Корабль - Брандхорст Андреас
Они вышли на плато. Открылся люк шаттла.
«Это объясняет усталость. Во время сна я переутомился, потому что много работал», – думал Адам.
К нему вернулись первые воспоминания. Распределение ресурсов, расстановка приоритетных действий, хранение материалов и источников энергии… По всем вопросам он принял решения, пока был соединен с системами управления нижней станцией и зондом на орбите. И конечно, сбор данных для передачи по каналам связи – это основная задача. Информация всегда играла для находящегося на Земле Кластера самую важную роль.
Но кое-что было важнее.
– Ребекка, – произнес Адам.
Вдруг среди звезд что-то появилось. Оно было темнее ночи и поглощало свет, образуя на небе дыру. На мгновение Адам ощутил легкую вибрацию, похожую на колебания гравитационного поля несколько дней назад. Приложив усилие, Адам принял управление фактотумом на себя и, стоя перед открытым окном, нерешительно посмотрел верх.
– Он там.
– Орбитальный зонд находится над другой стороной планеты, – сказал ассистент, ловко взбираясь на борт корабля. – У нас есть временнóе окно в четырнадцать минут. Идите, Адам, ваш коннектор уже готов.
В черной дыре блестело и сверкало множество звезд. Некоторые из них пытались вырваться из поглотившей их пасти. Двум это удалось, они вернулись «к своим», продолжив движение, ярко загорелись – и пропали.
Адама отключили от канала обмена данными – там не было ничего интересного, хотя ассистент продолжал информировать его о происходящем.
– Два наших наблюдательных зонда, находившиеся над этой частью планеты, потерпели катастрофу, – сообщил он.
Адам вспомнил, что все попытки войти в контакт с чужаком закончились неудачно. Говорящий с Разумом и конденсат разума зонда пытались провести переговоры, используя подготовленные Кластером протоколы, но не получили никакого ответа.
– Так и не удалось вступить с ним в контакт и заявить о наших мирных намерениях? – спросил старик, входя в коннектор.
За ним закрылся люк.
– Нет, Адам.
– Чужак изначально был настроен враждебно, он захватил Ребекку, – добавил Адам, следуя за ассистентом в кабину пилота. – Сколько прошло времени? У меня нет связи с зондом и доступа к хронометру миссии.
– Семь часов девять минут.
Шаттл взлетел. После того как сервомех проконтролировал систему коннектора и ввел данные полета, табло погасло. Гравитационная подушка подняла маленький корабль в воздух.
– Значит, Ребекка все еще в пути.
Адам ходил из угла в угол и смотрел на небо через прозрачный корпус носовой части, пока шаттл готовился к полету над станцией с брутерами, набирал ход и разгонялся над поверхностью планеты.
– Ты увидишь ее через один час двенадцать минут, Адам. Мы заберем Ребекку и тут же отправим на Землю.
– Отправите, если она будет в состоянии долететь.
– Ты прав, Адам. У нас нет никаких гарантий.
«Никаких гарантий», – подумал Адам, повернулся к окну и продолжил смотреть на небо. Огромного вражеского корабля уже не было видно.
Старик все еще продолжал стоять, он не мог сесть из-за ненастроенного фактотума. Ассистент присоединился к нему. Мерцание защитных полей, удерживающее их на одном месте, усилилось. Никто не мог гарантировать, что через час с лишним, когда Ребекка совершит посадку, связь с коннектором, готовым к возвращению на Землю, будет сохранена. То, что конденсат разума хотел как можно скорее отправить Адама домой, могло означать только одно: он боялся того, что человека схватят.
– Через десять секунд шаттл резко наберет высоту и увеличит скорость, – сообщил ассистент. – Я усиливаю защитное поле.
Хотя Адам и слышал слова помощника, но был погружен в размышления. Когда он находился далеко от Земли и собственного тела, привычная тяжесть мыслей исчезала – возможно, она оставалась там, дома. Тело можно законсервировать, но вот можно ли так же поступить и с сознанием, с душой, собственным я, перемещающимся на расстояние во много световых лет… Вероятно, они растворяются.
«Это похоже на мыльный пузырь, блестящий вблизи, но по мере того как ветер постепенно уносит его дальше и дальше, цвета тускнеют. Глупый пример, – подытожил Адам эту мысль. – Душа – не мыльный пузырь. Религиозные мистики тысячи лет назад ломали голову над этим вопросом. Я уверен: душа не может существовать без тела».
Внезапно позади шаттла возникли яркие вспышки. Стало светло как днем.
– Мощное излучение, – объяснил ассистент. – Наше излучение сливается с ним. Я реактивировал двигатель. Через две минуты мы долетим до зонда.
Шаттл качнулся, словно подхваченный порывом ветра, и помчался к свечению, за несколько секунд сменившимся темнотой.
– Что это было? – спросил Адам.
Ответ он получил практически сразу, бросив лишь мимолетный взгляд на сообщения в канале обмена данными.
«А главная станция?»
«Ее больше не существует. Она разрушена вражеским кораблем».
«Что происходит?» – спрашивал себя Адам.
Он попытался вспомнить, какие указания и данные получал в течение нескольких предыдущих часов, но все было покрыто пеленой тумана.
– Видимо, нас не обнаружили, – сказал ассистент. – Никто нас не преследует. Корабль находится с ночной стороны планеты. До встречи с зондом осталось тридцать секунд.
Впереди, в кроваво-красном свете звезды, вращались цилиндры зонда. На некоторых виднелись отверстия. Адам заметил, что энергетическая сигнатура зонда стала значительно меньше, чем во время взлета, казалось, все бортовые системы отключены. Конденсат разума отрубил даже защитное поле.
Адам с удивлением наблюдал, как шаттл залетает в ангар главного цилиндра. За ним закрылась внешняя перегородка.
– Когда вы полетите на Землю, в шаттле будут отключены все системы, а вы притворитесь мертвым, – сказал ассистент. – Возможно, таким образом удастся избежать нападения.
Защитное поле исчезло. Ассистент поспешил на трех ногах к распахнувшемуся перед ним люку.
Адам последовал за помощником.
– А Ребекка? Должна ли она притворяться мертвой, когда прилетит сюда через час?
– Мы позаботимся о ней, Адам. Тебе не о чем волноваться.
Покидая шаттл, Адам ощутил решимость и стремился ее удержать.
Ассистент уже открыл внешнюю перегородку и ожидал Адама у перехода к коннектору, но Говорящий с Разумом прошел мимо и свернул в темный коридор, ведущий к пункту управления. Воцарилась странная тишина: шум приборов, обеспечивающих работу бортовой системы, прекратился.
Ассистент подошел к старику.
– Адам?
– Я беру управление на себя.
– Это безрассудство, Адам, – по легкому изменению тембра можно было понять, что ассистент теперь разговаривал голосом конденсата разума основного зонда. – Коннектор готов. Через две минуты вы можете снова вернуться на Землю, в безопасность.
– Я руководствуюсь Положением о чрезвычайной ситуации Правил ведения боевых действий, – ответил Адам, ускоряя шаг.
Жужжание сервомоторов усилилось.
– Главная станция разрушена. Основной зонд поврежден и не может работать на полную мощность. Ее конденсат разума…
– Все главные системы исправны.
Старик не обратил внимания на услышанное и продолжал:
– Ее конденсат разума также поврежден и, соответственно, больше не может правильно оценивать ситуацию, так как…
Как это правильно назвать? Адам пытался вспомнить нужное слово. Это слово должно сыграть важную роль при оправдании его действий.
…Аберрация. При выполнении миссии Говорящий с Разумом вынужден полностью подчиняться конденсату разума с аберрацией памяти.
Старик добрался до перегородки, отделявшей зал управления, которая, однако, не открылась перед ним. У перегородки, словно часовые, стояли два сервомеханизма ростом ниже ассистента.
– Вы эмоционально нестабильны, Адам, – произнес конденсат разума голосом ассистента.
Адам слегка толкнул его.
– Ради вашего блага я погружаю вас в сон.
– Нет.
– Вы важны для нас и должны находиться в безопасности.
