Времена смерти - Сергей Владимирович Жарковский

– Слабость членов, безвредность ума, – сказала Салло со смешком. – Но, клон, никакой охоты нет тебя волочь.

– А тебя, помнится, я таки потаскал, – сказал Мерсшайр.

– Есть что вспомнить в жизни, Адам, – свободно сказала Салло.

– Марк! – услышал я. Все замолчали. Через секунду я понял, кто меня зовёт. Хич-Хайк! Хич-Хайк, старина, как же нам с тобой быть…

– Слышаланахана! – воскликнул Хан. – Последыш прорезался в мире. Ну-ка. Ну-ка. Кло-он! Тебя зовут!

– Я где-то читала, что у клонов бывают имена, – сказала давно молчавшая общая Слава. – Похоже, не все книги врут.

– Только те книги врут, что Мерсшайр написал, – сказала Салло юмористически.

– Марк! Мне надо на Землю! Марк, попроси их меня подбросить, если им по пути, – сказал Хич-Хайк самым своим ясным голосом. – Попроси по-русски!

Мир вокруг меня вздрогнул от хохота.

– Существу надо налить! – сказал Хан, по голосу – утирая слёзы. – Оно достойно! Салло, ну где там наш уникум?.. Эй, клон, ну, просят же тебя – к столу! Валерия, сделай с ним что-нибудь, раз начала.

Меня поставили на ноги, и мне пришлось найти и заставить работать ту часть себя, что отвечала за прямохождение: горячее лезвие стропореза под подбородком – прекрасный стимулятор двигательной деятельности. Ужас тоже блокируется. И работаешь изо всех сил.

Я подошёл к костру и остановился. Некоторое время мной молча любовались. Затем Хан произнёс вполголоса с интонацией безразличного ругательства своё: «Слышаланахана…»

– А он красавчик! – сказала женщина Слава.

– Эй ты, клон, как тебя звать? – спросил Мерсшайр.

– Марк Байно, – ответил я. Язык слушался.

– Садись, уникум, – приказал Хан. Я, где стоял, сел – по-турецки.

– На грузовозе экипаж три человека, клон, – откуда ты и второй, любитель Земли, взялись? – спросил Хан.

– Случайность, – ответил я.

– Случайность… А посадка – тоже случайность?

– Ничего не могу пояснить… Грузовоз уже падал, когда я очнулся.

Хан вытащил из костра длинную тлеющую палку и продемонстрировал мне её выразительным помахиваньем.

– Враньё строго наказуемо! – предупредил. – Не ври нам. Мы – люди лихие. Будем жечь тебе тело. Читал в книжках? Называется – пытки.

– Ответьте мне – кто вы такие? – спросил я.

– Тебе надо заслужить право на знания, – произнёс Хан. – Не задавай вопросы. Отвечай на мои. Кто приказал тебе сажать корабль?

– Я не сажал корабль, – сказал я. – Я спасал экипаж. «ОК»…

– Что значит – «ОК»?

– Грузовоз. Грузовоз так называется.

– Назывался… – заметил Мерсшайр.

– Продолжай, клон, – велел мне Хан. – Мерсшайр, не лезь.

– Грузовоз типа «ТМ» не предназначен для посадки, – продолжил я. – Я никак не мог его посадить. Я очнулся, увидел ситуацию и принял решение на MD.

– Что значит – эм ди?

– Ну, мэйдэй, сигнал бедствия.

– А, эс о эс, – сказал Хан, кивнувши. – Понял. То есть, выходит, мы тебе обязаны жизнью?

Я пожал плечами.

– Слушай, клон, и запоминай: ничем мы тебе не обязаны! – проговорил Хан. – А вот ты нам обязан: что дали тебе контрольное время, не стали заживо хоронить.

– И надо было… – тихонько сказал Мерсшайр.

– Заткнись, Мерс! Помни о своём долге, клон, веди себя тихо и выполняй наши команды. Тогда, может быть, жизнь твоя, во-первых, продолжится, а во-вторых – сильно изменится к лучшему. Увидишь метрополию. Не важно, что ты ничего не понимаешь. И вообще, зря я с тобой болтаю. Всё, надоел. Салло, убери его с моих глаз. Ещё три часа контроля за ним. На верняк.

Когда меня оттащили от костра и я не мог больше слышать их, Мерсшайр сказал:

– Хан, мы очень сильно потеряли время. По твоему приказу.

– А тебе было плохо? – спросила Вереника Устоца. – За столько лет, в хорошей атмосфере, у костерка?

– Я вообще впервые у костерка!– сказал Мерсшайр резко.– Помолчи, bitch[66]! Не с тобой говорю. Хан! Отойдём на пару минут.

– Да один иди ты (…)[67], Мерс, – с ленцой, маскирующей раздражение, сказал Марк «Хан» Рукинштейн, командир десантной группы. – Дело есть сказать – говори при людях. И Устоцу так больше не обзывай. Она хорошая. Вот и мистер Блэк-Блэк согласен со мной.

Огромный чёрный человек, ощутив устремлённый на него требовательный взгляд лидера, кивнул. Мерсшайр вскочил, рывками поправил портупею и расстегнул верхний замок на кирасе. Десантники, выжидая контрольное время за меня и Хич-Хайка, не надевали на себя спецкостюмы и снаряжение. Хан вообще был в шортах и майке. Но не Мерсшайр. Расстёгнутый верхний замок – всё, что он себе позволил, и только сейчас, в минуту вырвавшегося наконец вовне нервного возбуждения.

– Хендс! – воскликнул он.

subfile 4.8

subject: свидетельство Байно

audio-txt:

Глава 21 Хана моя меня мне-2, или триумф Мерсшайра

Огромный чёрный человек наклонил огромную чёрную голову, чёрный подбородок коснулся чёрной груди, из глубин глазниц его как будто газовым пламенем плеснуло: так почудилось Мерсшайру, так сложился между ними угол, и Мерсшайр оборвал свою речь. Чёрный человек задвинул пламя веками и медленно сказал:

– Хан – лидер. Я не поддерживаю твою суету, Мерс. Успокойся.

Тогда Мерсшайр бросил на бочку нательный крест.

– Командир Рукинштейн! – под запись объявил он. – Я, как комиссар группы, считаю, что мы, по вашей вине упускаем уникальную возможность выполнить задание, задание Императора, до проведённой нам черты. Я предлагаю вам, командир, поделить группу, с приками оставить двоих, а остальными – делать дело. Выдвинуться к ЭТАЦ и делать дело. Немедленно! Автофайл!

– Ах, вот ты как, – произнёс Хан. – Ты с этих позиций. Понятно. Придётся тебе ответить, как полагается, под запись. Слышат меня все. Первое. Делить группу я не буду. Ничего уникального в положении я не наблюдаю. Разве вот только космачок интересный, сорвал нам оттренированную и утверждённую миссию. То – да, не из ряда. Но и всё. Далее. Пешком и без информационной поддержки со спутника – где она, Мерсшайр, не ты ли у нас второй радист? – я шагу не сделаю и вам не дам. Транспорт с грузовоза неадаптирован, ненадёжен. Знаешь, Мерс, старина, марсианин, ты меня наконец сумел удивить. Куда нам двигаться, фраер ты ничтожный? В какую сторону? Сколько до цели? Ты знаток местного неба? Читаешь судьбу по конфигурации инопланетных туч? Наверх глянь. А? Мерсшайр! Что замолчал?

– Я приблизительно…

– Всё, хана, поговорили, – перебил его Хан и ощерился самой страшной своей улыбкой – знакомой всем без исключения бойцам ханы. Сквозь эту улыбку он сказал: – Слышат все. Автофайл.