Мой злодей (СИ) - Власова Мария Игоревна

– Из-за любви? – предположила, и по тому, как он стремительно дернулся в мою сторону, поняла – попала в точку.

– Ты знаешь? – удивленно спросил он и как-то вроде бы смутился, чуть крепче сжав мою руку и опустив взгляд.

– Что, правда? – у меня вырвалась злорадная ухмылка и, быстро сев, я посмотрела на него по-новому. – Только не говори, что великого и незабвенного Анри Эзефа отшила девушка?

Искренне сожалею, но не могу ничего с собой сделать, даже когда он смотрит на меня с явной злобой, пробивает на смех. Даже отвернулась, чтобы не добивать его самооценку и, зажав рукой рот, попыталась остановить смех, не получилось.

– Эй! Я же вижу, что ты смеёшься! – говорит он зло, и я не сдерживаюсь и смеюсь в свое удовольствие.

– Прости… я просто… Кто бы мог подумать?! Самого Анри Эзефа отшила девушка! – присвистнула, вытирая слезы смеха, и вдруг подумала о другом: – Она хоть живой осталась?

– Да с чего ей умирать?! – прикрикнул Анри на меня, определенно разозлившись. Как же мило он дуется, ой не могу! Эти ямочки на щечках, покрытых лёгкой, ещё мягкой щетиной, и маленькая морщинка между бровей сводят меня с ума. Какой же он миленький, когда дуется. Мой взгляд снова скользнул по его фигуре и остановился на груди. Ну, что там за тату-то такое? Неужели имя его возлюбленной в сердечке? Прыснула со смеху, чем снова его разозлила.

– Как-то раньше ты добрее была, что ли, – укоризненно произнес он.

– Правда, что ли? – высказалась с иронией и залепила ему подзатыльник. – А так?

– Да нет, такая же, – прошипел он зло и принялся растирать затылок, приводя волосы в ещё больший беспорядок, – как была вредной теткой, так и осталась!

– Эй, я тебе не тетка и не святая, сколько повторять?! – замахнулась на него снова, но в этот раз не стала бить и нахмурилась.

– А как тебя зовут? – спросил он то, на что я и сама не знаю, как ответить.

Я слегка неуверенно на него оглянулась и пробормотала:

– Не помню.

– Ты же обо мне все знаешь, что так сложно имя свое сказать? Или мне тебя так и звать тетей? – наседал он на меня, так что нервы не выдержали.

– Да не помню я! – крикнула на него зло и отвернулась, уткнув лицо в колени. Да что он пристал?! Как будто я сама себе по тысячу раз не задавала этот вопрос. Не помню, ничего не помню, даже как звали мою бабушку, не помню. Может оно и к лучшему? Мне ведь туда никогда не вернуться, да и никто не ждет меня там.

От отчаянья меня отвлек большой палец, которым Анри успокаивающе погладил меня по руке, точно желая успокоить.

– Ладно, это не так уж важно, – сказал он через какое-то время, и в этой фразе я почувствовала больше поддержки, чем от взрослого Анри за весь вечер. Он, конечно, стелился передо мной и защищал, но тогда не было такого чувства, как сейчас, словно он искренне меня поддерживает.

Оглянулась на него, не особо веря в его искренность, и он снова меня обнял. Уже без лишнего фанатизма, но так, словно поддерживает меня, как друг что ли.

– С каких пор ты так много обнимаешься? – спросила, чувствуя румянец на щеках. Постаралась скрыть смущение, опустив голову, и даже потянулась, чтобы поправить очки на носу, которых там не было. Странно, а в теле Рин такой привычки не сохранилось.

– Это только с тобой, – ответил он беззаботно и улыбнулся, так что заставил чувствовать себя любительницей молоденьких мальчиков. Вот же знает, что сказать девушке, чтобы очаровать ее, так что же за девушка отвергла его?

– Так что же у тебя случилось с девушкой? – решила поменять тему и улеглась на крышу, раскинув ноги в стороны и стараясь абстрагироваться от холода. Это всего лишь кошмар, чего переживать, что спину простужу, можно и прилечь. Зато красиво как, от звезд глаз не оторвать. Пожалуй, я не смотрела на небо целую вечность.

– Да так… ничего, – пробормотал он, ложась рядом и все так же не отпуская мою руку.

– От «ничего» не напиваются. Тем более не стоят на карнизе крыши, – бормочу недовольно. – Давай быстрее колись, а то исчезну, и никто тебя не выслушает и совета не даст.

– У тебя что в этом плане опыт большой? – как-то очень неодобрительно поинтересовался мальчишка, и я подавила желание отвесить ему ещё один подзатыльник.

– Побольше твоего будет, – улыбнулась, вспомнив как с ним этим опытом недавно делилась.

– У тебя кто-то есть? – он даже повернулся на бок, чтобы спросить, и все же заслужил моего подзатыльника.

– Ты у меня есть, этого пока достаточно, – ответила раздраженно, и этот наглец ухмыльнулся довольно, несмотря на то, что по голове получил. Он собственник, что во взрослом виде, что сейчас.

– Есть девушка, матушка… графиня хочет нас поженить, подписать договор. Для этого мне нужно ее очаровать, но она игнорирует меня и вообще блистает таким высокомерием, – недовольно закатил глаза парень, – почти как ты.

Какой сомнительный комплимент, но я пропустила его мимо ушей.

– А сам-то ты ее любишь? – спросила у него с сомнением.

– Люблю? – повторил он с легким замешательством.

– Не просто так ты же здесь убиваешься по ней, не так ли? – спросила у него с иронией, и он серьёзно задумался.

– Она красивая, мне нравится, – выдал он, немного подумав.

– Какие у тебя критерии, однако, – слегка насмехаюсь над ним.

– А у тебя другие? – спросил он с иронией.

– Главное, чтобы рядом с человеком было комфортно, вы же с ним на всю жизнь и до глубокой старости, – сказала, а потом вспомнила, что взрослый Анри вообще-то одинок и меня донимает. – Красота – это приходящее и уходящее, а с характером, привычками и остальным будешь сталкиваться большую часть жизни, так что тут надо думать и, по меньшей мере, выбирать сердцем, а не потому, что так захотела та мерзкая садистка.

Он задумался над моими словами, продолжая смотреть на меня в упор несколько минут.

– Но мне нужна ее благосклонность, иначе графиня снова побьет меня.

– Она продолжает подобным заниматься? Почему? Чёрт, ты же взрослый, дай ей отпор! – возмутилась, а потом вздохнула, вспомнив к чему в конечном итоге это приведет.

– Это я так к слову, – отмахнулся он, и я ни разу ему не поверила.

– Анри, – вздохнула и потянулась, чтобы приободрить его, но он поспешил сменить тему.

– Так что мне делать с ней? – спросил он, как-то выжидающе смотря на меня.

– Судя по тому, что ты сказал, девица тебе попалась умная, играет в недотрогу, – протянула с улыбкой.

– Это как? – прищурился он.

– Это когда тебя все время дразнят, а сладкого не дают, – хохотнула, вспомнив одну из книг. – Слушай внимательно, сначала ты ее игнорируешь, в меру приличий, конечно. Потом сделай несколько комплиментов ее подругам, но так, чтобы она услышала.

– А что потом? – не очень заинтересованно спросил он. Боже, у него хоть какое-то желание спасти свою шкуру есть? Девчонка же ему нравится, а инициативы у него явно ноль.

– А потом… – я задумалась, вспомнив весь свой богатый книжный опыт, и вскочила на ноги. – Придумала, вставай, я тебе покажу.

– Что? Да нет, я не хочу… – пробормотал он, нехотя поднимаясь за мной.

Его слегка шатнуло, но я ухватила его за плечо и похлопала по нему, чувствуя себя как-то не в своей тарелке. В голове мысль звучала классно, а на деле – реализация подкачала. Занервничала, поняв, что у нас разница в росте совсем не намного меньше, чем у Рин и взрослого Анри. Все-таки здорово снова спокойно стоять на своих двух, я и забыла какое это приятное ощущение. Скосила взгляд на свои ноги, нормальные такие ноги, выглядывают из-под моей любимой ночной сорочки. Как же я неприлично, наверное, выгляжу в своей ночной рубашке из своего мира, особенно учитывая, что под ней почти ничего нет, и я замерзла. Постаралась отвлечься от холода делом, и мой взгляд снова прошелся по фигуре парня, и не скажешь, что он ещё ребенок. Затем я остановилась на его груди и расстёгнутой рубашке. Что же там такое? Так и не узнаю, наверное, ибо меня застукали.

– Что покажешь? – спросил чуть хрипло он. Наверняка замерз, как и я. Ничего, сейчас кошмар закончится, я исчезну, и он согреется в особняке.