Уильям Квик - Заложник вчерашнего дня
— Ах, это. Так все уже позади. Я сделал из тебя нового человека. Ужасный смех опять резанул Гарри по ушам, потом понизился до легкого электронного хрипа.
— Не слабо. Ну, а дальше что?
— Ничего особенного. — Фрего улыбнулся. — Как только Кэнди закончит с удостоверением твоей личности, мы рвем отсюда когти.
И в самом деле, не прошло и десяти минут, как они уже снова шли по улицам Риф Сити. Фрего всю дорогу наставлял его.
— Когда вернемся домой, я погоняю тебя немного по нашей легенде насчет твоей новой личности, о'кей? Не думаю, что с этим будут проблемы, но, кто знает… Будем оба чувствовать себя увереннее, если ты сможешь без запинки ответить на любой вопрос.
— Да, наверное, — кивнул Гарри.
— Между прочим, теперь ты мой племянник. Можешь называть меня дядюшка Фрего.
— А свое собственное имя ты не собираешься менять?
— Фрего — не мое собственное имя, — последовал ответ.
Новоиспеченный дядюшка замедлил шаги и пошел легкой походкой, сунув руки в карманы и щурясь от солнечного света. Гарри пошел с ним в ногу, вслушиваясь в какофонию звуков Рифа — шепот, оклики, крики на дюжине языков и диалектов, гудки наземного и воздушного транспорта, отдаленные завывания сирен, музыка из затемненных дверных проемов клубов и баров обычный шум, внезапно разорванный сводящим челюсти воем грузового шаттла, стартовавшего в порту.
Гарри знал, что большие космические корабли никогда не садятся на поверхности планет. Построенные в межзвездном пространстве, на орбите, такие звездолеты рассыпались бы при посадке, как карточные домики. Специальные защитные экраны и силовые поля применялись лишь для защиты от неизмеримо большей гравитации черных дыр, когда корабль входил в эти ворота между вселенными. Парадокс, но не первый, с которым Гарри столкнулся в жизни. Наверно, и не последний.
— Этот твой Кэнди — занятный старичок, — сказал он.
— Занятнее, чем ты думаешь, — откликнулся Фрего. — Помешанный, но дело свое знает. И лишнего не болтает, если ему хорошо платить. Я плачу ему всегда, так что все должно быть в порядке.
Странно, этот древний колченогий монстр вовсе не показался Гарри человеком, на которого можно положиться.
— Ты уверен в этом?
— Почему бы и нет? Кэнди занимается особого рода бизнесом. Если он будет распускать язык, рано или поздно кто-нибудь навеки заткнет ему пасть.
Гарри сглотнул.
— Логично.
Они приближались к дому Фрего. Через площадь, в конце квартала, выстроилась очередь ко входу в Порт.
— Когда мы отбываем? — спросил Гарри.
— Может, через неделю, — ответил Фрего. — Сомневаюсь, что люди Томаса будут ошиваться здесь дольше. Сейчас, наверное, весь Хогот охотится за ними. Но вначале я выясню, куда мы отбываем.
— А сколько человек охотятся сейчас за мной? — тихо спросил Гарри.
— Думаю, порядочно. Не так много, как за кубом, но Томас, несомненно постарается разделаться с любым свидетелем его визита в «Золотой Шар».
— Жаль, что рядом нет отца, — пробормотал Гарри.
Они остановились у своего убежища. Фрего вынул идентификационную карточку и оглянулся на Гарри.
— Мне тоже, малыш.
Гарри третий день бесцельно шатался по квартире мистера Фрего. Хозяин ушел, когда Гарри еще спал, и, очевидно, очень торопился, так как в ванной царил бардак. А может, он просто считает, что я у него за горничную, подумал Гарри. Нет уж, с меня довольно.
Время от времени Гарри останавливался у окна, чтобы взглянуть через площадь на вход в космопорт. Людей у входа видно не было, лишь за забором, в будке маялись от скуки двое охранников. Стоял серый полдень, небо затянуло тучами.
Прошло два дня со времени посещения Палаты Ужасов мистера Кэнди. О Гарте по-прежнему не было никаких сведений, кроме того, что состояние его не изменилось. Фрего всячески пытался приподнять завесу секретности над отцом Гарри, но безуспешно. Сам Гарри, со своей новой личностью и голубыми контактными линзами на глазах, сходил еще раз в компьютерный центр, чтобы опять попробовать связаться с Хэлом. Давешний клерк не узнал его и обслужил как положено, но линия связи с домом была отключена. Имплант под правым ухом тоже не помог — слишком большое расстояние.
Что это означало? Просто отключили линию или Хэл выведен из строя? Последнее было особенно нежелательным…
— Мр-р-р-мяу.
— Что? Оставь в покое мою ногу, Мартин!
Имбирного цвета бестия проигнорировала эту просьбу, продолжая тыкаться тупой мордашкой в его лодыжку. Гарри засмеялся и, наклонившись, подхватил упитанного хулигана, который в его руках вдруг безвольно обмяк. Парень отволок кота на диван и плюхнулся рядом с ним. Агатовые кошачьи глаза хитровато смотрели на Гарри, а в приоткрытой пасти розовый язык облизывал острые мелкие зубки.
— Что бы ты сделал на моем месте, Март?
Кот не ответил.
Фрего недвусмысленно дал юноше понять, что квартиру покидать не следует, и Гарри более или менее согласился с ним — а что еще оставалось делать? Он не мог отличить друга от врага, способа прорвать кольцо видимой и невидимой охраны вокруг отца не предвиделось, да и бежать ему было некуда.
Кроме того, после его диалога с интерактивным изображением Гарта, извлеченным из памяти Хэла, он понял, какие могучие силы вовлечены в нынешнюю смертельно опасную ситуацию. Он ясно отдавал себе отчет, с каким отчаянным рвением Земная Конфедерация разыскивает артефакт. А все, что представляет интерес для Конфедерации, далеко не безразлично и Потенциальным Мирам, по их собственным, неведомым больше никому, причинам. Наконец, дабы только потрафить своей затаенной расовой паранойе, хоготанцы тоже не прочь заполучить себе куб.
А он сидел здесь, в уютной квартирке и мирно беседовал с котом…
— Проклятье! — выплюнул Гарри и сильно хлопнул ладонью по подушке рядом с Мартином, от чего тот взвился с дивана и приземлился в метре от него, шипя и топорща шерсть.
Гарри подошел к окну. Надо что-то делать, ну хоть что-нибудь. Весь его мир разбился на мелкие кусочки в одну ночь, а он даже не знал, чем их можно склеить, не говоря уж о затерявшихся осколках.
Нечто безмолвное и зловещее вдруг расцвело под низко опустившимся небом. Он застыл, сплющив свой ястребиный нос о стекло, пока, наконец, до него не докатился звук, сотрясший фрамугу окна, качнувший пол под ногами и зарокотавший в ушах.
— Господи Иисусе! — Его дыхание отпечаталось на оконном стекле. Какого дьявола…
Тело его начало вибрировать в унисон с отдаленным взрывом. Теперь в небо взметнулся метеор, увенчанный грязноватым пламенем.
— О, мой Бог! Госпиталь. Это госпиталь!
Он оперся о подоконник, обливаясь горячим потом и дрожа одновременно. Внутри у него что-то натянулось и, становясь все тоньше и тоньше, резко оборвалось.
В наступившей тишине снова зашипел Мартин.
— Отец, — прошептал Гарри. — Боже, отец…
Кругом одни совпадения, подумал он, глядя на высокого человека, который медленно шел через площадь ко входу в Порт. Человек был одет в достаточно живописный рабочий костюм: огромные башмаки, тускло-коричневое спортивное трико, потертый кожаный пояс. Но внимание Гарри привлек вовсе не наряд мужчины, а его походка. Медленная, скользящая поступь, чем-то напоминающая плавное перекатывание игральной кости в ладони, она навсегда отпечаталась в его сознании — Гарри никогда ничего не забывал. В детстве эта его способность мучила его, он считал ее проклятьем, но теперь это была радость мести.
Он стоял на крыше и смотрел вниз. Из-за его плеча выглядывал Фрего.
— Это он, не так ли?
Гарри кивнул.
— Да. Это Эрл Томас.
6
— Что тебе удалось выяснить? — Гарри удивился звуку своего собственного голоса. Фрего, казалось, не замечал, но для него самого перемена была очевидной, словно из его слов выхолостили юношескую непосредственность, и они стали холодными, старыми, как ржавчина, и беспощадными. Закрывая глаза, он видел перед собой расцветающий огненный метеор, поднимавшийся откуда-то из подсознания. Гарт, говорил — нет, кричал — метеор. Отец!..
— Немногое. — Фрего покачал головой. Тусклый свет комнаты отражался от гладкой кожи его черепа. Он тяжело вздохнул. — И надежды мало. Две сотни погибших, Гарри. Эпицентр взрыва находился непосредственно под блоком интенсивной терапии.
Юноша кивнул. Он ощущал себя деревянной марионеткой, управляемой невидимыми нитями из какого-то отдаленного места.
— Он мертв.
— Ну, нельзя утверждать наверняка…
— Перестань. Неужели ты веришь в чудо?
Фрего помолчал. Потом покачал головой.
— Нет. Не верю.
— Вот именно. Похорон я не хочу устраивать. Как думаешь, отец захотел бы пышные похороны?
— Гарри, не надо так говорить!
