Корпорация любит нас - Андрей Валерьевич Скоробогатов
Взрывы и выстрелы слышались недалеко от Твердыни — похоже, там сражались последние пехотинцы чужаков. Вертолёты Корпорации заняли оборону над башней и стали кружить, выпустив веер ракет в надвигающихся врагов. Под грохот их винтов Константин заиграл сольную партию — быструю и пронзительную, как крик защищающегося хищника. Пара машин из десятка наступающих загорелась и упала во дворах, но остальные продолжали сокращать расстояние, успешно сбив противоракетными лазерами все цели. Похоже, они просто шли на таран, намереваясь вместе с собой уничтожить башню и игрока. Уставшему Константину на миг захотелось бросить гитару и бежать вниз, но он не смог — некие силы словно держали его на месте, заставляя доиграть этот концерт до конца.
До конца? И действительно, пора уже заканчивать, догадался он. Константин посмотрел на двойное солнце, сместившееся за время игры в сторону юга и напоминавшее теперь восьмёрку. Он прекратил игру, приглушив струны. Над израненным городом не было слышно ничего, кроме шума роторов. И тут Константин понял, что надо сыграть. Он переключил гитару на чистый звук и заиграл спокойную мелодию, которую никогда до этого не слышал и не играл. Струны зазвучали хрустальным и тихим перебором, заглушая шум техники. Пошёл мелкий дождь, Константин на миг подумал, что это вредно для лазерных стрелков, но музыка казалась важнее. Металлист представил, что он играет колыбельную — тихую песню, какую поёт отец своему младенцу, закрыл глаза и забыв о приближающейся угрозе. Он играл её для себя, играл для города и для Путника, который, как он понял теперь, был жив.
Глаза заставила открыть яркая вспышка — не прекращая игру, Константин разглядел что-то святящееся на северо-востоке, в стороне Пионерского посёлка и Основинского парка. Вертолёты противника зависли в воздухе в какой-то сотне метров от башни, но теперь они теряли свои очертания, становились под струями дождя прозрачными и туманными. Казалось, их пилоты теперь не собирались воевать, поняв тщетность своей борьбы с такими противниками, как Константин и Путник, а просто слушали музыку, раздававшуюся над городом.
Константин сыграл последний аккорд, и пришельцы исчезли. Он посмотрел на небо — солнце теперь было одно, а к луне, висевшей у западного горизонта, прибавилось ещё два маленьких чёрных спутника, застывших в зените. Металлист бережно снял гитару с плеча, положил на пол и упал рядом, обессиленный.
(Путник)
Птица летела над улицами, пугая прохожих. Позади, в центральной части города слышались взрывы и пулемётные очереди вперемешку с агрессивной музыкой, которая, казалось, идёт отовсюду. Впереди выросла стена Внутреннего города, гаруда взмыла вверх, перелетела через бетонные плиты и помчалась над коммунами киберготов. Сзади послышались выстрелы — стрелок Корпорации из сторожевой башенки принял иноземное существо за врага и открыл огонь. Птица резко дёрнулась в полёте, но продолжила лететь дальше.
— Задело? — спросил Путник.
— Хвост, перья, — ответила гаруда. — Ничего.
Над кварталами послышался шум вертолётных винтов, гаруда спустилась на землю и затаилась между деревьев небольшого сквера, не выпуская Путника из рук.
— Их мало. Долго не продержатся.
Ник огляделся по сторонам. Что-то очень неуловимо знакомое было в очертаниях местных домишек. С ближайшей высотки выстрелила лазерная пушка, вдалеке, над Внутренним городом послышался взрыв.
В кустах поблизости послышался шорох. Птица повернулась — там стояли два длинноволосых подростка лет двенадцати в блестящих комбинезонах и с проколотыми бровями.
— О великая Крипта! — восхищённо сказал один из них, помянув вымышленную богиню киберготов. — Смотри, она какого-то мужика держит.
— Я такую в игрушке видел, — сказал второй, смело подошёл ближе и выдернул из хвоста красное метровое перо, пробитое стрелком Корпорации.
Гаруда издала пронзительный крик, похожий на ястребиной, и пареньки, истошно заорав, побежали с трофеем в сторону родной высотки.
— Местная молодёжь вся такая наглая? — беззвучно спросила птица.
— Думаю, да, — усмехнулся Ник. — А может, оно и к лучшему — не пропадут.
Гаруда, не ответив, оттолкнулась крыльями от земли и снова полетела над улицей, между девятиэтажек и «новостроек», построенных перед самым Катаклизмом. Ник увидел впереди, за перекрёстком, парк и массивное синее здание из стекла и бетона.
— Я помню! — воскликнул Ник. — Я был здесь.
— Показывай, куда дальше.
— Я шёл с той стороны, получается… Поверни налево на предпоследнем перекрёстке, тот дом второй по правой стороне.
Птица резко повернула за огороженной девятиэтажкой и полетела по узкой улочке. Стрельба и взрывы над городом продолжались, но музыка вокруг сменилась на тихую и спокойную. Пошёл мелкий дождь, тёплый и приятный. Гаруда приземлилась у длинной старой двухэтажки, оставив в земле две глубокие борозды от птичьих ног. Ник спрыгнул на землю и прочитал вывеску «Часовая мастерская» на японском и русском, а затем прихрамывая пошёл к дверям. Птица устало, почти по-человечьи присела на ступеньках, вытянув в сторону длинный сорочий хвост.
Ник испытывал некоторое волнение, когда открывал эту дверь. Звякнул колокольчик. Ник огляделся по сторонам. Внутри было тихо и свежо, в салоне, больше похожем на музей, стояли сотни часов разных размеров, возраста и вида, статуэтки и другая антикварная утварь. В прошлый раз, когда Хаким с Артуром волокли его в броневик, он не успел разглядеть всё это великолепие. Ник прошёлся по ряду часов и посмотрел на время — до полудня оставалось пять… четыре… три… две… одна секунда…
Часы зазвонили, загудели, забили и заиграли разными мелодиями, но самая главная мелодия продолжала звучать среди этой какофонии. Она доносилась откуда-то извне — успокаивающая и уверенная, та самая, которая была нужна Путнику.
Он вышел обратно на крыльцо и посмотрел в сторону Внутреннего города. Колокольчик за спиной звякнул ещё раз, и старческий голос сказал:
— Красиво играет, подлец. Теперь, спустя много лет, мне стала нравится такая музыка.
Ник обернулся — рядом стоял тот самый часовщик, худой, с сеточкой морщин и старыми очками на длинной переносице.
— Здравствуйте, — сказал Путник. — Наконец-то я встретил вас.
— В прошлый раз ты был на лет двадцать моложе, — улыбнулся Юрген, рассматривая Ника, а потом предложил. — Давай послушаем ещё немного.
Путник закрыл глаза, наслаждаясь музыкой, и вдруг они оба, старый Путник и новый, вспыхнули, загорелись холодным огнём, ослепив всё вокруг, и потеряли сознание.
III. Токката. Эпизод 10. Весна Вестника Перемен (в)
