Эдвин Табб - Веруча
— Так ты ничего не знаешь? Она не сказала тебе?
— Нет. Я могу понять, что окружающие могут больно задевать ее самолюбие жестокими высказываниями и комплиментами; но тогда обычный телохранитель может просто сопровождать ее повсюду. Ты же пообещал мне высокую плату, и я полагаю, не без оснований. Но я не вижу реальной угрозы и не могу понять причины.
— Хорошо, я попытаюсь объяснить. Существуют два претендента на удачу, и один из них — слишком хитер и тщеславен. Этого объяснения достаточно?
— Может быть, если удача, о которой ты говорил, достаточно велика. И если властолюбец, о котором ты упомянул, надеется завладеть всем легально. То, на что претендуют эти двое, действительно стоит борьбы?
— Да. Это слишком крупная награда в слишком большой игре. — Селкас тихо поставил почти нетронутую чашку на стол: — Фактически, это целый мир, государство. Веруча одна из двух возможных наследников престола планеты Дредиа…
Они летели высоко над городом; их летающий кар лишь тихо покачивался в спокойных волнах обволакивающе-ласковых воздушных струй. Внизу, под ними, словно в замедленном фильме, проплывали улицы, дома, магазины, фабрики и мастерские; воспаленной язвой зияла арена. Чуть дальше, в стороне, простирались возделанные поля с точками ферм и до самого горизонта тянулись перелески и густые леса вперемешку с возвышенностями и холмами. Прекрасный мир с неисчерпаемыми возможностями, и она должна суметь завоевать право совершенствовать и улучшать его…
Дюмарест незаметно наблюдал за Веручей, отрешенно расположившейся под тентом кара. Она изменилась, закрывшись, словно броней, маской сдержанности и целеустремленности. Нет ничего удивительного в том, что она просто до боли нуждается в поддержке, в преданной мужской силе и любви. И он очень хотел дать ей их, надеясь на свои силы и опыт.
— Мы немного опаздываем, — произнес Селкас, — впрочем, это даже лучше: мы можем позволить себе быть чуть-чуть невежливыми ради хорошего приема.
Очевидно, так думали не только они: почти одновременно с ними приземлился кар Монтарга. Он направился к ним, улыбаясь.
— Веруча, дорогая, очень рад тебя видеть. Ты выглядишь просто великолепно. Похоже, сказывается благотворное действие лекарства, принятого тобой вечером или ночью. Тебе следует принимать его постоянно, взяв это за правило!
Селкас резко оборвал его:
— Прекрати, Монтарг!
— Ты считаешь, что правда звучит некрасиво? Допустим, но это факт, и я ничем не могу помочь. Я просто счастлив, что Веруча последовала моему совету и нашла себе любовника. Ей страшно повезло, что она нашла хоть одного, кто согласился на такое. Впрочем, у всех мужчин вкусы разные.
Дюмарест шагнул навстречу Монтаргу:
— Ты должен извиниться. Немедленно.
— Просить прощения? У тебя?
— Извинись перед Веручей.
— А если я не сделаю этого? — в глазах Монтарга таилась ненависть.
— У тебя довольно правильные черты лица, было бы жаль портить их. Но если ты не извинишься, то я увижу, какого цвета твоя кровь.
Селкас уточнил:
— Он говорит, что разобьет тебе нос, Монтарг. И я абсолютно уверен в том, что он выполнит свое обещание. На твоем месте я бы немедленно извинился. Кроме всего прочего, твое замечание было низким и недостойным воспитанного человека.
— Ты пытаешься убедить нового Властителя просить извинения у бродячего пса с арены?
— Ты еще не монарх, Монтарг. А виноват ты перед Веручей, а не перед Дюмарестом.
Монтарг не собирался извиняться. Дюмарест мог поклясться в этом; он подступил вплотную к Монтаргу, который схватил его за пояс, и одной рукой сжал его запястье, готовясь второй ударить по горлу…
— Не стоит, Эрл! — Веруча нежно коснулась его своей рукой, останавливая. — Я давно привыкла к подобным выходкам Монтарга. Кроме того, у нас совсем не осталось времени — мы опаздываем на Совет.
Они восседали за длинным столом: высокопоставленные избранные жители Дредиа. Мужчины и женщины, сохраняющие достоинство и величие сообразно с важности и ответственности ситуации. Дюмарест оглядывал их, заняв свое место на галерке. Около него примостился кругленький торговец, который явно получал большое удовольствие от происходящего.
— Это — самое значительное собрание, которое мне доводилось здесь видеть, — зашептал он. — Чозл правил так долго, что я просто перестал верить, что подобное может произойти. А вы интересуетесь политикой?
— Я полагаю, что это просто формальность.
— Так кажется на первый взгляд. Монарх умирает, и государство переходит к его наследникам. Но не все так просто. У Чозла не было детей, и Совет должен решить, кому из претендентов отдать предпочтение. — Толстяк засунул в рот конфету. — Вы азартный человек?
Дюмарест улыбнулся:
— Я заключал немало пари за свою жизнь.
— Я ставлю два к одному на Монтарга. Идет?
— Вы думаете, что он победит?
— Не хотелось бы, но я боюсь, что будет именно так. — Толстяк облокотился о барьер: председатель призывал всех присутствующих к вниманию и тишине. — Ну вот. Начинается.
Председательствовал Андреас. Его массивная фигура, облаченная в тяжелые роскошные шелка, возвышалась в центре зала, а резкий сухой голос проникал во все уголки и закоулки помещения:
— Это чрезвычайное заседание Совета было созвано по настоянию Селкаса. Есть ли возражения?
Это была ритуальная формальность; возражений не было.
— Чозл мертв. Дредиа осталась без правителя. Совет остается единственным законным органом власти на планете до тех пор, пока мы не изберем законного наследника престола.
Один их членов Совета поинтересовался:
— А Чозл действительно мертв? Нет никаких сомнений?
Тоже скорее ритуальное замечание, но все должно быть проведено по закону.
— Да. Сомнений нет. Врач Гаман и три его помощника подписали свидетельство о смерти, которое было заверено семью членами ассамблеи. Их ранг и имена зафиксированы на пленке. — Он остановился, чтобы глотнуть воды. — Мы поставлены перед нетривиальной проблемой. Чозл умер, не оставив детей. Сам он был старшим из трех братьев и унаследовал трон обычным путем. Двое младших его братьев — близнецы и имеют по одному ребенку: Веручу и Монтарга. Каждый из детей имеет право претендовать на престол.
Удобно устроившись в своем кресле, немного отодвинутом от длинного стола, Шама произнесла:
— Наверняка у одного из претендентов — большие права?
— Это мы и должны определить на Совете. Монтарг?
Монтарг поднялся со своего места, высокий и элегантный; бриллианты сверкали на его пальцах и груди. Он сказал:
— Наши отцы были близнецами, и вопрос о старшинстве не стоит. Но я старше Веручи на год и, следовательно, имею больше прав и приоритет.
— Веруча?
— Я согласна, Монтарг старше, но мои права — весомее по другой причине. Моя мать — наследница по прямой линии от Первого Властителя Дредиа.
— Это — ложь!
— Монтарг! — Андреас тяжело опустил свою ладонь на стол, призывая к порядку. — Какое ты имеешь право повышать голос на Совете?
— Все равно, ее слова — ложь! Ее мать, Лиза, была из семьи Кронов. Но каждому из нас известно, что Первым Властителем был Дикарн! И это показывает, как слабы доводы Вечуры относительно ее права на престол, если они основываются на подобной лжи!
— Это не ложь, — Пез поднялся со своего места. — Крон был Первым Властителем. И если мать Веручи — его прямой потомок, то наследницей должна стать именно Веруча.
— Дикарн был Первым!
— Нет, Крон!
Дюмарест услышал, как его сосед-толстяк слегка присвистнул, следя за бурей, поднявшейся в зале:
— Да… Это, пожалуй, заткнет за пояс и зрелище на арене! Будет, что рассказать жене! Посмотрите на Монтарга! Если бы взгляды могли разить насмерть, то Веруча давно была бы мертва! Вот это схватка!
— Я не совсем понимаю причину спора. О чем они?
— Это очень древний спор, но я не думал, что до этого дойдет. Когда на планете приземлился Первый Корабль, его владелец, естественно, объявил планету своей собственностью. Большинство полагают, что этим владельцем был Дикарн, и каждый следующий Властитель наследовал власть по его прямой ветви. И все бы хорошо, если бы не упорные слухи, что первым был вовсе не Дикарн и что в действительности Первым Властителем и правителем Дредиа был Крон. До сей поры этот факт замалчивался, потому что не было проблем с прямым наследованием власти. К примеру, если бы у Чозла был ребенок, то власть перешла бы прямо к нему. Но наследника нет, и поэтому идет такая борьба: Веруча и Монтарг идут, как говорится, ноздря в ноздрю. Он старше, но большинство надеется на Веручу. И если принимать во внимание нынешнее положение вещей, то остается только надеяться, что она сумеет победить.
— Вы думаете, это возможно?
