Мать Вода и Чёрный Владыка - Лариса Кольцова
— Чего вы меня пронзаете своими глазищами, будто испепелить задумали? Я же знаю, что вы меня любите. Вы же эстет особого рода, и вам нравится слушать меня, когда я говорю низости. Потому что я ваше отражение, только в тёмном зеркале.
При разговоре из его жующих челюстей вывалился кусок жаркого, он ловко поймал его на лету и засунул обратно в густо — лиловую пасть. После этого шерстяной фавн, сидящий в сгущённом облаке смешанных запахов — собственного пота, острого духа пахучих блюд, окружающих чавкающих людей, цветочного аромата из глиняных напольных кашпо и кружащейся вокруг оранжевой пыли жаркого ветреного дня, облизнул языком крупные губы и раздвинул их в гримасе физиологического блаженства. Глаза подёрнулись мутной плёнкой, как прозрачным веком удава, переваривающего проглоченную живность.
— Сегодня утром до чего же я оттянулся с одной свежинкой. Ножки белые, пузико и титьки сливочные, какие и положено иметь девственнице, губки пухлые, и вся она сочная трепетная и узкая. Глазёнки, как звездочки сияют, аж пупок прокалывает от их взгляда. И вся эта природная её упаковка, заметьте себе, не только распаляет, но и не обманывает. До чего же вкусна, сознание отключается при том — при самом… — Он поёрзал на расшатанном сидении, неприлично скрипя им, явно испытывая сексуальное возбуждение, забыв о Рудольфе и вперившись пьяным взглядом в пустоту, наполненную для него эротическими видениями. Прижав к воспалённому лицу синюю фляжку в форме Матери Воды, он лизал её опустошённую ёмкость горячим пёсьим языком, вывалив его на обозрение.
Незримая петля страшного порождения Паралеи
К ним повторно подошла та самая девушка, предлагая уже послеобеденный десерт. На этот раз Чапос зло пихнул её, и она пошатнулась, утратив равновесие, лишь чудом не уронив поднос, заставленный вазочками с розовато — кремовыми суфле. Рудольф успел удержать её ношу, не дав подносу опрокинуться. С испугом на лице она нагнула шею в знак признательности тому, кто спас её пирожные и вазочки от уничтожения. По щекам ползли крохотные слезинки. Рудольф положил на её поднос деньги, давая понять жестом руки, чтобы она немедленно уходила, пока Чапос не вырвал из её рук поднос. А он уже тянул свои ручищи, вообразив, что десерт куплен ему в ублажение. Тогда как деньги были даны в качестве возмещения за напрасную обиду. Девушка оказалась ловкая и сообразительная. Она быстро убежала на своих резвых и очаровательных ножках куда-то вглубь помещения, радостно утаскивая свой прибыток.
— Куда?! — свирепо заорал Чапос ей вслед. Все вокруг замерли от его вопля.
— Пасть закрой, — тихо произнёс Рудольф. — Я для себя купил. А вот есть передумал. Ты мне аппетит отбил. Пусть она сама решит, кому подарить мой десерт.
— Так повторно продаст, — заметил Чапос, поняв, что не отведать ему сладкой закуски за чужой счёт. — Сейчас к себе поеду, и моя девочка будет для меня заменой нежнейшего суфле. Давно я не был столь плотно охвачен своим желанием, если только в молодости. Но вам я её не привезу, себе решил оставить. Даже старому искушённому любителю Ал — Физу давно такой не перепадало. А если бы он её увидел, то захлебнулся бы тягучей слюной. Думаю, в усадьбу к себе возьму вместо Эли. Специально для неё заказал срочно построить новый флигель, чтобы с башенками и зелёными окнами, с верандой ажурной, где буду её по утрам любить, чтобы всю её красоту впитывать в себя уже при свете Ихэ-Олы. Я бы и на Нэю не согласился её поменять, даже ради реванша за прошлое. Это если бы речь шла о подобном обмене. Но я от такой роскошной штучки уже не оторвусь, пока не выем её до самого донышка. А там посмотрим. Приобрету себе ещё одну работницу для поместья. Женщины — это же всегда выгодное приобретение. Пока цветёт — мни её, дыши ею вволю, а утратит свою сладость, так рабочие бесплатные руки кому помеха? Тем более, что место Эли пустует. Но когда это ещё и будет! Сейчас, даже отлучаясь от неё, я несу в ноздрях её чистый аромат. Она первая девственница в моей жизни, вот так мне повезло. Это не занюханный «Ночной Цветок», — вы ведь и не знали о том, что я успел эту Асию отведать перед тем, как всучить её вам. Не мог устоять, и вовсе не потому, что очень уж хотел того, а чтобы опередить вас в этом смысле. Напоил её в «Ночной Лиане», и в кабинке всю её исследовал до самых её возможных глубин. Не скажу, что впечатление было ярким. Я уж его и не помню. Меня вообще-то трудно увлечь этим цветочкам, как они ни стараются пустить в нос свой колдовской дух, чтобы отравить мужскую голову, я умею их отсмаркивать. — Тут Чапос достал из штанов огромный лоскут, явно клок женского подола, расшитый завитками, и гулко высморкался в него. — Ну и пылища сегодня! Все ноздри забило. Что же касаемо Нэи — её прекрасное пахучее «вчера» успело сегодня как-то и выветриться. Я же видел её в столице. — Сволочная игра только маскировалась под опьянение. Чапосу для настоящей потери самоконтроля нужна была целая бутыль, а то, что он привёз с собой, это годилось лишь на лёгкое просветление его вечно сумрачного настроения.
— Не тужься. Ты меня никогда не сможешь испачкать, как не способен этого летающий крылан, даже если он гадит человеку на макушку. Для меня, что он, что ты — вы одной крови, братья по разуму. Хотя нет. Он вполне безобиден, в природном смысле чистая тварь. Думаю, что твой создатель из раскалённого ядра планеты выгрызет тебе твою задницу, когда ты попадёшь прямиком в его объятия, поскольку она и стала твоей душой. Заодно и закусит твоими бычьими чреслами, ведь после
