Сергей Соболев - Скриптер
Петр Иммануилович, успевший к этому моменту переместиться от рабочего стола к «треноге», остановил «перо» маятника ровно в тот момент, когда оно проходило вертикальную осевую линию.
Действуя со сноровкой и скоростью, не свойственной людям его возраста, Часовщик поднял с пола одну из лежащих у основания – всего их там четыре – металлических скреп, напоминающих по форме звено якорной цепи. Весит эта деталь, сделанная из высокопрочного, но легкого – относительно, конечно, легкого – металла, примерно восемь килограммов. Павел Алексеевич готов был оказать помощь самому возрастному в их компании сотруднику. Он даже сдвинулся в правый угол «каморы»… Но его помощь не понадобилась: Петр Иммануилович, привстав на цыпочки, сам водрузил овальное металлическое кольцо на верхушку конструкции. Соединив таким образом «перо» маятника и центральную часть – приваренную к основанию своей нижней частью балку – этой треугольной конструкции.
– Время остановлено! – прозвучал в «каморе» хрипловатый голос Часовщика. – Операционное время – тысяча девятьсот сорок первый год, тринадцатое октября, три часа тридцать минут ровно!
Глава 7
Операционное время:
13 октября 1941-го года.
Пятая редакция скрипта
Логинов несколько секунд стоял недвижимо. Изображение на экране – и в том времени, где происходили интересующие его события – замерло.
Он сверился с показаниями таймера обратного отсчета. Рубиновые цифры менялись одна за другой – секунды таяли со строгой, механистически точной, неумолимой, безжалостной последовательностью.
20:59… 20:58… 20:57…
Дэн навел левый курсор на окно в правой верхней части экрана, в котором виден текст приказа. И убедился в том, что глаза его не подводят: подпись, сделанная красными чернилами – И. В. Сталин – имевшаяся в соответствующем месте приказа, в нижней части этого листа – исчезла.
Правой «трехпалой» десницей он тут же кликнул по этому рабочему окну, в котором стоит предназначенный – и приуготовленный – для редактирования документ.
Появилось справочное табло с надписью:
Для продолжения работы увеличить статус и ресурс.
Логинов, не дожидаясь совета от старшего товарища, кликнул по этой служебной надписи, оказавшейся активной. Появилось рабочее окно, в котором высветились следующие записи:
Уровни безопасности:
100 %
75 %
50 %
25 %
10 %
0 %
Галочка установлена напротив верхней отметки…
Логинов «щелкнул» по активной надписи «Уровни безопасности». Прежнее изображение схлопнулось; на смену ему появилось другое. Точка обзора теперь находилась на высоте примерно ста метров над землей. Логинов увидел под собой парящие кресты… И скорее по наитию, чем мысля рационально, догадался, осознал, что он воспарил – или его зрительное восприятие теперь таково – над пятиглавым куполом находящегося в сердце Новодевичьего Смоленского собора.
Но не это было самым примечательным в том, что перед ним открылось. Другое. А именно то, что он увидел, находясь в этой точке пространства.
Зрелище было удивительным, оно было фантасмагоричным.
Вместо привычных глазу резных бело-красных стен обители, он увидел другие стены – серого стального цвета. И они, эти невероятные, массивные, неприступные, грозные, не похожие ни на что из ранее виденного крепостные стены уходили куда-то в заволоченное темными облаками серовато-зеленое небо; верхний край их оставался невидимым глазу.
Логинов подвел курсор под маленькое окошко напротив отметки – 0 %. «Щелкнул», выставляя галочку; и тут же – у него на глазах – эти только что казавшиеся несокрушимыми ограждения истаяли, исчезли, как их и не было никогда.
Рабочее окно с предустановленными и теперь измененными им уровнями защиты, как только Логинов внес свою поправку, сразу же закрылось. Одновременно с этим на «десницах» появилось еще по одному «пальцу»; теперь его манипуляторы-курсоры стали «четырехпалыми».
Не медля ни секунды, Дэн навел курсор на видимый в поле редакционного окна документ, на совсекретный приказ Верховного от 13 октября 1941 года, только что лишившийся подписи самого Хозяина, но не изменивший при этом своего опасного содержания.
«Окрасил» весь документ и нажал функцию «Очистить». Но «делитнуть» приказ таким простым – и обычно действенным – способом не удалось.
Логинов и к этому был готов. Он прошелся курсором по всему левому полю экрана – сверху вниз. Высветились – по мере прохода «десницы» – не менее десяти скрытых, но всплывающих при наведении на них курсором окон и табло. Это можно было назвать аналогом taskbar[64]. Нашлось и нужное ему окошко с всплывающей надписью «Файл» и возможностью перехода к последующим действиям.
Кликнув по нему, Логинов прошелся курсором по вывалившемуся в окне «дереву» и щелкнул по функциональной помете «Внести изменения».
Павел Алексеевич занял свое место в нескольких шагах от экрана, встав между Логиновым и сидящим за столом Часовщиком.
Стажер работал настолько быстро, настолько вдохновенно – такое сравнение тоже уместно – что даже он, редактор с двадцатилетним стажем службы, едва успевал следить за происходящим в канале, за действиями этого юнца и теми конфигурациями, которые тот выстраивал, чтобы добиться своей цели, чтобы получить искомый результат.
Когда Логинов щелкнул по помете «Внести изменения», на экране – чуть выше центра – появились три «превьюшки». Это были запакованные событийные ролики. Когда Дэн навел курсор на левый в этом ряду ролик; в справочном табло вспыхнула запись:
Волоколамское шоссе_НКВД_Сотник_1941.11.16
Логинов скосил глаза на табло обратного отсчета – 16:00… 15:59…
Он щелкнул по квадратику, раскрывая ролик на воспроизведение.
Появилось изображение во весь экран; сквозь белесую снежную взвесь по неровному, местами разбитому, содранному гусеницами танков асфальту неширокой дороги мчатся две машины…
Впереди, подпрыгивая на ухабах, несется пятнистая – в серых и белых камуфляжных разводах – ГАЗ 61–73.[65] По корме у нее грузовик с плотно сидящими в открытом кузове солдатами – эти в полушубках и завязанных под подбородком ушанках, поверх которых надеты каски…
В низких кюветах там и сям видны разбитые – или брошенные – машины, передки орудий, подводы, встречаются и неубранные трупы. На север от дорожного полотна лежит заснеженный лес; опушка испятнана воронками от снарядов и авиабомб, деревья и кустарники посечены осколками или вовсе вырваны с корнями.
Но само Волоколамское шоссе, само дорожное полотно не обстреливают, не бомбят – немцы берегут эту дорогу, она им нужна, она чрезвычайно важна для последнего рывка к Москве.
Стал отчетливо слышен гул сражения. На общем фоне этого слитного и довольно громкого рокота выделяются отдельные звуки пушечных выстрелов – иногда звонкие, резкие, недалекие, иногда гулкие, раскатистые, сопровождаемые шелестом ввинчивающихся в воздух снарядов; это молотит по опорным пунктам, оборудованным по обе стороны «волоколамки» дальнобойная артиллерия немцев.
От опушки вдоль линии редких стрелковых ячеек к шоссе поспешают две или три человеческие фигурки.
– Стоооой! – сорванным голосом кричит на ходу один из них. – Куда прете!!! Там немцы!!!!
Водитель ударил по тормозам. Из машины выскочили двое: один в генеральской шинели и каракулевой папахе (этому лет тридцать пять), другой, моложе возрастом и ниже званием, в новеньком полушубке, перепоясанном командирскими ремнями.
Дэн навел курсор на фигуру молодого мужчины в полушубке. Хотя он его признал, следует удостовериться в правильности своей догадки.
В справочном табло появилась запись:
Старший лейтенант госбезопасности Авакумов М. А.
«Получил, значит, повышение…» – подумал Логинов. – «Но что он здесь делает, это нерядовой сотрудник Спецотдела?»
Дэн навел курсор на фигуру мужчины в генеральской папахе.
Комиссар государственной безопасности 3-го ранга Серов И. А.
Пехотный командир в мокрой шинели – увидев выбравшегося из легковой машины высокого чина – прибавил ходу. Подбежав, бросил красную озябшую руку к виску:
– Товарищ… – не увидев знаков отличия, сипло продолжил, – товарищ генерал, второй батальон тысяча семьдесят третьего полка триста шестнадцатой стрелковой дивизии[66]…
– Ты – комбат Рязанцев?! – оборвал доклад Авакумов.
– Так точно, командир батальона старший лейтенант Рязанцев!
