2048. Все детали - Мерси Шелли
Сама виновата. Зачем-то настроилась, что полёт будет столь же однообразным, как перед заброской в клинику, когда они высадились из киба на окраине города. Вот и решила, что теперь будет так же: на большой высоте, на открытом пространстве жёлтое сари понесётся вслед за бордовым по серому небу, похожему на испорченный йогурт.
Но сегодня они летели не по окраинам, а прямо в центр, по запутанному лабиринту тоннелей-улиц, словно пара морских коньков – по кладбищу донных моллюсков, оставивших от себя лишь ракушки. За всё это время Марта лишь раз поднялась повыше и сбросила скорость, делая круг.
– Хорошее наглядное пособие, – прозвучал в ушах голос наставницы. – Как оценить частоту кадров фантома, ты уже знаешь. Теперь немного истории того же вопроса. Ну-ка, блесни эрудицией: когда возникло кино? Да не бойся, в этот раз бить не буду, у меня руки заняты.
– В тысяча восемьсот… в девятнадцатом веке, – неуверенно пробормотала Вэри в ответ. Впрочем, кричать всё равно нет смысла: Третий Глаз и так донесёт её слова до своего собрата-искина на голове у Марты.
Так и есть, донёс. Марта без слов указала вниз. Заброшенный сад, высокая каменная стена и огромная человеческая фигура спиной к ней. При их приближении бронзовая фигура стала махать руками – вверх, вниз, вверх… Иллюзия движения сохранялась недолго: когда они пронеслись над головой Шивы, стало понятно, как достигается этот эффект. В стене за каждой из восьми рук статуи находились отверстия, через которые солнечный свет падал на блестящий металл. С другой стороны стены водяной поток вращал мельничное колесо. Перекладины колеса закрывали сначала самую верхнюю группу отверстий, затем следующую – и так до самого нижнего ряда, заставляя гаснуть и снова вспыхивать то одну, то другую пару бронзовых рук.
– Континент относительно молодой. – Марта вновь набирала скорость. – Но местные монахи построили этого Шиву по чертежам, которым не меньше, чем «Лотосовой сутре». Так все-таки: когда появилось кино?
– Не знаю.
– Ага, уже лучше.
Вот в таких уроках – вся Марта. Объяснить любую вещь на пальцах и заодно доказать, что ничего нового вообще не бывает. Штриховая голография на медных блюдах и пороховые ракеты древних китайцев, паровые машины и астрономические компьютеры древних греков, резонансная телефония африканских пигмеев… Интересные вещи, конечно, но к чему эти древности? Современные устройства гораздо сложнее, и команды для управления ими всё равно не узнаешь из таких аналогий. Разве что общие принципы…
Однако хватит кружить: пока Вэри размышляла, наставница опять унеслась далеко вперёд и всем видом показывала, что не собирается ждать.
Они снова поднялись повыше. Кое-где целые горизонты города обрывались вниз причудливыми спиральными галереями, и Вэри едва успевала нырять за Мартой в эти провалы, периодически теряя представление о том, где верх. Несколько поворотов ракушечного лабиринта – и очередной кусок неба выскакивает в самом неожиданном месте.
Да уж, это тебе не родной городок-музей, с аккуратным прямоугольником Старого Города и единственным серьёзным тоннелем в Коралловой Горе. Там даже ребёнок может обойти весь центр без искин-навигатора. А в этом ракушечнике и с навигатором не разлетаешься, если он не подключён к общей системе контроля трафика. Сразу пробка будет ого-го какая…
Вернее, была бы. На первый взгляд Калькутта-4 выглядела как зона военных действий, где распылили особо прожорливый штамм бактерии-камнееда. Хотя, если приглядеться, это больше похоже на сильный удар «комптоновской глушилкой» в сочетании с вонючими бомбами: ни людей, ни техники не видно – но и реальных разрушений практически нет. Просто многие раковины-небоскрёбы после отключения обликов оказались фальшивками. В одном случае всё ограничивается парой этажей, в другом – фронтальной стеной. А остальные части зданий лишь намечены скелетными конструкциями, несущими давно отключённые голопроекторы. Вот они и выглядят как развалины.
Но и того, что осталось, хватит, чтобы сломать шею. Устав от непредсказуемых виражей наставницы, Вэри решила ориентироваться по зарослям бэтчер-баньяна, который и был настоящим виновником здешнего опустошения. За городом заросли серебристого инея можно было встретить лишь по берегам водоёмов. И по ошибке принять за органику. Но здесь, в даунтауне, бэтчер-баньян показывал истинное лицо индукционного паразита. Ровные дорожки блестящих кристаллов лежали вдоль линий электросети даже там, где кабели проходили в стенах. Было видно, что санитарные ливни раз за разом смывали иней с наружных стен и торчащих в небо скелетных мачт псевдонебоскрёбов. Однако ближе к земле, в углах и нишах, в местах ветвлений невидимых проводов по-прежнему лепились сугробы с зеленоватым отливом, и снова тянули щупальца навстречу друг другу. Весь город, как выкройка, был аккуратно размечен сверкающим пунктиром по швам. Довольно удобный ориентир, но…
Стоило приспособиться к этой разметке, она тут же сбивалась из-за «серверов» – так называла эти образования Марта во время их прошлого перелёта. Кристаллы бэтчер-баньяна в таких местах были разноцветными и формировали на стенах круги со сложным, но симметричным узором. Бегущие через весь город дорожки серебряной плесени вливались в эти круги очень плавно, издалека начиная чуть-чуть менять направление. Вэри несколько раз пропускала момент, когда блестящий пунктир, единственный признак очередной улицы, как будто забывал про улицу и сворачивал к очередному «серверу».
Изъеденные санитарными ливнями «сервера» напоминали раздавленные клумбы. Но один раз попался активный: из центра сверкающей мандалы не менее пяти метров в диаметре торчали вверх две чёрные сосульки. Казалось, разноцветный иней, перебрав все возможные варианты калейдоскопа, не выдержал и вырвался наконец из плоскости в третье измерение. Когда Вэри пролетала над этим огромным лотосом, между его чёрными тычинками проскочила искра – и в тот же миг аэрикша потерял управление.
От падения спасла только скорость. Пролетев по инерции ещё несколько метров, она вновь ощутила работу крыльев как раз в тот момент, когда накатил страх. Вэри ойкнула, и гулкое эхо разнеслось по ракушечным галереям.
Марта обернулась, нахмурилась:
– Если зашиваешься – включи автопилот. Два раза подряд везенья не будет. Кстати, лучше всего эти серваки растут в желудке.
Вэри непроизвольно шарахнулась от ближайшей стены, хотя там не было ни пятнышка серебристого инея. Как же так? А этот весёлый толстяк из отдела биозащиты? Он ведь говорил, что прививка…
– Наши прививки, так же как респираторы местных, защищают только от спор в воздухе, где их мало. – Марта отвечала на мысли ученицы быстрее, чем они возникали. – Но если ты разуешь варежку и ввалишься прямо в зону роста, то через две минуты я уже не смогу относиться к тебе как к своей ученице. Одна местная секта называет это «обрести просветление под бэтчер-баньяном», но из соображений элементарной научной объективности мне придётся назвать тебя «органическим электролитом». Не знаю, заметила ли