Иван Тропов - Черная охота
А ведь это еще Империя. Северная Империя, в которой живут три «золотых» миллиарда. Еще везунчики, на самом-то деле. Что уж говорить про Отстойник, где ютятся еще десять миллиардов. Там недоступны многие технологии, и нет никаких законов — кроме закона джунглей…
Тим зарычал, с остервенение срывая последние датчики, вылез их «гроба» и прошлепал в ванную. Вода была тепловатая и вонючая — опять. Как всегда. Но деваться некуда.
Там — тупые людишки. Здесь — паршивый мир…
И ничего с этим не сделаешь.
Хотя нет, некоторые пытаются. Например, Дэйв, напарничек.
Угу, напарничек… Одно название. Работа командная, но заказы находит Дэйв. И он же загребает себе львиную долю денег. Так что он-то может себе позволить зазеркалку.
Зазеркалка… Способ перестать видеть то, чего не хочешь замечать.
Правда, это тоже ведь своего рода сумасшествие. Чтобы пользоваться зазеркалкой, надо решиться на операцию. Очень серьезную операцию. Довериться нейрохирургам, дать им перекроить свой мозг. Позволить им впендюрить в родную черепушку сотни микропроцессоров…
Эти процессоры перехватывают всю информацию, идущую в мозг — то, что видят глаза, слышат уши, все остальные внешние ощущения. Потом подают все это дальше в мозг, — но уже в искаженном виде. Сильно искаженном. Таком, чтобы не выводил из душевного равновесия.
Ну и, конечно, все эти микропроцессоры работают и в обратную сторону. Перехватывают все сигналы, исходящие из мозга. Передают их дальше на мышцы, — но сначала подправляют их так, чтобы движения тела более-менее соответствовали реальности.
Человек двигается, реагирует на то, что творится вокруг, — но при этом живет словно бы в другом мире. Где нет жары и смога, где нет пыльных равнин и кактусов, где нет вечно потных рож и обшарпанных городов…
Своего рода розовые очки, позволяющие улизнуть от реальности. Убежать из мира, превращающегося в раскаленную помойку.
Тим вздохнул и выключил воду.
Облегчения не было. Жара, эта чертова, сводящая с ума жара…
Он обернул вокруг пояса полотенце, вылез из ванны — и в этот момент дальняя стена гостиной вспыхнула, ослепляя…
Тим чертыхнулся и закрылся рукой.
Там, за стеклянной стеной, был небольшой шлюз. Сейчас внешние ворота шлюза открылась, впустив свет внешнего мира.
И только у одного человека был электронный ключ, чтобы сделать это без ведома хозяина. Легок на помине…
В фильтрованную прохладу шлюза повалили клубы жаркого, сероватого, тяжелого от смога наружного воздуха, немилосердно палило солнце.
За порогом шлюза — обрывом в сорокаэтажную пропасть — виднелись две длинные балки, обшитые электромагнитами. На них парковался черный, как уголь, флаер. Лучшая стальная лошадка Дейва — «Пегас Олимп».
Обводы соответствовали. Кабина чуть приподнята и вынесена вперед, словно лошадиная голова. От двигателя отходят четыре узких турбореактивных мотора. Сейчас уставились точно вниз, словно стройные ноги жеребца, превращая воздух под флаером в раскаленное марево…
И вылезает из этой пижонской лошадки — она одна дороже пары этажей в этом чертовом доме в этом гребаном городе! — Дэйв Стальные Яйца, собственной персоной.
Не придерживаясь за поручни безопасности, не глядя под ноги, — прыгнул с подножки флаера сразу в шлюз.
Автоматика шлюза среагировала, и ворота наконец-то опустились. Кончилась пытка светом. В шлюзе завыли насосы, меняя воздух, — но Дэйв, конечно, же, не стал щепетильничать. Сразу же поднял стеклянную стену шлюза и сунулся внутрь, впуская в квартиру удушливый и жаркий наружный воздух.
А может, он его и не особенно-то замечает…
Термовик на нем под стать лошадке — новехонький, с иголочки. На хромовом напылении ни царапинки. Сияет с головы до пят даже в полумраке. И из-под капюшона термовика струится живительная прохлада. Термовик работает на пределе возможностей, впитывая тепло в свои стенки, набитые капсулами со сжиженным водородом.
В берлоге у чароплета было сумрачно.
И сам гном был такой же — хмурый, вечно всем недовольный, склочный, злой…
Да и может ли он быть иным — занимаясь тем, чем занимается? Выискивая в мироздании темные струнки разрушения, чтобы дернуть за них, когда потребуется, — невольно разрушаешься и сам.
Зато надежный. Верный, как щенок. Злобный на всех, кроме хозяина, малость трусливый, — но верный.
И, что главное, лучший в своем деле.
— Собирайся, Жестянщик! Быстро!
— Какого хрена, Дэйв? — промямлил Тим, потихоньку заводясь.
Пришел он, видите ли! Здоровенный, два метра с лишним, сто пятьдесят кило первоклассных мышц, с гривой волос, с пронзительными голубыми глазами, — турист из Валгаллы, да и только!
Слез с шикарной лошадки, на которую ни у кого в этом городишке — далеко не последнем в Империи, между прочим! — и на половину денег не хватит.
Напустил жарищи в дом, где и без того как таракан в духовке. А теперь еще и бегайте все перед ним на цыпочках, делайте, что он скажет!
— Мы, вроде, в пятницу договаривались на дело… У меня еще ничего не готово!
Дэйв скинул капюшон.
Тим поморщился. Не всякий заметит это сразу — но когда глаз наметан… Когда уже второй год каждый рейд начинается с серьезного цап-цапыча, чтобы этот пижон вылез из своей чертовой зазеркалки в реал… Тут уж сразу все ясно.
Коли вместо холодного презрения на лице ледяное равнодушие, — то значит, опять там. Мало ему божественного прикида, шикарной лошадки и домика на Байкальских пляжах, промеж имперской элиты!
Нет, все ему мало! Так еще и в зазеркалке сидит, сволочь выпендрежная! Too sexy for that party, видите ли!
А ты тут паши на него, извращайся со всякой машинерией…
— Дэйв, я тебе что, машина? Я еще не успел…
— Не важно.
— Это как это — неважно? — нахмурился Тим.
Это только числится у Дейва в корочках имперской лицензии, что он «частный детектив категории альфа». А по жизни эта высшая категория означает, что никакой Дэйв не детектив, а охотник. За теми умниками, которые прикарманивают чужие денюжки — и смываются в Отстойник.
А когда ты отправляешься в Отстойник за каким-то умником, нахватавшим чужих денег и ударившимся в бега, — то любая мелочь становится важной.
В Отстойнике нет имперских законов, нет борцов за права животных. И предупредительных выстрелов там тоже нет. Сразу в голову.
— Что значит — не важно?
— У нас другое дело, — сказал Дэйв. — Срочное.
— Ничего не понимаю…
Тим покосился в сторону шлюза, где за воротами ждал великолепный «Пегас Олимп». Лучшая лошадка Дэйва. Не на ней же он в Отстойник собрался…
Разве что дельце совсем легкое? Так, увеселительная прогулка по диким пустошам?
Но тогда Дэйву должно за глаза хватить того, что и так всегда при нем: под термовиком у него на каждом бедре по кобуре с «Эскалибуром». Не самые плохие пистолеты-пулеметы, прямо скажем.
— Ну не стой стоймя, — сказал Дэйв. — Тащи давай.
— Что именно?
Арсенал-то приличный. Есть, из чего выбрать. Но если дело и вправду легкое…
— Все тащи, — сказал Дэйв.
Тим вскинул брови: что еще за заявочки?
Дэйв тяжело вздохнул, но объясняться не стал. Просто перешагнул через «гроб» и сам прошел в комнату, выделенную под мастерскую.
— Дэйв! Что значит — все? Это же под тонну будет! И потом, зачем все-то?!
Дэйв уже чем-то гремел в мастерской.
Что-то грохнулось и тяжело покатилось… Тим ощерился, словно ему наступили на любимую мозоль — ужас как противно, когда в твоей мастерской чужие хозяйничают! — и бросился следом.
Бока у громобоя были гладкие и едва тепловатые. Большой камень, тяжелый, под стать силе тех заклятий, которые вмещает.
До этого не требовался ни разу. Слишком мощные заклятья для охоты за каким-нибудь оборотнем и прочей мелочевкой.
Но в этот раз громобой может пригодиться.
И может быть, в этот раз даже его силы не хватит…
— Дэйв?..
Дэйв пер как танк, и Тим отшатнулся в сторону, чтобы не придавил ненароком. Ему-то что, впечатает в стенку, и даже не заметит. А ты потом неделю синяки залечивай…
Сопя от натуги, Дэйв тащил «Домового».
На одном плече тяжелая винтовка. Короткоствольная, но шестидесятый калибр и с утолщенным стволом. Маленькая пушка, а не винтовка.
На другом плече, для противовеса, крепеж для этой винтовки. Похож на подставку для профессионального телескопа: ложе с зажимами, под ложем две оси вращения, чтобы винтовка поворачивалась в любую сторону. На осях противовесы, моторчики, аккумуляторы… Компьютер-наводчик, чтобы управлять всей этой машинерией.
Когда в собранном виде — автономная защитно-сторожевая система «Домовой». Правда, применяется в основном для охраны военных объектов…
