Джейн Фокс: Испытание огнём - Номен
- Ты боевые лучи кидай только в голые края. Где совсем ничего нет, даже лоз-строителей, - указывал по дороге Хассек. – А вон там… мы спустимся туда. Только сначала найдём, где стойбище… а, вот и оно!
Джейн не сразу увидела, о чём он вообще говорит, - обычная площадка, не слишком ровная, меньше других покрытая живыми лианами и больше – россыпью сухих стеблей. Маленькие ямки в земле она увидела уже позднее. А ещё позднее – яму покрупнее, вырытую далеко в стороне. Хассек шагнул к ней, стукнул посохом по «палубе», - лианы-строители расползлись в стороны, обронив дырявую крышку – толстая кожа на костяных распорках, крюк сверху… Теперь Джейн видела, что в ямку вставлено кожаное «ночное ведро». Фауна ракушки успела вычистить его так, что не осталось и запаха, а кожу и кости слегка погрызла – как и крышку.
- Вот и стойбище, - Хассек уже деловито вбивал колышки в оставленные ямки, прикидывал, как лучше растянуть между ними «котёл», собирал подстилку из нарезанных где-то в дороге широких жёстких листьев… Деревьям на ракушке было всё-таки тесно… или Джейн ещё не всё видела, так что листья пришлось нести с земли – часть выдали и ей.
- Ага, - она собрала себе подстилку, положила на листья свёрнутый спальный кокон, подозрительно покосилась на лианы и расползающуюся травяную мелюзгу. – Слушай, если это здесь оставить – не сожрут?
- Отгоняй вовремя – и не сожрут, - страж постучал посохом по слою почвы и сухих лиан, сметая живность волной белого света. Существа, к изумлению Джейн, не сдохли – только отлетели на пару метров и, развернувшись из тугих шаров и выпустив лапки и ложноножки из раковин, поползли кто куда. Джейн расширила одну из ямок – грунт был рыхлым, «материк» крошился под лезвием «микрофламберга» - и вставила туда умывальник. Вешать его было не на что. «А, мы на холмике, - вода во-он туда потечёт, польёт воронки и трубочник,» - подумала она. В отдалении виднелись ещё «грядки»; похоже, и колючие «луковицы», свисающие с разных козырьков, посадил тот же Вепуат. Им «лишайник»-защитник был ни к чему – их чёрные листья-волоски сами ловили пролетающую мелочь.
- Устроились, - Хассек деловито огляделся по сторонам, посмотрел наверх – там снова была вода, в этот раз – с густо заросшими островками. – Есть рано, спать – тем более. Летим мы кружным путём, так что до завтра… ну, если нас не заметят раньше… будет спокойно. Можешь размяться с лучами или ножом. Или тут осмотреться. В дыры с лестницами пока не лезь… да тебя и не пустят. А если свалишься – ори громче или шли луч! Мы тебя выловим. Тут не упадёшь, но без крыльев – так и будешь висеть.
- Тут кто-то опасный есть? – спросила Джейн. – В смысле – кого, как увидишь, сразу бить?
Хассек щёлкнул клешнёй.
- Опасный? В небесном доме Вепуата?! Ну… под ноги смотри. Крупный вороночник может и сожрать. Они глубокие – и хватают крепко. Местные эшку-тэй тебе не враги, а чужаков они сами не пускают.
…Вороночники в самом деле попадались крупные. Найдя яму двухметровой ширины (мясистые наросты на её краях без опаски грызли летучие и ползучие «зверьки»), Джейн посветила цветным лучом на её дно. Воронка дрогнула, сжимая стенки, живность метнулась кто куда, часть посыпалась в яму и исчезла в узкой её части, с загибом врастающей в «материк». Оттуда послышался треск, потом забулькало. Джейн осторожно обошла хищное растение и двинулась дальше.
Заблудиться тут было сложно – раковина, пусть и с выбоинами-«долинами» и уцелевшими «высотами», была прямой, только пара кусков болталась рядом на сетке лиан-строителей. Туда Джейн и не лезла. Она пыталась угадать под зарослями форму ракушки – и насколько крупный это обломок. Мысли о том, что это самый кончик чего-то размером с астероид, заставляли ёжиться. «Если это обросло всем подряд, покрылось почвой и до сих пор не сожрано – значит, живым гигантам оно ни к чему,» - думала она. Увидеть живого хозяина похожей ракушки – или кого-то ещё из небесных великанов – очень хотелось, но вот быть ими съеденной… «Вообще – странно. Сколько ни летим, а я гор еды нигде не вижу. Ни облаков водо… воздухорослей, ни стай планктона. А такой туше надо много жрать - да и ракушищу из чего-то строить надо…»
Почвой оно обросло – кое-где в низинах – сантиметров на тридцать, где посуше – на пять, где-то ещё торчали выступы, не «освоенные» местной флорой и фауной… Когда-то наверху был узорчатый покров – его ошмётки прикрывали зеленоватый перламутр голых уступов. Джейн приложила к обломку ладонь – «панцирь» был чуть потоньше. Его лианы перемололи первым – и ушли вглубь, в бесчисленные полости, разделённые полуметровыми, а то и метровыми перегородками. Их ещё можно было ковырнуть ножичком; внешняя стенка была твёрже гранита, - всё, что росло снаружи, не во вскрытых полостях, доедало верхний покров, перламутр под ним и своими останками и осколками недоеденного слагало почвенный слой. Только тут его Джейн и увидела – впервые на Равнине.
«Поэтому что-то если и растёт, то здесь,» - думала она, проходя мимо очередной круглой «грядки». «Внизу сажать без толку, тут местные правы. Или какая-то сверхстойкая теплица… внутри дерева, может? Но туда много не влезет… Непонятно, правда, зачем отсюда что-то падает вниз и растёт ещё и там. И как потом возвращается. Посмотреть бы…»
То, что Джейн приняла сначала за витки раковины, оказалось широкими замкнутыми кольцами, - этот кусок отломился от останков прямораковинного моллюска, чего-то вроде циклопического эндоцераса. Лианы-строители то ли жили ещё на живой «зверюге», то ли заселились на обломках первыми – и стянули куски раковины плотным чехлом, обернув её со всех сторон. В одном месте из растений были только эти лианы, а почва под ногами странно пружинила. Джейн, почуяв неладное, осторожно опустилась на четвереньки, дотянулась до твёрдого участка, перекинула себя через непонятное «болото», оглянулась, посветила туда, куда падали с качающихся живых лиан остатки почвы, - луч прошёл раковину насквозь и осветил другую сторону. Трещина была сквозной, кое-как закрытой сетью лиан.
Вепуат, знал про трещину или нет, значения ей не придавал, - ничем скрепить ракушку
