Алексей Олейников - Боевой аватар
Глава девятнадцатая
Лесной Ужас вернулся к Антуану, взял его на руки и одним прыжком запрыгнул наверх, к мальчикам, безмолвно наблюдавшим за битвой.
— Зачем вы ушли из лагеря? — спросил он, и Питеру послышалась укоризна.
— Мы… — мальчик замялся.
— Я же говорил, что здесь много опасных зверей.
— Великий Замба, мы хотели поохотиться, — нашелся Элиас.
— Меня зовут Джу. Я оставил вам много еды. Рядом была река. Так зачем вы ушли из лагеря?
Мальчики подавленно молчали, смотрели в землю.
«Теперь он нас убьет, — подумал Питер. — Но тогда зачем он спасал Писклю? Он же мог легко уклониться от боя. Силу свою показывал, не иначе».
— Вы хотели предупредить Омуранги? — Джу опустил Антуана на землю. — Он и так знает обо мне.
— Знает? — Питер вздернул голову.
— Конечно. Как вы думаете, зачем он послал вас сюда?
— Чтобы поймать двух детенышей горилл-енганги.
— Гориллы под моей защитой. Омуранги с самого начала знал, что я здесь. Он хотел, чтобы вы нашли меня. Вы были приманкой.
— Но… — Питер не нашелся, что сказать.
— Он хочет, чтобы я пришел в Эдеме. Разве непонятно?
Мальчики молчали. Они вспоминали, как Джонас перед операцией получил новое оружие. Как он рассказывал им о Лесном Ужасе, который живет в Вирунги. Как хвалился — дескать, он в два счета одолеет любое страшилище. А когда Лесной Ужас появился, он никого из них не убил — кроме Джонаса. Хотя мог прикончить всех — после битвы с носорогом Питер в этом не сомневался.
«Ловушка — дурацкая идея, — подумал Питер. — Чем ему можно повредить? Но если бы мы напали, неужели бы тогда бы он нас не убил?»
В голове у Питера все перемешалось. Он облизал пересохшие губы и, наконец, вытолкнул главный вопрос. На который раньше не хотел знать ответа.
— Если ты не дьявол, то тогда кто ты?
Джу сел возле Антуана.
— Надо разжечь костер. Скоро ночь, мы не успеем дойти до лагеря. А ему нужно тепло.
— Что с ним? — Элиасу не давала покоя какая-то смутная вина. Он старался не глядеть на лежащее тело, но не мог — все время возвращался взглядом.
— Не знаю, — покачал головой Джу. — Похоже на глубокий обморок. Или шок.
— Шок? Что это? Это куби?
— Нет. Это страх. Собирайте хворост, скоро стемнеет.
Мальчики разошлись по лесу. Джу прошелся вокруг тела, утаптывая полянку, вырвал пару кустов, расчищая место.
На краю обрыва пылал высокий костер, бросал искры вверх, в звездную ночь. Листва над поляной колыхалась от теплого дыма. С высоты обрыва огонь был виден издалека, — вопиющее нарушение устава, полная демаскировка. Любой враг мог заметить костер, но сейчас мальчики об этом не думали. Рядом был Джу, и они ощущали тепло, волнами расходящееся от огня. Им было спокойно.
Антуан лежал на постели из пальмовых листьев, которые собрал Джу. Мальчик что-то бормотал в забытьи. Питер с Элиасом сидели поодаль — по требованию Джу они развели такой большой костер, что жар отогнал их к краю поляны. Сам Лесной Ужас сидел вплотную к костру, погрузив, к ужасу мальчиков, ноги прямо в пламя.
Питер ждал, когда же над поляной поплывет запах паленой шерсти и мяса и обожженный Замба вскочит, но ничего не происходило. Горилла невозмутимо сидела, изредка подкладывая коряги в костер. Казалось, она выполняла скучную утомительную работу. Так прошло уже больше часа.
«Это дьявол, — со страхом подумал Питер. — Никакое живое существо не может вытерпеть такой боли. Это дьявол — Омуранги говорил, что в аду очень жарко. Или это… ангел?»
У Питера заломило в висках. Он никогда так много не думал, а сейчас разные непонятные мысли просто разрывали голову на части.
Джу поймал его взгляд.
— Не бойтесь, это мне не вредит, — сказал он. — И я не дьявол.
— А кто? — в лоб спросил Питер, устав от догадок. — Кто ты такой, раз столько можешь?
— Когда—то я был человеком, — Джу взял горящую ветку, задумчиво пошевелил угли, подгреб их ближе к черным лапам. — Это было до Катастрофы. До великой войны, про которую говорил вам Омуранги.
— Ты жил тогда? — мальчики подались вперед, открыв рты.
— Да. Я был…мудрец. Знахарь-изангома. Я лечил зверей.
— Зверей? — мальчики недоверчиво переглянулись.
— Да, — Джу задумался, замолчал.
— А было потом? — Питер заерзал в нетерпении. — Когда началась великая война? Когда дьявол напал на Бога. Тебя превратили в енганги? Это Бог сделал или дьявол?
— Война. Ее начали люди. Тот дьявол, который живет в людях. Люди воевали друг с другом. С Богом, который в человеке.
— Как это? — не понял Питер.
— Люди начали войну друг с другом. Тогда они были могущественны и могли все — летать по небу, плавать под водой. Они строили огромные дома — до облаков и поднимались за пределы неба. Они были на Луне и летали к Солнцу. Они держали весь мир в руках. Они могли все. И все потеряли.
Ребята переглянулись — у них в голове не укладывалось, как люди могли летать к Солнцу.
— Все, что есть у Омуранги — машины, ваше оружие, его знания — все это придумали люди, — продолжил Джу. — И мое тело тоже.
— Но Омуранги — пророк, — робко, уже не так яростно как вчера, возразил Питер. — Он не умирает. Он…
— А Порча? — взволнованно перебил его Элиас. — Ее тоже придумали люди?
— Да. Это было оружие — самое страшное из всего, что изобрели люди. Они слишком много воевали.
— А дикие тогда были?
— Нет. Не было диких, не было страшных зверей. Все болезни умели лечить. И все жили долго, а не умирали в двадцать лет.
— Но тогда зачем они воевали? — не понимал Питер — им не хватало женщин? Еды? Воды?
— Им не хватало власти. И денег, — ответил Джу. — У дьявола много дверей, через которые он проникает в человека. Эти — самые широкие.
— А Бог? Разве он не мог войти в человека и остановить дьявола?
— Люди сами выбирают, на чью сторону встать. И никто не может их заставить — ни Бог, ни дьявол.
— И они…мы встали на сторону дьявола, — пробормотал Элиас.
— И каждый раз встаете на его сторону, когда делаете зло, — отозвался Джу. Он подбросил еще одну ветку. — Когда убиваете, деретесь, даже думаете про кого-то с ненавистью — тогда дьявол радуется в вашем сердце.
— Но если не сражаться, то могут убить тебя, — возразил Элиас. — Если ты не дерешься, значит, ты слабый. А слабых бьют все.
— Да. Это так. Зло и порча была в мире еще до войны. Давным-давно…Омуранги вам рассказывал, что значит Эдем? Про райский сад, про запретный плод с дерева, который нельзя было рвать?
— Да, — кивнул Питер и нараспев начал, — И люди ослушались Бога, поддались искушениям дьявола, и сорвали запретный плод с дерева познания зла. И стали злыми. И Бог выгнал их из рая и поставил огромного черного ангела с огненным мечом в руках в ворот райского сада. Люди стали жить в мире. А потом началась война дьявола с Богом. Так говорит Омуранги.
— А про Спасителя он вам рассказывал?
— Про Спасителя? — Питер наморщил лоб. — Вроде нет. Элиас?
— Я не слышал, — тот покачал головой. — Хотя был на всех проповедях.
— Он обманул вас, — Джу качнулся, и как будто глубоко вздохнул, хотя грудь его не пошевелилась. — Он не рассказал вам самого главного.
— Чего самого главного? — глаза у Элиаса загорелись.
— Это было дерево познания добра и зла. До того, как люди не съели с него плод, они не знали — что такое хорошо и плохо. Никто не умирал тогда. Звери не ели друг друга. Тогда был рай.
— Но зачем они съели? Их дьявол научил, да?
— Это была ошибка. Люди думали, что станут как Бог — всезнающими, всемогущими. Так им сказал дьявол. Но может быть, они съели плод, потому что должны были стать людьми. Первые люди были созданы по образу и подобию Бога и могли вечно оставаться в раю — ведь они были бессмертны. Но они решили стать смертными людьми. Чтобы знать, что такое добро и зло.
— Но почему? — Элиас не понимал. — Почему? Там же все было хорошо, в раю была еда, все было? Зачем?
Джу задумался, затем медленно продолжал, будто подбирая слова.
— Понимаешь, Элиас, Бог — это бесконечное добро. Но иногда чтобы понять, что такое добро, надо узнать — что такое зло. Чтобы понять, что такое тепло костра, надо пережить холод ночи. И чтобы понять, что значит Бог, чтобы прийти к нему, иногда сначала надо уйти от него. Иногда очень, очень далеко.
Питер слушал Джу, а из головы не уходила фраза «поставил огромного черного ангела с огненным мечом». Он вспомнил, как запылала вдруг на солнце рука Джу, когда он бился с носорогом. «Неужели… — он понял, что запутался окончательно. — Он же говорит, что был человеком».
«А разве можно ему доверять? — спросил кто-то холодный в сердце мальчика. — Откуда ты знаешь, что он говорит правду?»
