спросить.
Вдруг Арина резко отложила в сторону гаджет, серьезно посмотрела на парня и сказала:
— Послушай, Натаниэль. Не нужно ко мне подкатывать. У тебя есть Ван Юйцзе. А у меня Ринат.
— А кто сказал, что мы обязаны образовывать пары с теми, с кем нас свел искусственный интеллект?
— Знаешь что?! — внезапно бросила она, — Если ты до сих пор не эволюционировал в человека из дикой полигамной обезьяны, это твои проблемы. А ко мне не лезь, понял?
Не ожидая такой гневно отповеди, Натаниэль обиженно вскочил и поспешно ретировался.
— Дура, — прошептал он уходя.
Глава 37
2612 год, Солнечная система,
внешняя граница гелиосферы,
расстояние от Солнца примерно 110 а. е.,
борт звездолета «Красная стрела»,
с момента старта прошло 7 месяцев.
Утро началось с сообщения командира.
— Уважаемые товарищи, — начал он свое обращения, глядя на пассажиров звездолета с голоэкранов в стене каюты, — мы приступаем к следующему этапу миссии: ускоренному разгону. Сначала ускорение повысится до двадцати сантиметров на секунду в квадрате, в таком режиме мы проведем примерно месяц. Если не случиться каких-либо внештатных ситуаций, то мы продолжим увеличивать ускорение. Хотя переход на новый режим будет постепенный, это может отразиться на вашем самочувствии, в частности, может быть головокружение и прочие недомогания. Обращайтесь в этом случае в медицинский отсек.
Михаил и Ульяна наблюдали за его речью,
