Мой злодей (СИ) - Власова Мария Игоревна

К тому моменту, когда рано утром графу пришло письмо от герцога Атморского, никто и не верил в то, что когда-нибудь этот кошмар закончится. Слуги даже думали сами написать леди Карвалье, надеясь на ее милость. Уговорить леди написать мужчине письмо куда проще, чем успокоить хозяина. Прочитав письмо от герцога, граф будто бы смирился с чем-то и приказал отвезти себя опять к злополучному ресторану. Хотя ехали они на встречу с герцогом, у ресторана их встретила и Ривьера. Винсент обрадовался, когда увидел дочь живой и здоровой, в отличие от графа, который поспешил в ресторан явно злой. Ривьера улыбнулась и помахала отцу рукой, но сдержанно, так, чтобы не заметила ещё одна незнакомая хмурая служанка с темными кругами под глазами, что однозначно следила за ними. Кучер не хотел подставлять свою дочку и поэтому смотрел на нее со стороны. Происходящее в ресторане набирало обороты, вскоре появились сам герцог и господин Карвалье, они с взволнованным видом поспешили внутрь, а слугам, как и прежде, оставалось ждать на улице.

Впервые увидев леди Карвалье, Винсент пораженно затаил дыхание. Все слуги думали о том, какая эта леди, из-за которой у графа откровенно сдавали нервы, но никто и не мог представить ее такой. Слегка загорелая кожа, что немыслимо для леди, худая и совершенно обычная девушка, ничего особенного, за исключением дорогого кресла на паровой тяге. Девушка выглядела жалко, таких, как она, графу ничего не стоило раздавить, как букашку под ногами. Когда же граф уведомил господина Карвалье, что отправит к нему договор на брак, старый кучер понял причину, по которой так сильно злился его хозяин. Скорее всего, в доме графа скоро появится новая хозяйка, но вряд ли она задержится надолго. Для кровожадного Темного леди Карвалье действительно выгодная партия. Единственная наследница, богатая и беспомощная, один ее беззащитный вид говорит о том, что графу не составит труда избавиться от девушки. Сердце Винсента наполнилось жалостью к бедной девочке, но больше всего ему стало жаль ее отца: господин Карвалье показался ему любящим отцом, который не бросил ребенка-калеку, не отправил в какое-нибудь дальнее поместье, как поступило бы большинство аристократов. Если господин согласится на этот брак, то скорее ни он, ни его дочь долго не проживут. Но кто такой Винсент, чтобы предупреждать их? Больше всего старику было страшно за свою дочь, которая могла мимоходом угодить под руку мстительному графу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В следующую ночь Винсенту не спалось, от беспокойства за дочь или просто от тяжелых размышлений. Старик вышел из крыла слуг и пошёл на кухню, желая взять немного вина, чтобы успокоить нервы. Когда он проходил мимо гостиной, заметил, что в камине распален огонь. Камин разжигали нечасто, но оставлять его без присмотра в доме с паровым отоплением и освещением было попросту опасно. Он направился к огню, желая затушить его, когда заметил, что в кресле сидит его господин. Граф даже не переоделся в ночную одежду, разве что снял пиджак и расстегнул несколько верхних пуговиц. Его леденящий кровь взгляд устремлялся в пустоту.

– Простите господин, не знал, что вы здесь, – опасливо попятился назад Винсент, но уйти не успел.

– Сядь, – дал ему команду граф, и тот чуть не рухнул на пол тут же.

– Да, господин, – склонив голову, старик присел на край дивана, подальше от своего хозяина.

Граф не спешил говорить, он взял бокал с дорогим коньяком из Мостового альянса и отпил залпом половину. Они сидели какое-то время в тишине, под аккомпанемент трещащих в камине поленьев и быстро бьющегося сердца напуганного старика. Кучер размышлял о том, не провинился ли чем перед хозяином и уже был готов попросить его отпустить, когда тот заговорил.

– Считаешь ли ты себя хорошим человеком, Винсент? – спросил его прямо граф, и мужчина нервно задышал, не сразу уловив суть вопроса.

– Да, – чуть погодя ответил он и немного обеспокоенно добавил: – Наверное.

Анри кивнул, еле заметно наклонившись вперед, словно и ожидал такого ответа.

– А я вот себя нет, – вяло улыбнулся он и прикрыл глаза, – но кое-кто так не считал.

Кучер растерянно посмотрел на своего хозяина, пребывая в некотором шоке. Ни разу он не видел его таким живым, таким человечным что ли, особенно после смерти графини. Смысл слов мужчины не сразу дошел до старика, но он не осмелился издать хоть один звук, опасаясь его разозлить.

– У вас ведь дочь, не так ли? – вдруг спросил граф, так что старик даже вздрогнул.

Он не нашёл в себе силы ответить и всего лишь кивнул, сгорая от страха за нее.

– Ваша дочь оказалась очень полезной, – улыбнулся каким-то своим мыслям граф, – узнала много чего мне нужного.

Винсент с облегчением выдохнул, но, похоже, слишком рано.

– Скажите, а вы бы тоже стояли за дверью и слушали, как вашу дочь пытает такой страшный человек как я? – спросил Анри, кровожадно улыбнувшись, когда старик от страха задрожал. – Или к своему ребенку вы питаете больше сострадания, чем в свое время ко мне?

Старик вскочил на ноги от возмущения, он хотел сказать многое, но все слова выскочили из головы, когда граф расхохотался, как настоящий Темный. Ему стало так жутко, что на лбу выступил пот, а в сердце закололо. Он схватился за сердце и осел на диван, с ужасом смотря в лицо своему хозяину.

– Хороший человек, однако, – вздохнул Анри, смотря на него с пренебрежением, а затем откинулся на кресло и будто бы потерял к нему интерес.

Тишина затянулась, Винсент в который раз проклинал себя, что вообще встал с кровати. Ему понадобилось какое-то время, чтобы успокоиться. Сидеть с графом ему показалось не только бесполезной, но и опасной идеей. Что если мальчишка решит припомнить все, что во время службы на графиню и по её воле совершал кучер?

Вынужденное игнорирование криков ребенка о помощи находилось далеко не на самом первом месте его прегрешений. Нет, конечно, Винсент не считал перед Темным в чем-то себя виноватым. Он выполнял свою работу, закрывал уши, когда надо, и не болтал лишнего. Одно из основных прегрешений то, что он служит и Анри, который, по сравнению с покойной графиней, является сущим Темным во плоти. Старик без разрешения поднялся с дивана и поспешил на выход, но слова, брошенные ему в спину, заставили остановиться.

– Смотрите, чтобы за ваши проступки не отвечала ваша дочь, – с холодным равнодушием предупредил его граф.

До утра Винсент мучился болью в сердце, ему не спалось. Когда явился Маркус, именно он отвел его в кабинет со слегка растерянным видом. Граф стоял, смотря в окно, когда оба мужчины зашли.

– Маркус, господин, – слабо подал голос кучер, намереваясь сразу же уйти.

– Винсент, останься, – граф не позволил ему уйти просто так и развернулся. Маркус дернулся, изображая поклон. Кучер же отвел в сторону взгляд, граф очевидно не спал всю ночь и пребывал в мерзком настроении.

– Докладывай, – приказал он, садясь за свой стол.

– Господин Крис просил вас о встрече. Леди Сюзанна Лафает прислала вам письмо также с просьбой о встречи. Голосование касательно нашего законопроекта ещё не началось. Большинство на нашей стороне, но после сегодняшнего появления принца, мы можем потерять позиции, – сухо декларировал Маркус, пока кучер недоумевал, почему его оставили здесь стоять.

– Ты знаешь, что меня интересует, – перебил помощника Анри и холодно потребовал: – Что доложила Ривьера?

Маркус молчал, словно воды в рот набрал, даже Винсенту это показалось странным.

– Отказала? – спросил прямо граф, чуть откинувшись в кресле. Кучер и помощник замерли, догадываясь о возможности скорой беды.

– Леди разорвала письмо, даже не прочитав его, – наконец высказался Маркус и замер, ожидая реакции своего начальника. Теперь Винсент понял, зачем он здесь, чтобы графу было кому мстить, как говорится: гонца, который приносит плохую весть, убивают. Так что слуги замерли, ожидая расплаты за свою новость, и не поверили глазам своим, когда граф рассмеялся. В его смехе не было ничего зловещего, наоборот Анри смеялся так, как будто стал совсем другим человеком.