Вера Огнева - Меня зовут I-45
Словно почуяв его намерение, Аларих наставил на него распылитель. Дуло коснулось лба.
– Не понимаю я. Ты же сам номер. Зачем нам мешать?
– Мешать удерживать девчонку против ее воли? Об этом говоришь, м…к?
Он сплюнул и снова получил по роже, на этот раз рукоятью распылителя.
– Хватит гавкать. Лучше послушай.
Аларих поднялся с корточек и вернулся к стакану с кофе.
– Двести Шесть, ты слышал о нас? О нашей миссии?
Энцо молчал. Миссия‑шмиссия, он даже такого слова‑то не знал. Нога чесалась и болела. Похоже, швы разошлись.
– Сотни лет номеров угнетали. Сотни лет общество несправедливым образом делилось на граждан и неграждан. Патрициев и плебеев. Мы решили это изменить.
«Псы» согласно загудели, и Аларих довольно закивал. Совсем как сенатор на публичном выступлении.
– И милая девушка может нам помочь. Скажи, ты не воспользовался бы такой возможностью ради свободы?
– Где Малая? – ответил Энцо. Дерьмом про свободу и равенство ему промыли голову достаточно, еще когда Аларих ходил под главным «псом», Эзопом, и слова не смел вякнуть. На всю жизнь хватило.
Кто‑то заржал. Кто‑то подошел, намереваясь угостить еще парой ударов, но Аларих остановил.
– Мы все – рабы. Живой товар Сената. А тебя только девчонка интересует? – Он указал стаканчиком в сторону выхода из ангара. – Пожалуйста. Иди к ней. И будь добр, успокой. Обещай что хочешь, ври что хочешь, но покажи мне результат. Если мы не сможем с ней сработаться, придется ее убить. Ее и тебя. Это ясно?
Более чем.
Аларих надеялся на его помощь? Тем хуже для Алариха. Легионеры нагрянут с минуты на минуту. Они обещали. Должно быть, уже пеленгуют сигнал датчика.
Скорее бы. «Защитники угнетенных номеров» ему порядком надоели.
Энцо нехотя кивнул, оттолкнул потянувшиеся руки и поднялся сам.
Аларих жестом велел стоять на месте. Со вздохом перегнулся через стол, загромыхал чем‑то в большой сумке на полу. Вытащив старый сканер, щелкнул переключателем. Нахмурившись, потряс – внутри пластикового корпуса что‑то загремело – и ударил по черному пластиковому боку.
Сканер жалобно пискнул, включившись. Зеленый зайчик прицела лег на Энцо.
– «Орлы» не отпустили бы тебя так скоро, верно, Двести Шесть? К стене его.
Дочь Плутона
Снаружи донесся рев. Загрохотали удары, будто по стене молотили дубинкой. Малая даже сдвинулась от двери. Кто знал, что задумали «псы»? Половина из них сидела на кликах – она видела следы от уколов на сгибах их локтей. Иногда чувствовала на себе жадные взгляды и холодела от одной только мысли о том, что могло случиться, скажи Аларих хоть слово. Пока он ее берег.
По крайней мере, до недавнего побега.
Камера открылась, и на пол рухнул парень. Дверь с хлопком закрылась, лязгнул замок.
Парень перевернулся на бок и закашлялся. Поднял голову, и Малая вздрогнула.
Она узнала его сразу, несмотря на то, что никогда толком и не видела. Энцо. Но как? Его выпустили и он пришел за ней?
Нет. Не нужно додумывать больше, чем есть на самом деле. Он просто попал в ту же ловушку, что и она сама. Совпадение, не больше.
Малая подошла ближе, присела на корточки и заглянула в его смуглое лицо. Красивое, отметила совсем некстати; с крупными, мужественными чертами.
– Энцо, ты слышишь меня?
Он уставился на нее как на чужую. Неужто не узнал? Или его так приложили головой, что память отшибло? Кровь стекала с разбитой губы, скулы алели, наливаясь после ударов. Штанина тоже почему‑то вся мокрая от крови.
Малая тронула его плечо.
– Вставай.
Хвала Юпитеру, Энцо наконец кивнул. Малая закинула его руку себе на плечо и помогла подняться. Он оказался чертовски тяжелым. Но страх за него так подстегивал, что она все‑таки дотащила его до койки.
– Ты помнишь меня?
Энцо мотнул бритой головой. «Да», – слабо шевельнул губами.
– Хорошо.
Это было не просто хорошо – божественно.
Малая вытерла вспотевшую ладонь о штаны, с жадностью изучая каждую его черту. Он выглядел молодо, как ее ровесник. И теперь она видела то, чего была не в силах заметить раньше. Признаки иной породы – марсианина – лежали как на ладони.
Слишком мощная кость и высокий рост.
Гибкое тело с развитой мускулатурой.
Крепкая челюсть и крупные белые зубы хищника.
Татуировка пса на предплечье. Заметив ее, Малая замерла. Он что, был «псом»? Конечно, могла бы и раньше догадаться. Потому и знал Алариха. И выбитый номер крио в вороте, много дней… Он был членом банды и сидел в тюрьме. Теперь она поняла.
И, как ни странно, это открытие совсем не пугало.
Она присела перед Энцо на корточки. Дергать его страшно не хотелось – он сидел, тяжело опершись локтями на колени. Хмурился, словно от боли. Поднял взгляд, когда его окликнули по имени, и с легким отвращением уставился на линзу окуляра.
Холодок сбежал по спине. Да, железка не добавила ее лицу красоты.
– Как ты себя чувствуешь? – Малая тронула кровоподтек на его скуле. Энцо слабо ругнулся, и она торопливо убрала руку. – Больно? Прости, я не хотела…
– Нормально все.
– Что?
Молча Энцо ухватил ее ладони и вернул на лицо. Его руки легли сверху. Держали крепко, не позволяя вывернуться. Щетина колола пальцы.
Он неторопливо осмотрел окуляр, раздувая ноздри. Склонился ближе и прижался к губам.
Он пах кровью. Антисептиком и потом. И на вкус был таким же – соленым, с оттенком железа. Глаза темнели, как ночное небо. Как космос.
– Я рад, что ты жива.
– И я рада, что ты… – пробормотала Малая, путаясь в словах и желаниях, и побагровела. Еще никто и никогда не целовал ее губы, и теперь они горели. А под сердцем глухо клокотали невысказанные слова, которые она так давно копила.
Нужно сказать ему. Обязательно. Правда, выбрать момент получше, не в тоннелях канализации.
Энцо осмотрел Малую снова, с головы до ног. Задержался взглядом на плече; на том самом, куда попали зарядом. Развернул ее спиной к себе и потянул ворот майки, открывая плечо. Прикосновение его пальцев было осторожным.
– Сильно?
– Просто… Просто синяк.
Он кивнул и увел взгляд. Будто смутился. Странный – сначала целовал, потом смущался.
– Меня выпустили, – сказал вдруг.
– Как это – выпустили?
– Сняли обвинение да отпустили. Неважно.
Лаконичен, как всегда. Наверное, человек Алариха помог. Малая была этому рада. Хоть на что‑то сгодились ее старания.
– Здорово.
– Ага. – Энцо ковырнул краску на койке. – Что за работа на «псов»?
О боги, он знал.
Малая уставилась в темный, до миллиметра изведанный потолок. Рассказывать страшно не хотелось. В этой истории она выглядела – и, впрочем, действительно была – полной дурой. Купилась на обещания незнакомца. Главаря банды, по приказу которого ее похитили. И чем только думала?.. Явно не головой.
– Долгая история.
– Мне надо знать, Малая. Сейчас.
Энцо замер в ожидании. Брови нахмурены, глаза тревожно блестят в свете единственной лампы. Непрошибаемо серьезный.
– Ты хочешь отсюда выбраться или нет?
Конечно, она хотела.
Малая собралась с духом и начала рассказ.
* * *
Энцо молчал.
Малая вслушивалась в его молчание с надеждой и страхом. Вдруг он счел ее сумасшедшей? Она сама до конца не верила, что это было правдой. Вдруг никакой силы не существовало? Просто цепочка ужасных совпадений. Просто плод воображения сумасшедшего Алариха.
Она сцепила дрожащие пальцы и уставилась на потрескавшийся пластик пола. Из щелей пробивался песок.
Сейчас Энцо скажет, что она сошла с ума.
Или просто промолчит.
Пожалеет, что пришел за ней.
Он откашлялся и вытянул перед собой руку‑имплантат. Пальцы разжались, как металлический цветок, свет скользнул по отполированной поверхности. На миг Малая ощутила механизм, как кости собственной руки. Казалось, она могла сжать его кулак усилием воли.
– Ты бы смогла управлять роботом‑уборщиком? – шепнул он на ухо. Должно быть, боялся, что их подслушивали. – Привести его с другого уровня.
Она моргнула. Решила не кивать – вдруг тут еще и камеры стояли?
– Наверное, – ответила так же тихо.
Пальцы Энцо щелкнули и расщепились на десятки тончайших манипуляторов. Их импульс отозвался в ладони Малой.
– А я могу взломать эту дверь. Но если мы ее откроем просто так…
«Бум», – беззвучно сказали его губы. Малая похолодела.
– Взрыв?
– Заряд в голову.
– Ты уверен?
– Видел своими глазами. Их там двое, и они вооружены. Ты явно чем‑то разозлила Алариха.
Разозлила, и еще как.
Они уставились на дверь, массивную, словно ее вырезали из бока шаттла. С металлическим замком. Она не могла их удержать, и Аларих это знал. А оружие и страх за свою жизнь могли.
