Нейропсихоz - Ракс Смирнов
Я отвёл взгляд в сторону, обдумывая его слова. В полумраке бросалось в глаза, насколько ветхой была эта лаборатория: потрескавшийся линолеум, изрешечённые стеллажи, старый монитор, заваленный пустыми банками из-под медикаментов.
— Может, у тебя альтернатива? — спросил я наконец.
— Какие альтернативы? — Тим посмотрел на меня хитрым взглядом.
— Простые. Давай не будем ходить вокруг да около, вы же не просто так знакомы с Ярату. И мой запрос на удаление импланта для тебя не в новинку. Тем более ты сам мне намекаешь на замену.
Тим посмотрел на меня, точно механик на битый спорткар. Затем, поколебавшись, повернулся к металлическому контейнеру в углу.
— Ну… конечно, у меня есть кое-что. — Он вытащил небольшой блестящий кейс, щёлкнул замком.
На мягкой подкладке лежал компактный имплант, похожий на осколок тёмного кристалла, с тонкими линиями энергоразъёмов. Вокруг ощущался почти сверхъестественный холод.
— Это мой, — признался Тим, ювелирно достав устройство двумя механическими пальцами. Я заметил, как в его взгляде мелькнула доля гордости, смешанная с грустью. — Считай, это апгрейд. Чистая система — никакой слежки, никакого «надзирателя». Полностью автономен, но с возможностью загрузки скриптов, если потребуется. И при этом не боевой, безвреден для нервной системы.
Я нахмурился, разглядывая странный имплант, не мог распознать, что это за модель.
— Автономный? — тихо спросил я. — Это как?
— То есть не зависящий не только от коммуникатора, но и от серверов. Внутри — собственный процессор обработки данных.
— Сильная штука. Не знал, что такие существуют. Ты сказал, что не боевой… А какой тогда?
— Корпоративный. В базе — чипы «ИнноКорп» для менеджеров высшего звена. Но это только в базе.
При словах о корпорациях меня передёрнуло.
— Не ссы, всё чисто. Тут от корпоративного только железо. Всё остальное — моя личная доработка. — Он ухмыльнулся и ткнул пальцем в имплант. — Списанные корпоративные чипы проще всего достать, их чуть ли не контейнерами отгружают. Поэтому я их и юзаю для прошивки.
Я глубоко вздохнул. Паленый корпоративный чип с кастомной прошивкой какого-то шлюшьего урака в заброшенном посёлке за пределами Камал-Сити. И на это я собрался променять свой профессиональный боевой имплант охотника, который обошёлся мне дороже тачки.
Впрочем, я находился не в том положении, чтобы торговаться. «Надзирателя» нужно убирать.
— Вставляй, — сказал я, стараясь не выдавать напряжения в голосе.
Тим приподнял брови, будто проверяя, действительно ли я готов, потом прикусил губу и ухмыльнулся.
— Ну, тогда залезай, — он указал на кресло в углу.
Я уселся поудобнее. Тим в несколько нажатий активировал автоматическую систему, и кресло плавно наклонилось назад, преобразуясь в хирургическую поверхность.
— Я так понимаю, ты не настолько напичкан… — произнёс Тим. — Так что я тебя вырублю, чтобы тебя не убило болевым шоком.
— Без проблем, док. Делай, что требуется.
Я закрыл глаза, когда ощутил первый укол в основание шеи. Паралич медленно волной пополз по телу — а под веками словно заскользили электрические, смешиваясь с собственными переживаниями...
Ещё секунда — и я окончательно отключился под действием снотворного..
* * *
Металлическая бочка чадила, выплёскивая в ночной воздух тепло горящих досок и страниц старых журналов. Пламя плясало неровными языками, отбрасывая дрожащие тени на потрескавшийся асфальт.
Ветер тащил с собой запах гари, мокрой листвы и ветхой дряхлости окружающих заброшек, гулял между гаражами и пробирался под одежду ледяными пальцами. Но у самой бочки было почти тепло, уютно, насколько это вообще возможно в таких обстоятельствах.
Мы с Ярой сидели на низкой скамейке, стараясь не отдаляться от огня. На коленях у нас лежали пластиковые тарелки с мясом, которое мы пытались доготовить прямо на металлическом пруте. Тусклый свет пламени выхватывал из темноты едва заметные клубы пара, поднимающиеся от еды.
Яра была закутана в мою куртку, прячась в неё, словно в спасательный кокон. Бледная кожа, впалые щёки, синеватые круги под глазами… Она выглядела лучше, чем несколько часов назад, но всё ещё слишком слабой. Когда она подносила кусок мяса ко рту, её пальцы едва заметно дрожали. Я заметил, но не подал виду.
Напротив нас, на шатающемся стуле, устроился Тим. Одну ногу он закинул на перевёрнутое ведро, в руках вертел жестяную банку с едким пойлом. Его движения были расслабленными, будто он действительно просто отдыхал после долгого рабочего дня. Но я видел, как изредка он бросал на меня настороженные взгляды — быстрые, оценивающие.
Тим лениво перевернул кусок мяса на вилке, задумчиво посмотрел на него, а потом нехотя положил в рот, прожёвывая медленно, словно всё происходящее требовало долгого обдумывания.
— Слышь, Макс, — наконец произнёс он, кинув в бочку ещё одну гнилую доску, — есть только одна тема, которую неплохо было бы обсудить.
В голосе слышалось какое-то презрительное осуждение.
Понимая, что сейчас будет серьёзная тема, я отложил прут с мясом и кивнул:
— Какая?
Яра слабо подняла голову, но промолчала. Было видно: сил у неё немного, и влезать в этот разговор она явно не собиралась, если не придётся.
Тим прикинул что-то в уме и лениво протянул:
— Восемьдесят штук. За укрытие, спасение, имплант и… за молчание.
— Восемьдесят тысяч? — повторил я, надеясь, что ослышался.
— Именно, — кивнул Тим с безразличной миной. — Меньше не имеет смысла.
Я инстинктивно поискал взглядом Яру, и наши глаза встретились: восемьдесят тысяч руби для нас сейчас были чем-то недостижимым. Потому что все мои активы теперь мне недоступны, а Яра так и не успела ничего утащить из заначки Вика.
Впрочем, это явно были не проблемы Тима.
— Хорошо, — ответил я. — Дай реквизиты своего счёта. Я переведу тебе чуть позже.
Урак усмехнулся.
— Ты, верно, не понял. Мне нужны деньги сейчас.
Теперь я посмотрел на него с недоумением:
— У нас нет с собой столько, Тим, — тихо произнёс я, чувствуя, как напряжение нарастает. — Но полностью понимаю твой бизнес, поэтому переведу тебе, как только мы выберемся.
Он приподнял бровь, будто услышал детский лепет.
— Деньги — есть деньги, Макс. Я не благотворительный фонд.
Яра с трудом села ровнее, бросив на него уставший, но твёрдый взгляд:
— Тим,
