Рай-1 - Дэвид Веллингтон
Большую часть коридора занимали столы, стулья и кушетки. Сюда колонисты приходили посидеть и понаблюдать за приближением нового мира в последние дни перед высадкой. В данный момент в иллюминаторы не было видно ничего, кроме черного пространства и нескольких белых точек, которые могли быть звездами. Время от времени точки двигались.
Это другие корабли, понял Чжан. Похоже, они собирались вокруг корабля-колонии, образуя что-то вроде почетного караула.
Чжан разочарованно вздохнул. Честно говоря, он понятия не имел, почему эти корабли собрались вместе. Сколько бы опыта уже ни набралось, он все еще так мало знал о василиске и о том, что ему нужно.
– Сюда, – сказала Петрова.
За коридором открылась широкая галерея – торговый пассаж. Сюда еще пробивался свет звезд, но по большей части все было погружено во тьму. Чжану показалось, что он плывет в огромном темном океане. Он вынырнул на поверхность, чтобы подышать воздухом, но лишь на мгновение, и теперь снова погружался в глубины.
Темная вода – черная, мрачная, как воды Стикса, – как озера на Титане, озера жидкого метана. Он закрыл глаза и увидел… кости. Множество костей, устилавших дно темного озера.
– Чжан? – окликнула его Петрова. Она схватила его за руку, и ему показалось, что она оттащила его от пропасти.
Он вздрогнул от головокружения.
– Извините, – сказал он. – Тюремное кино[32].
– О чем вы?
Он покачал головой. Конечно, она никогда не слышала об этом феномене.
– Мозг не может справиться с полным отсутствием информации. Если не на что смотреть, он начинает придумывать, что тебе показать. Воспоминания, сны или просто случайные обрывки галлюцинаций. Это явление названо так в честь того, как заключенные в одиночной камере медленно сходят с ума, начинают видеть что-то на стенах камеры, чтобы компенсировать недостаток зрительного стимула.
Он не мог видеть ее лица через лицевой щиток, но чувствовал, что она смотрит на него, изучает его. Неприятное ощущение.
– Я в порядке, – сказал он. – Можете меня отпустить.
Она так и сделала.
Они исследовали один фрагмент галереи за другим, постепенно составляя о ней представление. Галерея напоминала торговый зал на «Персефоне», только была гораздо, гораздо больше. Деревья в горшках и широкие вазоны с кустарниками разделяли длинное открытое пространство и создавали ощущение гостеприимной городской площади. Сквозь завесу листвы Чжан видел, что галерея простирается по меньшей мере на целый километр. Он подумал, что, должно быть, это пространство предназначено, чтобы помочь пассажирам справиться с клаустрофобией во время долгого путешествия.
На него это произвело обратный эффект. То, что помещение было таким большим, означало, что в нем еще больше темноты. Он начал воспринимать бесконечный мрак как некий черный туман, который клубится вокруг него. Ему казалось, что свет фонариков пробивается сквозь плотное ядовитое облако.
«Нужно избавиться от этого чувства», – подумал он. Он должен держать себя в руках, пусть ему и страшно.
Он попытался сосредоточиться на конкретных предметах вокруг.
Оранжевая линия тянулась вперед, все дальше и дальше. Чтобы добраться до места назначения, им придется пройти через все огромное пространство. Прежде чем они двинулись дальше, Чжан обернулся и увидел на стене – целый акр пустого металла – огромную фреску.
– Посмотрите, – сказал он. Петрова нахмурилась, но повернулась и настроила фонарики так, чтобы осветить как можно больше площади за один раз. Яркий свет приглушал цвета фрески и создавал два ярких блика, которые стирали то, что находилось под ней, но постепенно Чжан разглядел все детали.
На фреске была изображена поверхность Рая-1. Планета славилась необычными скальными образованиями – лавовыми трубками, образующими обширные лабиринты пещер, а над ними горы, пористые, как молочная пенка на кофе. На фреске был изображен всего лишь фрагмент пейзажа. Под горами то тут, то там были разбросаны зеленые пятна. Пышные сады и огороды, готовые к сбору урожая. Суровый пейзаж, но он таит в себе обещания и возможности.
В центре фрески три человеческие фигуры, повернутые лицом к нарисованному восходу солнца. На них рабочие комбинезоны – по сути, корабельные, но адаптированные под планетарные условия. Люди улыбались, их щеки были красными.
– Я такое уже видела, – сказала Петрова. Она помахала рукой в воздухе. – Вроде того. В видео, которое, как я думала, прислала мама.
Петрова указала на текст в одном из углов фрески:
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА БОРТ “ПАСИФАИ”[33].
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НОВУЮ ЖИЗНЬ».
Чжан подумал о людях, для которых предназначалось это послание. Для колонистов, которые проходили мимо, к криохранилищу, чтобы лететь на Рай-1. Все они были уверены, что направляются в мир приключений и тяжелой работы, не имея ни малейшего представления о том, что на самом деле ждет их в новой звездной системе.
Они не знали, что попадут в лапы василиска.
«А как же директор Лэнг, – задался он вопросом. – Знала ли она, когда отправляла этот корабль? Отправила ли она тысячи людей на этом корабле в Рай в качестве… чего? Человеческих жертв?»
– По крайней мере, теперь мы знаем, как называется это корыто, – сказала Петрова.
– «Пасифая», – кивнул Чжан.
Словно в ответ, он услышал внезапный звук, очень далекий, и удивленно пригнул голову.
– Вы тоже… только что…
Огоньки Петровой дрогнули, когда она кивнула.
– Да. Да. Там что-то было, шум. В той стороне. – Ее фонарики отклонились от фрески. К дальнему концу галереи, в направлении моста. – Похоже на… Я не знаю.
Чжан тоже не знал. Но в одном он был уверен точно: на людей не похоже.
– Может, нам… проверить? – спросил он. Надеясь, что ответ будет отрицательным.
Конечно, Петрова уже неслась в сторону шума. Что бы это ни было.
127
Петрова торопилась, задыхалась, огоньки ее фонариков выхватывали из темноты разрозненные детали. Один раз она остановилась, чтобы прислушаться, попытаться сообразить, куда она направляется, но нет, ничего не понять. Она оглянулась на Чжана, который обхватил себя за талию, пытаясь отдышаться.
Она дала ему время, пару секунд, прежде чем снова пуститься бегом.
Большой коридор разветвлялся на более мелкие коридоры, которые все равно были гораздо шире, чем на «Артемиде» или «Алфее».
Она увидела десятки люков, ведущих неизвестно куда. Нарисованные линии пересекались на полу. Она не сомневалась, что членов экипажа эти линии безошибочно привели бы куда нужно. Для нее же они были просто непонятным узором на полу лабиринта.
Так они заблудятся. Заблудятся на темном корабле, который,
