Вера Огнева - Меня зовут I-45
– Привет, Харон.
Он обернулся.
Патрицианка стояла за его спиной. Лицо ничего не выражало, под глазами залегли мертвые тени.
Харон? Откуда она узнала? Ее что, «псы» послали?
Точно. R‑505 похолодел. Заметали следы, как пить дать, и теперь решили избавиться от свидетеля. Сволочи.
Он кинулся вперед, готовый выбить из сучки дух, но она оказалась быстрее. Мелькнула спица, и синий луч едва не рассек R‑505 живот.
– Энцо, – пропела она. Шагнула ближе, и налетевший ветер всколыхнул белые юбки. – За сколько ты его продал?
– Не понимаю, о чем…
– Все ты понимаешь.
Спица разрезала воздух перед носом, и R‑505 отступил. Нужно было бежать… Или нет, спустить патрицианку с моста, а после свалить из курии.
В раздумьях R‑505 сделал еще шаг и ткнулся ногами в низкое ограждение. Колени сами подогнулись, и не успел он сообразить, как завис над бурлящим потоком. Нелепо взмахнул руками – раз, два – и медленно, как в дурном сне, повалился назад.
Патрицианка следила за ним с моста.
Ее лицо было последним, что увидел R‑505 прежде, чем воды сомкнулись.
* * *
Малая шла быстро, шагала в ногу с толпой. Зябко прятала руки в пушистую муфту, подбородок – в высокий воротник, который щекотал шею мехом.
Рядом чирикали торговые автоматы; их оконца перемигивались разными цветами, завлекая покупателей. Завлекали и магазинчики с вечно распахнутыми дверьми и яркой бахромой тряпья на вешалках. За барьером, который отделял тротуар от проезжей части, гудели машины. Мимо с воем пронеслась синяя «пуля» легионеров. На красном сигнале светофора она не остановилась, а просто набрала высоту, рыбкой вынырнула из общего потока и пролетела над крышами ожидающих машин. Сопла вспыхнули двумя жаркими огнями.
Малая торопливо опустила голову.
Сделала это по привычке: лицо ее уже не было прежним, равно как и чип. Прооперированный живой глаз теперь видел. И татуировку с шеи она тоже свела – за деньги, которые были на ее счету, в клиниках делали еще и не то. Теперь по мокрому тротуару стучали каблуки богатой и живой Лидии Аврелии. Никто бы не подумал проверить чип у дамы, в которую она превратилась. Простая милая Малая умерла вместе с Энцо; осталось только имя, как эхо.
На миг шум курии отступил, стал глухим и неразборчивым, как старческое бормотание. Его место занял стук сердца, быстрый от ненависти и болезненный от горя. Гулкий, как праздничный грохот барабанов за стенами храма. Как ропот богов, готовых к зрелищу.
Бум‑бум , звал барабан.
Охота началась.
Предплечья зачесались, и Малая поморщилась. Чем больше она пользовалась своей силой, тем явственнее проступал странный рисунок под кожей. Словно набили татуировку золотом. Стоило напрячься чуть сильнее, и вырисовывался новый завиток. Странное дело, но лучше об этом не думать. Все, что с ней происходило, было по меньшей мере странным. Странностью больше, странностью меньше…
На углу квартала ожидал белый «Арго» представительского класса. Малая нырнула в сумрачный салон и расправила полы пальто. Отыскав экран управления, включила диспенсер. Тонко запахло ванилью, совсем как в булочной Цепиона. Специальная настройка по ее требованию.
Стекло, отделявшее водительское сиденье от пассажирских, опустилось, и на нее глянул пожилой, повидавший виды номер. Тощий, с поцарапанной пластиной на подбородке и нездоровыми складками под глазами. Чино, так он представился при первой встрече, наплевав на законы и правила приличия. Потому Малая и выбрала его из сонмища рафинированных молодых парней, которых предлагало транспортное агентство.
– Куда едем, госпожа? – сипло осведомился Чино.
Малая отмахнулась:
– Пожалуйста, просто Лидия. К Первому Имперскому отелю.
Кивнув, Чино опустил ладонь на экран управления и выкрутил руль. «Арго» тронулся с места, влился в транспортный поток.
Первый Имперский был настоящей жемчужиной Четвертой курии. Клык из стали и стекла. Он высился над особняками и магазинами верхнего уровня, а кругом жужжали легионерские дроны, проносились люксовые авто, сверкали голограммы и плескали фонтаны с подсветкой. Из уличных динамиков звучал имперский гимн в какой‑то новомодной обработке.
Малая ступила на расцвеченный неоном тротуар и зябко подняла воротник – близилась зима, и ветер уже кусал шею. Она поднялась по беломраморной лестнице отеля, улыбнулась швейцару‑номеру, который поспешил открыть двери. Никакой автоматики, все по высшему разряду.
Холл встретил золоченой пустотой, в которую можно было провалиться. По прозрачному куполу скользили изображения первых имперских лиц, за двойной колоннадой светилась регистрационная стойка, где ожидали лощеные девочки. Высокие, длинноногие, похожие на кукол и до ужаса одинаковые.
Малая улыбнулась одной из них.
– Императорский люкс.
Взгляды привычно скользнули по окуляру, затем вернулись обратно к панелям внутренней сети отеля. Наманикюренные пальцы запорхали по виртуальной клавиатуре.
– Просим прощения, но императорский люкс занят.
Малая кивнула. Она знала, просто хотела убедиться еще разок.
– Хорошо.
– Мы можем предложить вам люкс этажом ниже.
– Отлично.
Она сунула запястье под сканер, взяла ключ‑карту и двинулась к хромированным створкам лифтов. Подол пальто скользил по мрамору, заметая следы. Уже в кабине она ввела на панели последний этаж пентхауса. Как и думала, система безопасности выдала запрет; без ключ‑карты доступа в императорский люкс не было.
Не беда.
Малая приложила к экрану ладонь, и из щели под панелью заструился дым. Двери закрылись, и кабина плавно набрала скорость, выстрелив к крыше небоскреба.
Динь, сказал лифт, остановившись.
Прибыли.
В императорском люксе оказалось жарко – во всех смыслах. Под туфлями хрустело битое стекло. Долбила электронная музыка, которая никак не сочеталась с величественными золочеными потолками и колоннами. На диванах лежали полуобморочные голые девицы; под носом одной застыла капля крови. Судя по капсулам использованных шприцев, красотки были под кайфом. Малая поморщилась. «В глубоком кайфе» – так говорил Аларих, когда кололся в ее камере.
В арке на другом конце гостиной стоял парень – в одних трусах, спиной к Малой. На шее скалилась татуировка песьей морды. Волосы и тело влажно блестели. Под ступнями натекла лужица воды, словно он только что выбрался из душа.
Как ни странно, имплантатов в его теле не было. Плохо.
Малая ухватила один нераспечатанный шприц, разломила упаковку. Быстрым шагом пересекла комнату и всадила иглу прямо в собачий нос татуировки. «Пес» шатнулся, изумленно обернулся. Повел помутневшими глазами, открыл рот, словно хотел что‑то сказать… И сполз по стене.
Хватило дозы, даже такому быку.
Малая перешагнула его ноги и вышла в просторную залу с бассейном и стеклянным куполом. Императорский люкс во всем его великолепии.
Большую часть «псов» повязали во время облавы – которая, как узнала Малая, явилась через пять минут после ее побега. Теперь легион отлавливал оставшихся, которые засветились в Четвертой курии. Может, и к этим уже ехал спецотряд. Но им, похоже, было плевать. Они кутили на полную катушку. Наплевали на безопасность, засветились где только могли во всей своей красе – будто специально нарывались. Решили отметить последние дни на свободе с блеском.
Егерь отмокал в бассейне в компании девиц. На бортиках обсыхали два марсианина; все пьяные и под кайфом.
– Что за благость на меня свалилась, в мои‑то пенаты? – крикнул он, заметив Малую. – Прыгай ко мне.
Он шлепнул ладонью по воде, и пена окрасилась небесно‑голубым. Девицы захихикали. Один из «псов» хлопнул бутылкой шампанского.
Малая улыбнулась. Разумеется, он ее не узнал.
– Есть разговор. – Краем глаза она заметила оружие на столике у окна. Три лазерные «спицы», пистолет и громоздкий распылитель.
– Разговор? – Егерь так загоготал, что чуть не захлебнулся пеной. – Снимай тряпки, поговорим.
Номера тоже засмеялись, совсем расслабились. Хорошо. В опасный момент всегда было лучше прикинуться слабой, эффект неожиданности еще никому не мешал.
Так говорил Энцо.
Егерь вдруг умолк – резко, будто подавился. Тряхнул головой, разметав мокрые пряди. Лицо побагровело, из груди вырвался хрип. Мозговой имплантат отдал команду, и нашпигованное наркотиками сердце замедлило ход.
«Псы» умолкли. Следили за боссом пьяными взглядами.
Малая прошлась вдоль бортика и взяла со стола распылитель. Достала из кармана проводок, сунула один коннектор к височной пластине окуляра. Второй подключила к рукояти. Отрегулировала силу выстрела.
Она могла контролировать каждого из присутствовавших, но не хотела тратить силы зря.
