Филипп Палмер - Ничейный космос
Уничтожить их — всех до единого.
Проще заплатить за тебя выкуп. Пиратам нужно только это.
Чего они захотят? Денег?
Деньги для них не имеют значения. Они запросят оружие, припасы, возможно, новый корабль… а возможно, и терраформирующий завод.
На что им терраформирующий завод? Обживать планету?
Они и так обживают планеты — создают себе свободные небеса. Колонизируют Ничейный космос. И жаждут еще больше планет — взамен тех, которые потеряли из-за… Впрочем, довольно об этом. Ничейный космос, как тебе известно…
Ты прав, мне известно.
В самом деле.
Объясни только, как можно жить в этом проклятом пространстве, полном отчаяния?
Живя среди опасностей, пираты ожесточаются, закаляют дух.
[Я вздрагиваю от отвращения. ] Понимаю. Сам чувствую то же самое.
Но если… если пираты возьмут нас в заложники, потребуют выкуп, и на их требования согласятся, тогда бандитов выследят. И уничтожат.
Да.
Очистим Ничейный космос. Такова моя воля. Решение окончательно.
Но это невозможно.
Только не для меня!
Гедир попросту этого не допустит.
Тогда пусть катится к черту.
Лена!
ФЛЭНАГАН
— Готовьтесь, берем яхту на абордаж.
— Да! Да-да-да-да!
— Силовые поля — на максимум.
— Орудия к бою готовы.
— Ой, а у меня встал.
— И вот это ты называешь «встал»? — говорит Аллия. — Он такой масенький, что тебе лучше…
— Погоди, вот увидишь мой резервный пенис.
— Приготовьтесь к контакту.
Мы пробиваем в корпусе яхты дыру, и тут же начинается ад… По нам лупят пушки и автоматический излучатель; рвутся плазменные снаряды, раскачивая наш корабль. Но мы успели наладить абордажный тоннель — его стенки непробиваемы, сотканы из плотно сжатого воздуха. Мы ныряем в этот тоннель и спокойно подлетаем к яхте…
— У меня на мониторе нановоины.
— Мать твою!
Мы взрываем пылевые гранаты — облако радужной пыли оседает на стенках, на полу и панцирях невидимых глазу боевых роботов. Этим бойцам ничего не стоит пробить человека насквозь и вырвать внутренности. Вооруженные лезвиями, нановоины бросаются на нас, нашу экзоброню режет и покалывает. Мы метим в маленькие искорки и ударяем по роботам из импульсных винтовок.
Я замечаю искорку на спине у Аллии и стреляю по ней. Ослепительный луч света опаляет броню. Робот уничтожен. Поднимаю винтовку и — пж-шш, пж-шш, пж-шш — еще две искорки исчезают, а в переборке образуется большая дыра.
Мы пробиваем себе путь, рассеивая пыль и расстреливая микроскопических врагов. Продвигаемся вперед — грозные, неудержимые, словно отряд сумасшедших десантников, стреляющих по воображаемым мухам.
На яхте лишь один пассажир — женщина, которую мы так давно хотели захватить. Врываемся на мостик — и вот она: гибкая, ловкая, прекрасная, черноволосая. В гневе палит по нам из плазменного пистолета, но мы уворачиваемся. Гарри стреляет по ней из импульсной винтовки и выбивает пистолет из рук. Мы тут же подбегаем, берем ее в плен при помощи липких оков. Женщина кричит, и крики ее эхом разносятся по коридорам судна… Но она в безопасности, нановоины запрограммированы не нападать на нее.
Неожиданно Роб судорожно сглатывает и начинает дрожать.
Он смотрит на меня полными страха глазами. Бьет себя по щеке — наноробот пробился через силовое поле и вошел Робу в голову. Через секунду он доберется до мозга, измельчит его, а через минуту уничтожит все внутренние органы.
Такая потеря! Тридцать лет Роб был мне другом, а я ему — капитаном, покровителем, напарником. Мне становится больно.
Я вскидываю винтовку и выстрелом сношу Робу голову. Кровь и мозг разлетаются в разные стороны. Остальные члены команды тоже стреляют по Робу, сжигая тело, чтобы ни частицы не коснулось пола.
Остается лишь искорка света — чудом уцелевшая, она мечется в воздухе.
Пять винтовок стреляют одновременно — искорка умирает. Я скорблю.
Но сейчас время действовать.
За этой яхтой мы гонялись двенадцать часов — только затем, чтобы наткнуться на смертоносные искорки света. Сейчас я ужасно устал и хочу лишь одного — облегчить кишечник.
— Все чисто.
Я сплю на ходу. Спотыкаюсь, и Аллия подхватывает меня. Она сама засыпает. Мы поддерживаем друг друга, пошатываясь, моргаем, чтобы не слиплись глаза.
И плачем, обнимаясь. Роб был ей мужем, и она любила его больше всего на свете.
— Родной мой, — рыдает Аллия, — не покидай меня. Останься со мной.
Я сам реву, как ребенок, и крепче прижимаю к себе Аллию.
ЛЕНА
— Добро пожаловать.
Я смотрю на него холодным угрожающим взглядом.
Его зовут капитан Флэнагон. «Капитан» — это вежливое формальное обращение. Сам он не проходил летной подготовки и лицензии на полеты не имеет. Поселенец в пятидесятом поколении с планеты Кембрия. Пятьдесят семь лет от роду.
А выглядит намного старше — седина, морщины…
Таков его выбор: глаза и органы новые, а волосы он предпочел оставить свои. С возрастом, знаешь ли, у всех волосы седеют…
Ты меня за дурочку держишь?! Я знаю, что с возрастом волосы седеют!
— Позвольте представить мою команду, — говорит капитан Флэнаган.
Я кричу — мостик объят огнем. Отступаю на шаг…
Добавляю мощности в твое силовое поле.
Прекрати!
Не бойся, это просто огненный зверь из солнечной системы С40333. Он разумен.
— Его зовут Алби.
— Рад вс-ссстрече.
Передо мной столб огня, который мерцает, потрескивает и говорит. Он — живое существо.
— Здравствуй, Алби. — Вместо руки мне приходится пожимать язык пламени. Горячо, но я терплю.
— Брэндон.
Брэндом Бисби, сорок пять лет, по образованию — астрофизик. Его родители погибли во время рейда ударных частей армии Гедира против Террористов; посмертно реабилитированы.
Этот — стройный, нет, скорее, худощавый. Улыбается, скользит по мне взглядом — по груди, по бедрам… Бог мой, он хочет секса. Пожимаю Брэндону руку, затем стискиваю ее, а второй рукой хватаю его за промежность. Брэндон замирает под моим взглядом — ему стыдно.
Капитан улыбается. Его умиляет такая демонстрация силы.
— Аллия.
Беглая рабыня из тюремного поселения XIY. Дочь профессиональных преступников, родилась в тюрьме; сбежала после падения власти в 82-м.
Она сильна, ярко-пурпурная броня облегает точеную фигуру, развитые мускулы. Взгляд у рабов всегда затравленный, но эта женщина смотрит с вызовом. Она ненавидит меня. Я улыбаюсь мягкой улыбкой, предлагаю милость и благосклонность (естественно, иронически). Аллия — прекрасна, замечательный образчик рабыни.
— Гарри.
Он — лопер, искусственно выведен в лаборатории Стэнстида на планете Стыдобион.
Получеловек-полузверь. Его тело покрывает густая серебристая шерсть, пасть полна острых зубов, на лице — три ярко-зеленых глаза, Одежды нет… Хм, а как у лоперов с гениталиями?..
Они их втягивают. В эрегированном состоянии половой член лопера достигает одиннадцати дюймов в длину. Вот картинка.
Меня разбирает смех. Никто не знает, из-за чего
— И, наконец, Джейми.
Джейми — ребенок. Ему самое большее десять лет. Поразительно.
У него задержка развития. Реальный возраст составляет сто двадцать лет. Заядлый компьютерный игрок. Незадолго до своего десятилетия обратился в лабораторию с просьбой остановить собственный физический рост. Родители узнали об этом лишь спустя несколько лет. Последствия операции необратимы.
— Клево, детка.
Он касается моей груди, чувствует тепло непроницаемого силового поля, гладкая поверхность которого начинает мерцать радугой образов.
— Джейми! — одергивает капитан.
— Вы, разумеется, умрете, — холодно обещаю я.
— Рано или поздно умрут все, — отвечает капитан Флэнаган.
Я обращаю на него задумчивый взор.
— Что вы хотите получить в качестве выкупа?
— Мы обо всем известим ваших людей. А пока вы помещаетесь под домашний арест. Моя команда вооружена парализаторами — любое неповиновение с вашей стороны, и окажетесь в состоянии полукомы. Однако если будете вести себя должным образом, получите достойное обращение как военнопленная со всеми полагающимися привилегиями и уважением. Мы подписали Постженевскую конвенцию, и вы лично сможете убедиться в наших добрых намерениях.
— Вы дерьмо, отбросы, — указываю я на капитана. — Ваши матери-шлюхи отсасывали у животных за деньги. Меня тошнит от вас. Уверена, вы поедаете своих младенцев живьем.
— Я… — Капитан слегка ошарашен.
