Александр Дон - Полусредний мир
И тут вдруг этот конверт!
Проня отложил шифровку в сторону. В конце концов он начальник секретной службы Акиремы, и жалованье получает как шеф секретной службы, и он не допустит, чтобы подобные подозрительные письма, дискредитирующие главу секретной службы…
Проня решительно взял шифровку, и разорвал ее пополам, а потом еще раз пополам.
И почувствовал острый как игла, укол совести.
Он, патриот Ковоса, офицер ковосской разведки, получил новое ответственное задание. И он не может спокойно смотреть, как глава секретной службы пытается помешать его выполнению. Он, как истинный патриот Ковоса, должен помешать этому наглому шефу секретной службы помешать офицеру тайной разведки Ковоса помешать акеримской секретной службе помешать славному ковосскому патриоту… Проня запутался.
Он вздохнул, взял разорванную шифровку и принялся складывать обрывки.
На следующий день Проня пришел на работу мятый и невыспавшийся. Проходя через приемную, он хмуро кивнул секретарше.
— Вызовите ко мне агентов Муху и Нетопыря, — распорядился он. — И приготовьте побольше кофе.
В кабинете Проня разложил на столе бумаги, отхлебнул из принесенной секретаршей чашки густой черный кофе и погрузился в размышления.
Накануне он долго думал, кому можно поручить выполнение столь ответственного задания, и в конце концов остановился именно на этих двоих.
Агент Нетопырь был непроходимо глуп. Он был глуп настолько, что не смог бы отличить собственную задницу от улыбки Джоконды. Мышление его было до такой степени убогим, что четверо его учителей из начальной школы покончили с собой, отчаявшись вбить в Нетопыря хотя бы начатки школьного образования. Если бы Нетопырь умел писать, он безусловно стал бы выдающимся мастером юмористической фантастики.
Но, как это часто бывает, сила Нетопыря была обратно пропорциональна его умственным способностям. Большего силача невозможно было сыскать во всем королевстве. Нетопырь гнул подковы двумя пальцами, одной рукой валил вековые дубы и легко разрывал большую сам-баровскую колоду, состоящую из тысячи двухсот карт. Говорили, что среди предков Нетопыря были погребищенские горные тролли. Это объясняло своеобразное соотношение ума и силы Нетопыря, которое математики Семимедья определяли как минус бесконечность к плюс бесконечности. Разумеется, агента Нетопыря разоблачали сразу же по его прибытии во враждебную страну, но сказать ему об этом так никто и не решился. Человек, рискнувший произнести в присутствии Нетопыря фразу «Вы арестованы», должен был сначала привести в порядок свои дела, попрощаться с родными и сделать распоряжения насчет наследства.
В противоположность ему агент Муха был чрезвычайно хитер. Собственно, именно это его обычно и губило. Там, где требовались самые примитивные и обыденные действия, Муха изобретал сложнейшие комбинации.
В королевстве Тоглу его взяли при попытке проехаться по чугунке. Вместо того, чтобы как все нормальные люди пойти в кассу и не вызывая никаких подозрений купить билет, Муха, путая следы, послал фальшивую телеграмму о якобы внезапно заболевшей бабушке одной из своих знакомых. Та бросилась в кассу и купила билет в интересующий Муху город. Предварительно Муха договорился с карманником, который вытащил билет из сумочки Мухиной знакомой, когда та отходила от кассы. После этого Муха нанял двух грабителей, подкарауливших карманника в темном переулке и отобравших у него билет. Затем он вышел на банду разбойников, поймавших грабителей и завладевших билетом. После этого Муха внедрился в крупнейший мафиозный клан, который после тяжелой и длительной войны сумел разгромить банду. Билет вместе с другими трофеями перешел к главарю клана. При помощи хитроумной комбинации, ежесекундно рискуя жизнью, Муха пробрался на виллу главаря, чтобы выкрасть заветный билет. Там его и взяли полицейские, третьи сутки караулившие в засаде главаря мафиозного клана.
В королевстве Сугак его поймали на попытке выкрасть секрет нового сорта бешеных ананасов. Эти фрукты были специально выведены для диверсионной деятельности в стане врага и деморализации противника. На вид они ничем не отличались от обычных ананасов, но сугакским ученым путем кропотливой селекции удалось добиться того, что вместо сочной мякоти такой фрукт содержал от пяти до двадцати фунтов тринитротолуола, а в основании мясистых листьев вызревал мощный детонатор. Стоило повернуть зеленую ножку из листьев, и ананас с оглушительным грохотом взрывался, а осколки кожуры разлетались с бешеной скоростью, нанося противнику неисчислимые потери.
Прибыв в Сугак, Муха довольно быстро наладил контакт со сторожем ананасной плантации, и тот предложил Мухе за символическую цену купить весь годовой урожай и секрет разминирования в придачу. Но Муха, не признававший простых решений, гордо отказался. Дождавшись подходящей ночи, он тайком отправился на плантацию.
Был сезон тропических ливней. Свистел ураганный ветер. Мухе едва-едва удавалось продираться сквозь сплошную стену дождя. Рядом с ним то и дело падали огромные деревья, поваленные ураганом.
С большим трудом, ежесекундно рискуя жизнью, добрался он до плантации. Поле, на котором вызревал урожай бешеных ананасов, было обнесено тремя рядами специального особо колючего терновника высотой в три метра. Чтобы перебраться через терновник, Мухе пришлось тащить с собой специальную шпионскую складную лестницу шести метров длиной и весом около ста фунтов. Когда Муха, потратив несколько часов, преодолел два ряда терновника, на нем не было живого места. Оставался последний, третий ряд. Бедный Муха не знал, что терновник в нем был не простой. Буквально накануне сугакским ученым удалось вывести новый сорт, скрестив терновник с электрическим скатом. Как только Муха коснулся терновника, раздался оглушительный треск. Полетели голубые искры. Муха, оглушенный разрядом, перелетел через терновник и шлепнулся на плантацию бешеных ананасов. Потревоженные фрукты, большинство из которых уже созрело, сдетонировали и начали один за другим взрываться.
Это было потрясающее зрелище! Огромная плантация напоминала поле праздничных фейерверков. Ананасы взрывались поодиночке, группами и очередями. На поле было светло как днем из-за ослепительных вспышек. Фонтаны острых как бритва осколков взрезали воздух. Огромные комья земли со свистом носились над плантацией. А посреди поля отчаянно прыгал обезумевший от ужаса несчастный Муха.
Неизвестно, каким чудом Муха уцелел. Год ему пришлось провести в гипсе, нервный тик остался на всю жизнь, а при виде ананасов у него начинался судорожный припадок.
Но даже приключение с ананасами не заставило Муху пересмотреть свою тактику хитроумного продвижения к цели окольными путями. Он был готов снова использовать свои таланты на благо родной Акиремы.
Таким образом, Муха и Нетопырь были полными противоположностями. Выбирая эти две крайности, Проня надеялся, что при сложении они дадут в итоге золотую середину.
Пристально оглядев притихших агентов, Проня прокашлялся и начал плести сети:
— Быть агентом секретной службы великой Акиремы — это большая честь и большая ответственность. Вы работаете на благо нашего королевства, и должны быть исполнительными и ответственными. Вы должны неукоснительно выполнять приказы, любой ценой и не считаясь с потерями…
Агент Муха вопросительно посмотрел на шефа.
— Если вы имеете в виду вчерашний случай с демонстрацией против повышения цен на свечи, мой генерал, то мы старались быть предельно аккуратными. Хотя потерь среди демонстрантов мы действительно не считали…
— Кстати, чем там все закончилось? — поинтересовался Проня.
— Все закончилось очень мирно. Когда мы прибыли на площадь, там было около тысячи демонстрантов. Все они практически сразу согласились покинуть площадь, и притом совершенно добровольно. Правда, после вмешательства Нетопыря на площади оставалось еще несколько демонстрантов, но никаких претензий они не предъявляли.
— Значит, они не пострадали?
— Так точно, — ответил Нетопырь. — Эта… как его… Обделались легким испугом!
Проня вздохнул. Крылатые слова в исполнении Нетопыря всегда приобретали особенное значение. Обучить его правильному произношению пословиц было все равно, что пытаться научить буфет делать реверанс.
— Не пострадали, — подтвердил Муха. — По крайней мере, жалоб у них не было. Правда, они до сих пор без сознания… Впрочем, их совсем не много. Человек тридцать-сорок… Ну, может, полсотни… Но мы не можем утверждать, что ухудшение их здоровья наступило в результате действий Нетопыря. Возможно, они пришли на демонстрацию больными, или, скажем, отравились на площади некачественными рисовыми чипсами…
Проня кивнул. Всего пятьдесят пострадавших означали, что Нетопырь вчера был настроен весьма благодушно. В противном случае статистика была бы обратной — из тысячной толпы едва бы удалось вырваться больше чем пятидесяти демонстрантам, да и то в сильно потрепанном виде.
